– Прекрати… Прекрати, Оль. По-моему, у тебя истерика.
– Да нет у меня никакой истерики!
– Ладно, давай так… Пусть ты будешь справедливая, а я ладно, дурак с чистоплюйскими компромиссами. Потому что я так не могу – сразу с заявлением в прокуратуру. Я, понимаешь ли, с Татьяной тут коньяк пью… Дружу как бы… Тем более, Оль, давай исходить из того факта, что она не из твоего кошелька своровала, а из моего. Я ведь в конечном итоге убытки терплю.
– А, ну, если ты так ставишь вопрос. Тогда, может, тебе и финансовый директор не нужен? Может, мне прямо сейчас уволиться, а, Марк? И будет у вас тут с Татьяной полное взаимопонимание? Да пожалуйста, что ж!
– Успокойся, Оль… Не надо таких эмоций, прошу тебя. Татьяну я в любом случае уволю. А вот относительно заявления в прокуратуру… Дай мне подумать. Нет, я даже думать не буду – какая такая прокуратура, бог с тобой… А сейчас уйди, пожалуйста. Я должен как-то в себя прийти.
Поднявшись с места, она быстро пошла к двери, громко цокая каблуками. И не удержалась, хлопнула дверью. Внутри все кипело обидой и возмущением. Получается, Марк ее из кабинета выставил! Вместо того чтобы спасибо сказать… Что ж, если ему нравится быть обворованным, пусть. А ей вообще все равно. Да, ей все равно!
Остаток дня просидела у себя в кабинете за закрытой дверью, боялась нахамить кому-нибудь. Сотрудники ведь не виноваты. Когда затихли за дверью голоса и цоканье каблуков, глянула на часы – домой пора. Пешком бы пройтись, чтобы успокоиться как-то, но за окном дождь… Неохота по лужам шлепать.
Вышла на офисное крыльцо, медленно пошла к стоянке. И вдруг что-то толкнуло в спину… Оглянулась назад – никого. Только между машинами стоит странное существо в брезентовом плаще с капюшоном. Наверное, ребенок. И плащ такой странный, доисторический. В таком, помнится, покойный свекор на охоту ходил, он его звал «брезентуха»…
Пожала плечами и в следующую секунду забыла о ребенке в странном плаще-брезентухе. Потому что около машины ее ждал Иван, ежился под зонтом. Шагнул навстречу, проговорил торопливо:
– Оль, подбрось, а? Я без машины.
– А чего так?
– Утром не завелась. В сервис надо везти.
– Врешь?
– Нет, Оль…
– Ладно, садись. Только уговор – едем молча. Я злая, могу нахамить.
– Да? А я хотел тебя поужинать куда-нибудь…
– Не надо меня ужинать. И вообще, Вань, прекращай это… Эти… Уловки свои пионерские. Ну, правда. Сколько можно объяснять – не могу я. Ну не могу, понимаешь? Не всем дано. Одним простить, как мордой в торт плюхнуться, а другим… А другим – как в дерьмо. Не могу я в дерьмо, Вань. Я даже и в торт не могу. Ну не ходи ты за мной больше, прошу тебя…
– Нет. Я все равно буду ходить. И прощения просить буду. Пока не верну тебя, Оль. Сколько ты меня будешь гнать, столько я буду ходить.
– Да ты что? Надо же. Это пока количество не перерастет в качество, да? Ой, а может, еще и ритуал заведем, как все порядочные люди? Чтоб уж наверняка переросло, никуда не делось?
– Не понял… Какой ритуал?
– Ну, к примеру, выберем время, когда ты будешь о себе напоминать… И определенное место… По четвергам с шести до семи тебя устроит? Или по вторникам с восьми до девяти? А может, по понедельникам у тебя будет машина ломаться? Ты уж выбери время сам, какое тебе удобно…
– Оль, я не понял. Это шутка такая, что ли?
– Ага. Кергуду. Я сегодня весь день шучу, до коликов уже насмеялась.
– Что, неприятности на работе?
– Не твое дело.
– Извини…
Иван переступил на месте, поднял воротник ветровки. Капли дождя стекали с его зонта, казалось, он выглядывает сквозь них вопрошающе тоскливо. Ольга шагнула к машине, открыла дверь, обернулась к нему:
– Ну что, тебя подвозить или нет?
– Значит, ужинать ты со мной не будешь?..
– Не буду, Вань.
– Тогда не надо. Тогда езжай.
– Ладно, как хочешь.
Машина послушно завелась, тронулась с места. Уже выезжая со стоянки, глянула в зеркало заднего вида. Иван стоял на том же месте, глядел ей вслед сквозь капли дождя, падающие с зонта. Невдалеке от него – ребенок в плаще-брезентухе, как дополнительный грустный к Ивану фон. Странная инсталляция. Или, может, кино… У нее роль жестокосердной негодяйки, у него – печально влюбленного Пьеро. Вот и катись к добросердечной покладистой Владе, печальный Пьеро! И с ней ужинай…
На светофоре остановилась, глядя, как «дворники» гоняют дождь по стеклу. Туда-сюда. Туда-сюда. Тоскливо. И дома сейчас ужасно тоскливо. Горячий душ, кухня, диван, телевизор. Да, в кафе бы самое то сейчас посидеть, под музыку, вина красного попить… А может, и правда, в кафе? Нет, одной неохота.
Как спасение зазвонил телефон в сумке. Надо же, Полька о ней вспомнила, любимая доченька! Счастье какое!
– Мам, привет! Ты где сейчас?
– Домой после работы еду…
– А давай к нам, а?
– На дачу, что ли?
– Нет, мы дома, с дачи нас дождь выгнал. Вот я и подумала, пока мы здесь… Хоть увидеться, поговорить…
– Да, Поль, конечно. Я рада. Я прямо сейчас и приеду. Скажи, в магазин заскочить, купить что-нибудь вкусненькое? У тебя какие новые прихоти появились?
– Да нет у меня никаких прихотей. Ем все подряд, как лошадь. Скоро в дверь не войду. Давай, приезжай без вкусненького.
– Да, я уже скоро… А ты одна дома?
– Нет.
– Понятно… А это удобно, Поль?
– Ну, ты даешь, мам. Вообще-то мы все нынче родственники. Между прочим, Надежда Борисовна все время о тебе спрашивает. И удивляется, почему ты на дачу не приезжаешь. Я ж не сирота все-таки, у меня мама с папой есть.
– Ладно, Полька, будем считать, устыдила. А в магазин я все-таки заеду, как-то неудобно с пустыми руками.
Через полчаса она уже улыбалась Надежде Борисовне, уважаемой сватье, женщине, приятной во всех отношениях, тонула в ее ласковом говорке:
– Ой, ну зачем же вы торт купили, Олечка Викторовна… И вино… Полечке же нельзя ни то, ни другое! Я очень слежу за Полечкиным питанием, чтобы и витамины, и белки… Да она девочка не капризная, она все кушает, что я ей приготовлю. Просто чудо, а не девочка! Мы тут на нее не надышимся все…
Чудо-девочка Полечка выглядывала из-за спины свекрови, улыбалась, как сытая домашняя кошечка. Казалось, замурлычет сейчас. У Ольги даже ревность внутри толкнулась, не злая, не приведи господь. Так, чуть насмешливая.
– …Да, да, Олечка Викторовна, не надышимся! Мы уж и в университете все уладили, Полечке разрешат свободное посещение, пока малыш не окрепнет… А перед зимней сессией репетиторов наймем, если понадобится. А кроватку и коляску не покупали еще, примета плохая. Вчера Игорь пинетки принес, я его так отругала!
