– Песка лучше в голову доложи, у тебя там, по-моему, свободного места много, – Кошкодав, медленно осмотрел вытянувшегося во фрунт караульного, отвернулся – блин, точно, что-то такое я вам рассказывал. А все равно идиоты, не видели что ли, что я пьян был.
– Ты че, Кошкодав? Ты ж все время пьян.
– Ты поговори мне еще, сопляк! – он отвесил караульному затрещину и повернулся к Тигренко, – пойдем, капитан, расскажешь, что у тебя за вопрос созрел.
Выслушав полупьяные стенания местного главы мотоциклетного братства, Тиграш в конце концов выяснил, какой из бараков отдали им под заселение. Рысь он нашел уже спящей, положив на коленки свою «трещотку», она откинула голову, облокотившись на стену Харчевни и сладко посапывала. Роман несколько минут постоял, любуясь, и не решаясь будить ее, затем присел на корточки рядом. От раскаленного полуденным солнцем песка исходили волны жара, на его лбу заблестели проступившие капельки пота. Стараясь не разбудить девочку, взял ее на руки, поднял, она все же проснулась, дернулась спросонья, даже попыталась вскинуть свой пистолет, но тут же успокоилась, узнала.
– Зачем так. Вдруг кто что подумает? – шепнула сквозь полудрем, но вопреки своим же словам лишь крепче прижалась к нему.
Домик, выделенный им, оказался рассчитан на шестерых человек, две спальни по три койки в каждой, маленький зал, и он же по совместительству кухня, судя по установленной в углу печке и стоящего рядом грубо сколоченного, но прочного даже с виду стола, заставленного кастрюлями и горшками. В прихожей стоит большая металлическая бочка с водой, над которой на ржавом гвозде висит кусок ткани, местный аналог полотенца, тут и гадать нечего.
Уложив Кристину на кровать, Тиграш умылся из бочки, и присев на один из трех табуретов в зале, стянул ботинок. Разбинтовав щиколотку, внимательно осмотрел рану. Выглядела она много лучше чем он ожидал, но все равно достаточно отвратительно. За четыре дня проколы воспалились, превратившись в мокрые сочащиеся сукровицей язвочки.
– Не хватает еще гангрену подхватить, – рассматривая синие кружки, прошипел Роман. Запоздало подумав, что надо было проконсультироваться с тропошником Айболитом. Глядишь, удалось бы выменять какую-нибудь чудо мазь или антибиотики приобрести. Ладно, лопухнулся, значит лопухнулся, Тигренко поднялся, взял со стола кастрюлю и вышел в сенцы. Набрав воды, поставил посуду на плиту. Огонь разгорелся быстро, и, дожидаясь пока закипит вода, он принялся полосовать ножом одно из льняных полотенец.
Когда он уже заканчивал мытье воспаленных ранок, в комнату зашел Шланг.
– А я блин думаю, куда все… не фига себе? – он уставился на рану. – Слышь, военный, тебе бы к врачу надо, хреновато выглядит эта байда.
– Тихо ты, – шикнул на него Роман, – Кристина спит. А на счет врача, где ж я его возьму, дома – залатают.
– Ага, только ты с такой ходулей до дома можешь не дойти.
Шланг присел на табурет, наблюдая как перебинтовывает ногу Тиграш.
– У нас при Баре хороший медпункт есть, шесть человек работает, два настоящих врача, терапевт и хирург… может к нам, а?
– Ага, уже… сколько до вас?
– Сто восемьдесят километров, за день довезу.
– Ну вот, день туда, день назад, да и там еще неизвестно насколько доктора займут, итого минимум три дня. Не могу, в общем, у меня задание, и мало времени. Я и так непростительно долго шалындаюсь тут.
– Ну, у Князя Игоря тоже лекари есть, правда у нас все же получше, но все равно, хоть ногу свою у них зацени. А то доведешь и отпилят ее тебе по самые гланды.
– Не каркай, – Роман закончил бинтование, затянул потуже узел. – Кстати, почему Князь?
– Да там вообще смех. Ну, это эти толкинъеры какие-то. – И видя, что Тиграш его абсолютно не понимает, принялся разъяснять. – Ну, когда Торнадо второй волной пронесся, они в лесу какой-то сбор устраивали, ну, там лошади, рыцари, доспехи старинные. Их, правда, мало было, ну меньше чем нас, человек наверное триста, ну может пятьсот, максимум. Сейчас, правда расстроились, Град отгрохали, это у них так крепость зовется, да и народ у них набрался. Ну вот, а руководит ими Игорь, вернее – Князь Игорь, нормальный, правильный мужик. Где-то через год, после катастрофы, мы на них наткнулись, даже стычки были, а потом Саблезуб с этим Игорем встретились, потрещали за жизнь и теперь у нас: мир, дружба, жвачка. Ребята здравые, со своими загонами конечно, но в целом молодцы, перевал мы совместно с ними держим. Да и в конфликте с Железкой они нам неплохо помогли.
