Всадники на варгах выскочили из-за поворота почти сразу же после того, как Фодр вновь приник к земле. Востороглазый паренек из Калнингхайма, которого Фодру порекомендовал сам мастер Титус, сумел-таки углядеть их разъезд сквозь густую листву задолго до того мига, как они вошли в зону обстрела. Так что, пожалуй, даже выволочка была не к месту. Кажется, его звали Парбой… но сейчас пока было не до похвал. Передовой варг внезапно остановился, упершись в землю всеми четырьмя лапами, взметнув клубы пыли, и, вытянув морду к земле, принялся принюхиваться. Фодр зло ощерился. Унюхал-таки. Несмотря на то что он, старшина Фодр, самолично посыпал пыль истолченными в мельчайшую крошку сушеными цветками икиля. Считалось, что он отбивает любой запах. Неужто придется начать стрелять с такого расстояния? Ох, не хотелось бы…
Но, похоже, варг унюхал не человеческий запах, а именно этот самый сушеный икиль. Потому что, втянув носом воздух, он внезапно сморщился и… гулко чихнул. Остальные варги тут же отозвались на это злобным ворчанием, а орки утробно зарычали. Орк, сидевший на первом варге, злобно рявкнул и пнул своего варга тяжелой когтистой лапой. Тот зарычал, но послушно тронулся вперед. Фодр тихо перевел дух: вроде пронесло, но тут же вновь напрягся. До той линии, которую он определил как начало атаки, первому варгу осталось сделать всего шесть прыжков. Пять. Четыре. Три. Два.
— За Арвендейл! — взревел старшина Фодр, вскакивая на ноги и натягивая лук.
— За Арвендейл!! — проревели ему в ответ почти два десятка глоток. И спущенные тетивы запели свою смертоносную песню…
Орочья орда накатывалась на Арвендейл с неумолимостью морского прилива. Вернее, это была даже не орда, а так называемая Гурьба. Множество мелких орд, объединенных в одну. И их численность была больше, чем первоначально известные цифры. Семьдесят тысяч было только в орде западных орков. А все остальные, которых западные сумели объединить в Гурьбу, дали еще почти шестьдесят тысяч воинов. И западные без стеснения использовали их как пушечное мясо, заставляя своими телами проламывать Гурьбе дорогу сквозь завалы и заслоны, которыми Трой пытался хоть немного замедлить продвижение орков.
Первая серьезная схватка произошла на берегу безымянной реки. Она была не слишком широка, но довольно глубока и имела слишком топкие берега, чтобы ее можно было преодолеть с ходу. Вести о том, что Крадрекрам и Эллосиил очищены от скверны и вновь готовы принять в свои объятия изгнанников из народов гномов и эльфов, разносились все шире и шире. И оттого ручеек тех, кто желал бы вновь поселиться в древних твердынях своих народов, хоть и был достаточно тонким, но не иссякал. Поэтому, когда в усиление пяти сотен разведчиков к ущельям, стражем которых высился древний Крадрекрам, ныне именуемый Каменным городом, подошли дополнительные силы, среди них было уже почти восемь сотен эльфов. Да и число самих гномов в Каменном городе приближалось к этой цифре.
Поэтому Трой, до той поры больше практиковавший засеки, засады и дальние обстрелы с выгодных позиций, решился устроить оркам настоящую головомойку. На том берегу реки, со стороны которого подходила орочья Гурьба, несколько мастеров под руководством двух оставшихся в живых умельцев из Зимней сторожи закопали с сотню сосудов с земляным маслом, проложив от них аж восемь огнепроводных трубок-запалов. А на этом берегу в двадцати шагах от реки был вырыт не шибко глубокий ров и насыпан вал, на котором установили сплетенные из ивняка высокие корзины, засыпанные землей. На серьезные укрепления времени не хватило, но даже эти не давали никакому, даже самому сильному варгу преодолеть их одним прыжком и заставляли перед самым валом изрядно замедлить разгон. Сразу за корзинами с землей установили корзины пониже, туго забитые стрелами, расход коих планировался весьма большой. А у этих корзин расположилось почти четыре тысячи стрелков — эльфов и людей. Трой рассчитывал, что сможет удержать орков на этой позиции дня на два, а втайне надеялся, что и поболее. Но вышло по-иному.
