Планы, как сделать так, чтобы остаться (вернее, отправиться) вместе со Счастливчиком, Тэра начала строить почти сразу, как только смогла вновь ходить. То есть на второй день после родов. Она понимала, что это полное безумие, и очень надеялась, что Счастливчик решит так же. Но она ЗНАЛА, что им с дочкой НЕОБХОДИМО отправиться вместе с ним. Потому что, если в самый решающий момент их не окажется рядом, все пойдет прахом. Она ЗНАЛА это совершенно точно. Слава Еве, все получилось. Заваленный работой по подготовке рейда и слегка пришибленный новыми ощущениями молодого отца, Ив явно поглупел и почти не возражал, когда она принялась его уверять, что, дескать, негоже дочери королевы и одного из самых богатых людей человеческого космоса довольствоваться почти спартанскими условиями Светлой. И когда она начала собираться, он подумал, что она готовится вернуться на Нью-Вашингтон, где их обеих ожидали просто фантастические условия жизни. Вечерами, взяв малышку на руки, от чего та мгновенно просыпалась (пусть даже только что заснула) и, как-то умудрившись выпростать ручонки из пеленок, ухватывала папку за палец и принималась деловито его слюнявить, он, расплывшись в совершенно глупой улыбке, принимался фантазировать, как им следует обустроиться в его огромном поместье на плато. В ход шли совершенно банальные аргументы о прекрасном климате, свежем воздухе, благотворном влиянии морского бриза и прочей чуши — короче, обо всем том, о чем вещают новоиспеченные папаши, знающие о воспитании детей только из популярной литературы. Тэра смиренно слушала его, временами удачно поддакивая. Так что к тому моменту, когда она была готова, он уже совершенно уверился, что она следует на Нью-Вашингтон. Управляющему поместьем были отправлены все необходимые распоряжения, в поместье и городском доме (молодой маме тоже следует иногда развлечься) нанят целый штат нянек, кухарок, закуплены лучшие сорта детского питания и тонны всяческих пеленок-распашонок-чепчиков-пинеток и тому подобного.
Настал день отлета. По “странному” стечению обстоятельств он совпал с днем отлета в район сосредоточения эскадры “звездных уничтожителей”. Впрочем, “звездные уничтожители” отправлялись не одни. Число кораблей на парковочных орбитах вокруг Светлой все росло и росло, поэтому было решено большую часть кораблей, уже готовых к походу, перевести в районы сосредоточения за пределами орбиты крайней планеты системы. Скрыть столь огромный флот было невозможно, а в способностях Могущественных собирать информацию все уже убедились хотя бы по тому, как быстро и оперативно были внедрены группы Сестер атаки. Так что для прикрытия истинных целей рейда была разработана целая кампания по дезинформации.
Официально флоты собирались на беспрецедентные совместные учения. Однако большинству тех, кто в любых официальных структурах именуются особо посвященными, было объявлено, что столь огромный объединенный флот собирается для военной кампании по возвращению ранее захваченных у человечества планет — Симарона, Нового Магдебурга и иных. Еще более узкий круг лиц был проинформирован, что все это так, атака на миры будет, но больше отвлекающая, поскольку удержать эти полуразрушенные и лишенные структур планетарной обороны планеты практически невозможно, а истинной целью будет еще более дальний рейд по уничтожению укрепленной планетной системы, которая после разрушения Карраша служила тыловой базой экспансии. Ну а о том, куда ДЕЙСТВИТЕЛЬНО пойдет флот, было известно всего полудюжине людей во всей галактике. Сам же маршрут знали только Счастливчик и Смотрящий, причем Смотрящий в основном из-за того, что этот маршрут был составлен по большей части на основе его же маршрутных карт. Так что одновременно с эскадрой “звездных уничтожителей” и роскошным круизным кораблем, которому ради столь важной пассажирки дали “добро” на остановку возле Светлой, с парковочных орбит отбывало еще около полутора тысяч кораблей. Поэтому неразбериха была страшная.
