Джулиана от неожиданности выпрямилась.
– Я никогда не говорила, что это был…
– Удостовериться в этом оказалось до смешного просто.
В выражении лица Йена появилось что-то такое, что заставило Джулиану насторожиться.
– Ты обещал не искать его.
– По-моему, сейчас я разговариваю с тобой, а не с ним, или нет? И отбрось ты эту простыню. Я каждую ночь вижу тебя в твоем пеньюаре.
Джулиана действительно прикрывалась простыней, прижимая ее к груди. Теперь она отбросила простыню в сторону и спустила ноги с кровати. Она подозревала, что это будет не тот разговор, который ей захочется вести лежа.
– Мы заключили сделку. Ты обучаешь меня, и только потом я тебе все рассказываю.
– Сделка отменяется.
Йен произнес это таким выразительным тоном, что Джулиана приготовилась к тому, что сейчас он скрестит руки на груди и бросит на нее сердитый взгляд. Однако вместо этого Йен опустился на кровать рядом с ней. И она, не успев одуматься, придвинулась ближе и положила ему руку на колено.
– Что случилось?
Йен внимательно посмотрел на ее руку на своем колене, но не убрал.
– Кто-то желает моей смерти. Ничего удивительного, они хотят смерти моих друзей тоже. А этого я не потерплю. Сегодня вечером кто-то установил цену на их головы, – вздохнул Йен. – Ей-богу, мне начинает это надоедать.
– А кто хочет их смерти? – спросила Джулиана и тут же охнула, почувствовав себя круглой дурой. – Так вот почему ты здесь.
– Именно поэтому.
– А как же бумаги, которые мне необходимо вернуть?
– Мне очень жаль, но у меня нет больше времени изображать из себя учителя. Твоим любовным письмам придется подождать.
– Любовным письмам? – отдернула руку Джулиана. – Значит, вот чем я, по-твоему, занимаюсь? – Она встала и подошла к окну. – Так знай, что ты – не единственный, от кого зависят жизни других людей.
– Просто скажи мне, кто предал моих друзей, – сделал к ней шаг Йен, но его лицо оставалось в тени, – и я уйду.
– Нет, – воскликнула Джулиана, ушам своим не веря, что могла такое сказать.
– Что нет? – замер Йен.
– И то, и другое, – отрезала Джулиана. – И не надо ворчать на меня, – подняла она руку для пущей убедительности. – Я сообщу тебе информацию, которую ты ищешь, если продолжишь мне помогать.
– Я не люблю, когда мне отказывают, Принцесса, – достал нож Йен.
Джулиана постаралась сохранить спокойное выражение лица, как он учил ее раньше. На самом деле она ничего не знала о Йене и подозревала, что он гораздо опаснее, чем ей кажется.
И все же какое-то внутреннее чутье подсказывало, что он не причинит ей вреда.
– Ты даже не испугаешься? – приблизился он к ней с ножом в руке.
– Нет, – пожала плечами Джулиана.
– Я плохой человек, Принцесса. Я убил много, очень много людей.
– Но меня ты не убьешь, – не сдвинулась с места Джулиана.
Йен подошел к ней еще ближе, и теперь она, наконец, увидела его глаза, но ничего не смогла в них прочесть.
– Почему ты так считаешь? – Йен провел рукояткой ножа по щеке Джулианы. Сталь была гладкой и теплой от его пальцев.
– Потому что ты – не чудовище.
– Многие поспорили бы с этим, – рассмеялся Йен, и смех его прозвучал резко и грустно. Он довольно долго молчал, потом вздохнул и спрятал свой нож. – Ладно, давай рассказывай.
– Мы оба преследуем одного и того же человека. Человек, которого ищешь ты, тот самый, у кого спрятаны мои документы.
– Так нас предал твой любовник?
– Ты с ума сошел? – оттолкнула его Джулиана. – Я же сказала, что это не любовные письма. Этот человек шантажирует того, кто мне близок. Мне нужно забрать улику, которую он держит у себя.
– Кто он, Джули? – Пожалуй, лицо Йена потемнело еще сильнее.
– Герцог Соммет.
– Сукин сын, – сделал шаг назад Йен.
Мир слегка покачнулся под ногами у Йена, но потом принял свое обычное положение.
Соммет.
Ну почему, черт возьми, он не заставил ее рассказать ему обо всем раньше? Если ее бумаги у Соммета, то она сильно рискует, пытаясь их вернуть.
Без преувеличения.
Внутри министерства иностранных дел нет настоящей организации, так, сборище групп людей, придерживающихся разных интересов. Но Соммету, пустившему в ход все свои связи, удалось создать собственную сеть, которая накрыла их всех, и собрать в свои ряды людей из самых темных дыр.
Говорят, будто без разрешения Соммета принц-регент даже в туалет не ходит.
На совести Йена была примерно дюжина убитых, но Соммет, поговаривали, уничтожал целые города, отряды солдат, деревни.
– Куда ты вляпалась, черт тебя возьми? – не сдержался Йен.
– Я не могу тебе сказать.
– Это имеет отношение к твоему бестолковому брату?
– Тебя это не касается, – заявила Джулиана.
Но неуверенность, с какой она произнесла это, подсказала Йену, что так оно и есть.
– И какой у тебя план в таком случае? Как ты намерена свести нас вместе?
– Соммет устраивает домашний прием, на который я получила приглашение. Я собиралась поехать в конце недели. Ты можешь поехать в составе моей свиты.
– В качестве твоей прислуги.
– Разве только ты придумаешь кое-что получше, – покраснела Джулиана.
О, вот она, бодрящая острота честности.
– Нет-нет, я всегда мечтал быть королевским лакеем.
– Мы можем ехать послезавтра.
– Завтра.
– Это невозможно. Ты представляешь, как тяжело перевозить семейство? Даже послезавтра это будет трудно сделать. И потом, у меня есть встречи, которые надо перенести. Помолвки, которые надо назначить на другие дни.
– Соммет не удивится, если ты появишься рано?
– Его домашний прием уже начался. Но я задержалась и не поехала, поскольку мне хочется как можно меньше времени провести с этим человеком.
Йен никогда никого не отговаривал от чего бы то ни было. Каждому свое. Но сейчас понял, что не может позволить Джули войти в этот дом.
– Соммет опасен, он только что заказал мою смерть. Тебе лучше отказаться от попытки выкрасть у него документы. Это крайне трудно сделать.
– Неужели ты действительно рассчитываешь переубедить меня? – Джулиана сделала шаг и остановилась в нескольких дюймах от него. – Почему ты вбил себе в голову, что у меня была легкая жизнь?
Она стояла совсем рядом, Йен видел след от подушки после сна на ее щеке, но его все еще не покидало непреодолимое желание отступить.