Сторожевые посты заметили орков за два часа до полудня. Трой тут же приказал сыграть тревогу и сворачивать лагерь. Хотя старшина Фодр, уже не раз показавший себя в рейдах и засадах, ворчал себе под нос, мол, на кой оно надо, все равно ведь собираемся стоять здесь два дня и более и чего людей надрывать перед боем. На что Трой возразил, что оно, конечно, позиция выгодная и надежда задержать орков есть, но кто его знает, как повернется. Лучше, ежели что, быть готовыми к отходу. Тем более что стоять насмерть здесь никто и не собирался. Да и вообще, если даже все и получится как задумано, то все одно опять же поспать вряд ли удастся. Надо будет все время быть настороже, не полезут ли орки под покровом тьмы и не переправят ли где лигах в двух выше либо ниже по течению сильный отряд, чтобы ударить с тылу. Фодр, конечно, еще поворчал, но в душе вынужден был признать правоту молодого герцога.
Первые всадники на варгах ринулись к речке, еще когда не все из стрелков заняли позицию. То есть сразу же, как увидели врага. Оно и понятно. Варг — верховое животное не шибко удобное, двигается он скачками, так что всадника во время движения мотает на нем почем зря. Другой вопрос, что в ближнем бою это неудобство сторицей окупается тем, что варг и сам по себе грозный противник. Зато стрелять с варга почти невозможно. Так что единственным оружием дальнего боя, что имелось у всадников, были метательные топоры. Да и те никогда не были шибко эффективными. Разве что по плотной толпе. Так что всадникам надо было либо отойти, что было совсем не в норове орков, но иногда случалось, либо, быстро переправившись через не особенно широкую речку, броском преодолеть расстояние до примитивных укреплений людей и сцепиться с ними врукопашную. А там уж, под прикрытием этой завязавшейся свалки, реку преодолеют основные силы, и тогда людишкам уже некуда будет деваться. Все как и рассчитывал Трой.
Первыми ударили эльфы. Их стрелы засвистели, еще когда варгам, до того как влететь в реку, оставалось больше сотни прыжков. И воздух тут же наполнился визгом умирающих варгов и воем орков. Еще через полсотни шагов в дело вступили стрелки людей, пусть и не столь искусные, как эльфы, зато гораздо более многочисленные. И орки не выдержали. Когда до реки осталось всего полтора десятка шагов, они поворотили варгов и бросились наутек, сопровождаемые восторженными криками людей и ликующим пением эльфов. Трой удовлетворенно кивнул. Пока все шло так, как он и рассчитывал.
Следующая атака началась через четыре часа. И на этот раз силы орков были в разы многочисленнее. Число всадников на варгах увеличилось как минимум в три раза. А за ними с ревом неслись пешие орки.
На этот раз эльфы пустили первые стрелы на три десятка шагов раньше, чем в прошлый раз. И вместе с ними ударили две сотни гномьих арбалетов, которые люди привезли с собой. Во время первой атаки их даже не стали заряжать и устанавливать, потому что, во-первых, слишком быстро началась атака и, во-вторых, потому что Трой не хотел сразу открывать все свои карты. Хотя, если бы всадники первой волны не ринулись сразу в атаку, а немного подкопили силы, вполне возможно, до арбалетов дело дошло бы и в первой волне.
Залп был страшен. Люди не рискнули состязаться с эльфами в искусстве стрельбы, поэтому арбалетчики по большей части целили в более крупных варгов. Первые несколько рядов всадников буквально скосило. Варги, пробитые навылет тяжелым арбалетным болтом, кубарем катились по земле, давя и опрокидывая тех из своих всадников, кто еще не поймал эльфийской стрелы и успел выскочить из седла. И лавина мчащихся варгов невольно замедлилась, давая людям и эльфам лишние мгновения на то, чтобы выпустить еще несколько драгоценных стрел, Это ли было причиной, либо что-то другое, но, когда первые всадники выбрались на противоположный берег, от лавы варгов осталась едва ли одна треть. А ведь предстояло еще преодолеть почти два десятка шагов, а затем перебраться через ров и взобраться на вал. И все это под плотным ливнем стрел, когда стрелкам уже почти не требуется целиться и брать упреждение. Руки просто рывком выхватывают стрелу из уже изрядно опустевшей корзины и, привычным движением наложив ее на тетиву, резко натягивают и почти сразу же отпускают тонкую жилу тетивы. А над всем валом стоит один слитный переливающийся хлопок-клекот. Это тетивы бьют по кожаным защитным наручам стрелков.
