А раз так, то этому преследователю, скорее всего, было известно о проклятом Сердце Египта. Черт побери, почему просто не дать объявление об этой штуковине в газете?
По молчаливому согласию мы все трое продолжили свой путь по переулку, залитому всех сортов нечистотами вперемешку с дождевой водой.
Кирпичные стены стоявших в переулке домов почернели от въевшейся сажи и раскрошились от сырости. Вообще этот переулок выглядел чем-то средним между канализационной трубой и мусорным ящиком.
А еще он заканчивался тупиком. Здесь дорогу Тетли преградила глухая кирпичная стена.
Его преследователь приблизился и вытащил из-под полы длинную черную дубинку.
Тетли обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть опускающуюся на его голову палку.
– Он грохнул этого слизняка, – сказал Уилл совершенно неподходящим для такого случая веселым тоном.
Тетли обмяк, как растаявшее мороженое, и свалился в лужу. Чтобы не закричать, я заткнула себе рот рукой. Неужели он мертв? Или только потерял сознание? Этого я сказать не могла. Было лишь понятно, что Тетли выбыл из игры.
Нападавший (высокий и очень ловкий – в определенном, злодейском смысле) быстро опустился на колени рядом с Тетли и принялся обшаривать его карманы. Нашел что-то во внутреннем кармане пиджака и переложил в свой карман. Затем пощупал у Тетли пульс, поднялся на ноги, отряхнулся, поправил на голове шляпу и повернул назад, к улице.
Мы моментально укрылись в какой-то подворотне. Мысли теснились в моей голове, стремительно сменяя друг друга. Бедный Тетли! Неужели я только что своими глазами видела настоящее убийство? Следует ли плюнуть на Сердце Египта и постараться помочь Тетли? Я совершенно не знала, что делать. К счастью, командование принял на себя Уилл.
– Вы двое ждите возле овощной лавки на углу. Я пойду другим путем и буду ждать его возле пивной. Таким образом, куда бы он ни свернул, мы его обнаружим.
Я перестала колебаться, когда услышала донесшийся из переулка стон. Очевидно, что если Тетли способен стонать, то сможет и подождать немного, пока мы с Генри не вернем себе Сердце Египта.
Но прежде чем Уилл успел отправиться на свой пост возле пивной, нападавший вынырнул из переулка и направился по Друри Лейн к реке. Мы все втроем двинулись следом.
На этот раз мы не успели пройти и квартала, как услышали позади себя звук шагов. Что за чертовщина! Неужели никто во всем Лондоне не может найти для себя занятия получше, чем следить за кем-то?
Уилл перехватил мой взгляд и осторожно высунул голову, чтобы выглянуть на улицу. Я слегка кивнула ему, давая знать, что тоже слышу шаги. Стики показал мне три пальца. Трое преследователей.
При таком раскладе ставить на того типа, за которым мы гнались, решился бы только сумасшедший.
Возле Рассел стрит человек, за которым мы шли, похоже, заметил, что его преследуют (хотя сомневаюсь, что он догадался, что за ним гонится половина Лондона). Он начал петлять, удаляясь от реки, и прибавил шагу. Чтобы не отстать от него, нам троим пришлось перейти на легкий бег рысцой.
Разумеется, те люди, которые преследовали его, не были идиотами и тоже припустили – теперь все мы неслись по улице, словно табун лошадей.
Удивительно, но никто из прохожих не обращал на нас внимания. По мою сторону от Оксфорд стрит люди давно уже стали бы махать руками и кричать: «Держи! Держи!» Но по эту сторону Оксфорд стрит все было иначе. Встречные просто расступались, освобождая нам дорогу, и останавливались, чтобы молча посмотреть на бесплатное представление.
Человек, который был впереди нас, отчаянно пытался уйти от погони. Он петлял, нырял в боковые улочки и переулки, но ни мы, ни его преследователи не отставали. Наконец мы оказались в одной из улочек, ведущих к Ковент Гарден. Беглец кружил возле восточной стороны садов, ловко уворачиваясь от тянувшихся с рынка телег.
Затем мы вынырнули у западного конца садов и свернули к собору Святого Павла. Все понятно – он хотел укрыться в церкви. Отличное решение!
Но это поняли и его преследователи. Они бежали впереди нас и медленно, но верно догоняли беглеца. Преследователи двигались с внушавшей ужас легкостью и грацией – так крадется кошка, когда охотится на мышь. Они развернулись веером, отрезая своей жертве подходы к церкви. Мы все трое сгрудились за одной из больших колонн, стоявших на площади перед собором, наблюдая за тем, что будет, и надеясь остаться незамеченными.
Человек, напавший на Тетли, выхватил свою дубинку и принял боевую стойку.
Хотя преследователей было втрое больше, он напал первым, чем застиг их врасплох. Но озадаченными они оставались лишь какое-то мгновение, а затем дружно бросились на беглеца с кулаками.
Оказавшись загнанным в угол, беглец яростно сопротивлялся, размахивал дубинкой, как мечом, пускал в ход свои локти и кулаки, но куда ему было одному против троих! Наконец двое преследователей схватили беглеца за руки, а третий приблизился, взял одной рукой беглеца за шею, словно собирался придушить, а другой рукой резко ударил его в живот. Беглец повалился на землю за угол здания, а в руке того, кто его ударил, блеснул ужасный длинный нож, испачканный кровью.
– Ничего себе, – прошептал Уилл.
– Да, действительно, – откликнулся Генри, тараща округлившиеся глаза.
Я толкнула его локтем под ребра. Эти люди были настоящими исчадиями ада. Нужно будет благодарить судьбу, если нам удастся уйти отсюда живыми, и даже не помышлять о том, чтобы вернуть себе Сердце Египта.
– Тс-с, – шепнул Уилл. – Они обыскивают его, как он сам обыскивал того типа.
Быстро и умело преследователи обчистили карманы беглеца, нашли предмет, который он забрал у Тетли (слыша их возбужденные голоса, я готова была поспорить на что угодно, что это Сердце Египта), один из преследователей – тот самый, который ударил беднягу ножом, – положил находку к себе в карман и издал торжествующий возглас.
– Это немец, – сказал Уилл.
Он был прав. Я повернулась, посмотрела на Уилла и спросила:
– Как ты догадался?
– Думаете, я настолько тупой, что не могу узнать немца, когда слышу его?
– О, нет, что ты! Конечно, можешь. Просто мне хотелось узнать, где ты слышал немцев раньше?
– На одном их политическом митинге, вот где, – усмехнулся он.
Я не стала вдаваться в подробности и переключила внимание на человека, который отошел от лежащего на земле тела и о чем-то негромко, торопливо заговорил со своими напарниками. Затем они по одному покинули площадь перед собором и разошлись в разных направлениях.
Я буквально разрывалась на части. Нам нужно было осмотреть раненого – или убитого – беглеца. Но требовалось также проследить, куда отправилось Сердце Египта. А еще, по идее, вернуться к Тетли.
Я повернулась к Уиллу и спросила:
