— А ты думаешь, они не догадаются куда мы направились?
Гном пожал плечами:
— Ну… может, и догадаются. Только догадываться одно, а знать совершенно точно — другое. Если бы это сказал гном, никаких сомнений — мы двинули в Крадрекрам, а если эльф, то… скорее всего туда, но почему эльф? А может, у них какие-то дела со Светлым лесом? Ну и так далее… Запомни, герцог, в политике важно не только ЧТО говорить, но и КТО это говорит, КОГДА и КОМУ. И если ты не будешь этого учитывать, то можешь сколько угодно утверждать верные и необходимые вещи, но толку от этого не будет никакого. Позиция «я же вас предупреждал» — это лишь подтверждение твоего проигрыша.
— Опять учишь? — прищурился Трой.
— А что, уже надоело? — ухмыльнулся гном.
— Да нет, — вздохнул Трой, — просто я как-то раньше считал себя вполне умным и взрослым, а теперь чем дальше, тем больше убеждаюсь, как все еще молод и глуп.
— Вот только уничижения нам не надо, — тут же насупился гном, но затем лицо его смягчилось. — Трой, не думай о себе плохо. Ты просто потрясающе быстро учишься. Дело в том, что ты… слишком быстро растешь. И перед тобой открываются такие горизонты, о существовании которых ты раньше даже не подозревал. Вот представь себе трехлетнего ребенка. Он уже все знает про эту жизнь — что вкусно, а что нет, как надо плакать, чтобы мама дала варенье, и какие бывают игрушки на свете… и тут внезапно, ну, скажем, подсмотрев через замочную скважину, он обнаруживает, что старший брат и какая-то девушка-служанка занимаются чем-то совершенно непонятным… То есть его старший брат лежит совершенно раздетый (холодно же!) на потной и скользкой служанке и тыкает в нее тем, чем обычно писают!
Трой хмыкнул, потом еще, а затем просто откровенно заржал. Гмалин, улыбаясь, смотрел на него.
— Ну вот, — продолжил он, когда Трой чуть успокоился, — это и есть новый уровень. Просто большинство людей, освоив, так сказать, уровень «тем, чем писают», почему-то забывают о своих трех годах и считают, что уже поднялись до самой вершины «взрослости». И совершенно не стараются подняться выше. А ты ведь теперь знаешь, что таких уровней много. И чем выше ты по ним поднимешься, тем больше будешь отвечать тому, что задумывали боги, создавая людей. Поэтому не бойся того, что на следующем уровне снова становишься «трехлетним ребенком», ты действительно быстро растешь…
Со стороны двери послышался скрип. Трой повернул голову. Дверь в его комнату распахнулась, и на пороге появилась сестра Тамея. Несколько мгновений она напряженно всматривалась в Троя, а затем ее лицо сместилось, и она, шагнув вперед, отвесила Трою низкий, но полный достоинства поклон.
— Рада, что вы очнулись, герцог. Мы сильно волновались.
Трой ошарашенно кивнул (вот уж кого никак не ожидал встретить) и хрипло спросил:
— Где я?
— В Эвероне.
Трой растерянно огляделся. Эверон был городом, расположенным ближе всего к Зимней стороже. Значит, кто-то или что-то перенесло его из Крадрекрама через реку, мимо замка и Зимней сторожи прямо в Эверон… или не прямо.
— А… как я сюда попал?
— Вас привезли ваши друзья и вассалы.
Трой облегченно кивнул, ну слава богам, хоть что-то начинает проясняться…
— А как давно?
— Две недели назад. Вы были без сознания, и мы сильно опасались, что потеряли вас.
Трой вновь покосился на свои руки. Он же совершенно точно помнил, что Мать Раш вместе со шитом перекусила ему левую руку почти напополам, всю внешнюю часть до кости, отхватив к тому же три пальца вместе с указательным…
Сестра Тамея понимающе кивнула:
— Это все кровь Матери Раш. Вы буквально искупались в ней. У некоторых народов существуют легенды о живой и мертвой воде. Живая, соответственно, оживляет, а мертвая — залечивает все раны и устраняет весь ущерб, когда-либо нанесенный организму. То есть восстанавливает конечности, возвращает потерянные глаза и так далее… Легенды гласили, что кровь Матери Раш — это нечто подобное мертвой воде. — Сестра Тамея сделал паузу и закончила несколько другим тоном: — Вот только считалось, что выжить, после того как вас коснулась хотя бы капля ее крови, практически невозможно…
К Крадрекраму они подъехали на исходе недели. Когда после очередного поворота горной дороги перед ними открылся горный поток, низвергавшийся вниз с отвесной террасы, Трой резко натянул поводья и, повернувшись к гному, хитро прищурился:
— По-моему, я это уже где-то видел…
Гном остановился и, окинув взглядом открывшееся великолепие, покачал головой:
— Интересно…
— Что? — не понял Трой.
Гмалин покосился на него, потом ухмыльнулся:
— Вообще-то, это тайна, но поскольку ты, судя по всему, скоро станешь полноправным лордом гномов… — он вскинул руку, — вот, посмотри, видишь тот каменный карниз?
— Ну… — кивнул Трой.
— Ну-ну, подковы гну, — сердито передразнил его гном, но затем смилостивился и продолжил: — Он сделан неспроста. Если враг прорвется сюда, к этому повороту дороги, то достаточно будет сделать несколько ударов киркой в нужном месте, и все горное озеро, что питает этот водопад, обрушится на это ущелье, по которому вьется дорога. И, могу тебе сказать, что с той стороны хребта сделано то же самое. — Гном задумчиво покачал головой. — Странно все это…
— Что? — вновь переспросил Трой.
— Все целое, видишь, ни с той, ни с другой стороны ничего не разрушено, да и внутри… — Он осекся, и сердито посмотрел на Троя, как будто ляпнул кое-что важное, что говорить никак не следовало.
— Да говори ты толком, — рассердился Трой, — в чем проблема-то?
— А в том, — рявкнул разозленный гном, — что Крадрекрам пал.
Трой нахмурился:
— То есть ты хочешь сказать, что город был захвачен кем-то или чем-то, а никаких разрушений или следов отчаянной обороны нет?
— Ну наконец-то, — ворчливо пробурчал гном, — Его Светлость думать начали. А то я уж испугался, что у вас произошло перетрясение мозгов и они, бедные, ухнули вниз, да и вышли… через задницу.
Но Трой его уже не слушал, он напряженно уставился на высящиеся перед ним скалы. Гном набрал было воздуха, собираясь продолжать ворчать, но вытянувшаяся в седле фигура Троя выглядела настолько напряженной, что Гмалин сдержался и лишь насупился.
— Я ничего не чувствую, — тихо произнес Трой.
— То есть?
— Ну… там, в Проклятом лесу, я начал чувствовать Темное пламя задолго до того, как его увидел.
— Еще бы, — хмыкнул гном, но, окинув Троя настороженным взглядом, решил не продолжать.
— Ну а здесь я ничего не чувствую, — пояснил Трой, — а вы с Алвуром? — Он повернулся к эльфу. Тот отрицательно качнул головой.
— Ну… чтобы там ни было, это, скорее всего, не Темное пламя, — констатировал Трой и, повернувшись к гному, спросил: — Слушай, а если все цело, тот как мы попадем внутрь?