– Оп, я уже слышал это название, расскажи-ка, что за Железка, вообще что это? Или кто это? На карте нарисуешь, где она есть?
– Свободно, давай карту, – Шланг принял карту из рук капитана, развернул. Несколько секунд рассматривал, прикидывая что-то, затем, уверенно поставил изъятой из пенала ручкой жирную точку. – Вот тут. Настоящий город, уже после Торнадо отстроенный, помойка страшная. Власти никакой, постоянно кто-то с кем-то на ножах, живет там, кстати, больше десяти тысяч людей. Из достопримечательностей наверное только базар следует отметить, едва ли не вся Железку занимает, даже скорее вся Железка и есть один большой базар. Караваны тропошников там десятками толпятся, несмотря на то, что место крайне хреновое, фонит там дай дороги. От них в паре десятков километров ожог находится, потому мутантов там хоть жопой жуй. На сегодня там три клана в основном все контролируют: горцы Вагиза, восточники под предводительством Мандарина Чо и люди Грозы. Самый многочисленный клан Вагиза, самый сильный у Грозы. Плюс ко всему, бандитов и прочих любителей приключений там тоже в избытке. Сам понимаешь, при таком раскладе кровь там едва не каждый день льется, настоящий Дикий Запад нашего времени.
– Не понимаю, а чего они именно там обосновались, если ты говоришь там фон сильный?
– Сильный, – кивнул байкер, – только там три водокачки на артезианских скважинах стоят, и вода, как не странно вовсе не радиоактивная. Теперь думаю, понятно почему и верховных кланов три, ну по одной водокачке на клан.
– А почему название такое, Железка?
– Да там сплошь и рядом одно железо, живут в цистернах, в остовах автомобилей и автобусов, вагончики и просто обитые жестью сараи служат и жильем, и мастерскими, и магазины так же обустраивают. Одна большая свалка металла, в общем, потому и Железка. Ну как, удовлетворил твое любопытство?
– Вполне, – Тиграш бережно сложил карту. – Если ты не против пойду тоже прилягу.
– Конечно, капитан, отдыхай. Я тогда вечерком зайду, перед ужином, тогда и поговорим, – Тимка поднялся и, кивнув Роману, вышел, аккуратно прикрыв дверь.
Несмотря на стоящую жару на улице, внутри дома было довольно прохладно, градусов пятнадцать-семнадцать, но не долго думая Тиграш скинул комбинезон, оставшись в одних подштанниках, двинулся к бочке. С удовольствием умылся, потом намочив полотенце, обтер тело, и лишь после этого двинулся в спальню. Рысь видно просыпалась, пока он разговаривал со Шлангом, ее вещи бесформенным кулем валялись рядом с кроватью, сама она спала, укрывшись серой простыней, черные кудряшки разметались по подушке. Тиграш несколько секунд постоял, любуясь, потом улыбаясь, поднял ее вещи, аккуратно развесил на спинке. Лег на соседнюю кровать, положив рядом на пол автомат, продолжая любоваться девушкой. Кристина шевельнулась, край простыни сполз, приоткрыв часть бедра. Тиграш с явным усилием оторвал взгляд, успокаивая враз потяжелевшее дыхание, перевернулся на другой бок. Закрыл глаза, переводя себя в состояние самогипноза, и через минуту уже провалился в сон. Ему снилось, что он стал великаном, настолько огромным, что парит в космосе, играясь планетами. Вдруг одна из планет взорвалась, но он не дал ей развалиться, подхватил разлетающиеся куски, едва ли не нежно, сложил их как пазлы, вновь объединив в одно целое. Ладони вдруг окрасились кровью, но это не испугало его, напротив, он стал вливать кровь в промежутки между кусочков, и они странным образом стали срастаться, он засмеялся. Рядом появился Кастанеда, покачал головой не то осуждающе, не то недоверчиво, затем протянул руку к нему, щелкнул по лбу. Он дернулся и… сел на кровати, в вечернем полумраке разлившемся по комнате, с трудом различил могучую фигуру, перед ним, слегка покачиваясь, стоял Дубов и судя по запаху уже изрядно захмелевший. Запрокинув голову вверх, сержант с удовольствием почесал заросший буйной порослью подбородок.