И Счастливчик не успел к отправлению бота и попрощался с Тэрой, когда она уже была на борту “Куин Элизабет”, огромного шестипалубного круизного лайнера, названного так в память об одном из легендарных морских судов прошлого. Тэра тяжко повздыхала в экран, приподняла мирно сопящую дочку, махнула ручкой и, дождавшись, когда посеревший от недосыпа и перегрузок лик любимого исчезнет с экрана, приказала убрать все эти тряпки, которыми были задрапированы стены, пол и мебель ее каюты, дабы создать иллюзию роскошных интерьеров “Куин Элизабет”, к адамовому дедушке. Капитану “Куин Элизабет” сообщили, что высокопоставленный пассажир, ради которого его допустили к Светлой, передумал, и тот отбыл восвояси, сияя от счастья, поскольку факт захода “Куин Элизабет” на орбиту Светлой мгновенно вызвал ажиотажный спрос и, соответственно, взвинтил цены на билеты всей круизной компании. За что ему теперь полагалась солидная премия. Управляющему поместьем также было сообщено, что “миссис Корн изменила решение и отправилась домой”, а сама Тэра принялась деятельно обживать и обустраиваться в подготовленных для нее апартаментах в самом сердце “звездного уничтожителя”, капитаном которого был сауо Элиан Толеол…
Во второй раз вражеский отряд наткнулся на эскадру к началу четвертой недели полета, когда она уже вошла в зону глубокого тыла. Это был отряд “жуков” численностью в пятьдесят вымпелов. Судя по ордеру, которым следовали “жуки”, это были обычные упражнения на групповую слетанность, хотя, конечно, отрабатывать их таким количеством вымпелов… да еще на однотипных кораблях… Похоже, Могущественные ДЕЙСТВИТЕЛЬНО готовились к чему-то серьезному. Отряд вышел крайне неудачно, он шел пологим сходящимся, но почти параллельным курсом, поэтому боковое охранение заметило его слишком поздно, когда сенсоры “жуков” уже засекли основные силы флота и “жуки” уже практически завершили разворот, собираясь разобраться, а что же это такое обозначилось на их экранах. Звезда контр-адмирала Эрмона Звенящего Боя, совершив молниеносный разворот, обрушилась на отряд, навязав ему маневренный бой на встречных курсах (пытаться одной звездой взять на абордаж ПЯТЬДЕСЯТ кораблей было чистым безумием), а спустя полчаса на сорок с лишним “жуков” (Эрмон успел изрядно проредить ряды нападающих), увлеченно наседавших на жалкие пять рейд-крейсеров, обрушились еще шесть подоспевших звезд. С отрядом было покончено в пятнадцать минут, но у Счастливчика появилось опасение, что на этот раз сохранить полное инкогнито не удалось и хоть кто-то из этого отряда да успел передать информацию о появлении в этом районе рейд-крейсеров Детей гнева. Правда, оставалась слабая надежда, что информация об истинной численности и тем более о составе флота не попала в чужие руки.
К исходу второй недели полета Тэя уже начала поднимать головку и изо всех сил тянуться, будто собираясь сесть. Тэра чутко следила за развитием малышки, не позволяя ей особо многого, но внимательно присматриваясь к ее ДЕЙСТВИТЕЛЬНЫМ возможностям. А все буквально кричало о том, что девочка развивается необычайно быстро. Епископ Плора, настоявший на своем присутствии на корабле Элиана Толеола, дабы, как он говорил, “наставлять язычников в вере и благочестии”, но на самом деле чтобы приглядывать за крестницей (ну разве он мог устоять перед соблазном и не окрестить девочку на третий день после рождения?), смотрел на ее старания и покачивал головой. Он был одним из ОЧЕНЬ немногих Детей гнева, которые разбирались в вопросах развития ребенка, чему причиной было его священничество на Дальней Катеньке, ну и немалая личная заинтересованность. И этот ребенок удивлял и его. Впрочем, он относился к этому с заметно большим спокойствием, чем Тэра, поскольку это был ПЕРВЫЙ РЕБЕНОК ДЕТЕЙ ГНЕВА. Ему и полагалось быть необычным.
