А там и фарфоровый сервиз, и столовое серебро, и полная сервировка, и свечи, и букет, что он принес. Букет Полина разобрала на несколько, цветы в маленькой вазочке поставила посередине стола. И шустро, стремительно порезала легкий салатик, как раз к утке, добавила немного своих солений, и…
– Клим! – позвала она.
– О господи, – поразился Ставров. – Когда ты успела?
– Птицу разделывают мужчины, – произнесла Полина и вручила ему кулинарные ножницы и нож.
Первые минут пятнадцать они ели молча, обнаружив одновременно, что страшно проголодались, а утка оказалась ну очень вкусной. И вспомнили, что даже не открыли вино, и махнули на него рукой, утка и без него была диво как хороша. А когда утолили первый голод, Полина внезапно почувствовала, что всплеск ее кипучей энергии как-то слишком быстро закончился и навалилась такая неподъемная усталость, что и голову-то не удержать, даже сидеть трудно стало.
– Э-э-э, Поленька, – заметил состояние девушки Клим, поднялся из-за стола и подхватил ее под локоть, помогая встать. – Давай-ка ты отдыхать пойдешь.
– А ты? – послушно подчиняясь его рукам, поднимающим ее с места, спросила Полина.
– И я вместе с тобой.
– Надо убрать, – предприняла Поля вялую попытку сопротивления.
– Я уберу, – пообещал Ставров.
На чистой силе воли она заставила себя умыться, почистить зубы и не думать, что происходит у нее в кухне. Засыпая на ходу, Полина добралась до своей кровати, буквально рухнула на нее и отключилась.
Она проснулась посреди глухой ночи от чего-то непонятного, разбудившего ее, и обнаружила спящего рядом мужчину, обнимающего ее рукой за талию. Полина никогда в жизни ни с кем не спала в одной кровати, и это оказалось так странно и так необычно правильно. Потому что его рука лежала там, где и должна лежать ночью, а его нога оказалась рядом с ее ногой и раскаляла своим теплом. Поля почувствовала теплое, настоящее умиротворение внутри.
Странное. Незнакомое чувство.
«Может, это счастье?» – очень робко подумалось девушке.
Было совсем темно. Полина всегда спала в совершенно затемненной комнате, специально вешала очень плотные шторы, не пропускающие ни лучика, чтобы по-настоящему отдыхать ночью. Но сейчас она пожалела о темноте, не имея ни малой возможности рассмотреть Клима.
Полина могла только чувствовать его, и это оказалось ночной удивительной фантастикой – она ощутила его запах, слышала ровное спокойное дыхание, провела кончиками пальцев по руке Клима от плеча до кисти, ощущая его кожу. Дотронулась до его лица, совсем осторожно, еле касаясь, провела по дугам бровей, по лбу, щекам и очертила скулы, уже немного покрытые щетиной. Пробежала пальчиками по горлу, спустившись к впадинке между ключиц и ниже по груди и торсу…
Клим перевернулся во сне, видимо, потревоженный ее исследовательскими «гуляниями» по его телу. Полина, подождав пару мгновений, отправилась дальше, пробежав ладошкой по его торсу, закопавшись в густых волосах внизу живота пальцами, и двинулась нерешительно дальше. Осторожно-осторожно… и наткнулась на определенно бодрствующий орган! И тут рука Клима легла сверху ее ладошки.
– Девушка, будьте осторожны со спящим мужчиной, – строго сказал из темноты Ставров, быстро перевернулся, накрыл ее своим телом и завершил наставление: – Они могут проснуться.
И поцеловал, безошибочно найдя в темноте с первого раза ее губы. Полина провалилась в этот поцелуй и уже постанывала, чувствуя его руки на своем теле, отвечала, звала за собой и рвалась ему навстречу и вместе с ним навстречу кульминации!..
Второй раз она проснулась, когда заиграла незнакомая мелодия на смартфоне. Поля спросонья никак не могла сообразить, где и что за музыка. Но тут Клим наклонился с кровати и поднял с пола свой телефон.
– Что это? – сонным голосом спросила девушка.
– Это у меня будильник. Спи, – тихо ответил Ставров и начал выбираться из кровати.
– А сколько времени?
– Полшестого, – ответил он из темноты, наклонился к Полине и поцеловал в губы. – Мне надо ехать, а ты спи.
– Нет, я сейчас сделаю тебе завтрак, а потом досплю, – закопошилась вставать Полина.
– Не надо. Я пока не хочу. Отдыхай.
– Ну, хотя бы чаю тебе заварю из трав. У меня есть совершенно уникальный сбор. Очень полезный и бодрит лучше любого кофе. – Она уже почти совсем проснулась.
Ограничиться одним чаем Полина не смогла и быстренько, пока Клим одевался, собирался, умывался, сварила ему кашу, заправила ее деревенским маслом, медом, нарезала туда фруктов и добавила немного ванили для вкуса и запаха. От такого завтрака Ставров отказываться не стал, ел да постанывал от удовольствия и отчего-то с утра пораньше задавал непростые вопросы.
– Поля, какие у тебя случились неприятности?
– Обычные для нашей семьи, – ушла она от прямого ответа. – Ничего страшного и зловещего.
– И поэтому ты вчера была такая убитая?
– Просто устала.
– Ну, как знаешь, – пожал он плечами и не стал настаивать. Но с вопросами не закончил. – Я всю неделю буду занят и не смогу вырваться в Москву. Это замечание к нашему разговору о твоем переезде ко мне.
– Я не могу в шесть утра о таком серьезном думать, – улыбнулась девушка.
– Думай в другое время… – посоветовал он, поцеловал ее у дверей и, когда уже переступил порог, добавил: – Начавшегося дня.
Она думала не только в этот день. Но и в последующие дни тоже, и даже бабуле позвонила, поболтала о всякой ерунде и как бы между прочим спросила:
– Ба, а вот если бы мне молодой человек предложил к нему переехать после, скажем, двух-трех встреч?
– Тебе не первый раз предлагают переехать, жить вместе, выйти замуж, стать любовницей, и что? – напомнила Анна Викторовна.
– Нет, я чисто теоретически спрашиваю, если бы у меня с ним были близкие отношения и он сразу предложил жить вместе? Что надо делать: переезжать или выдержать какое-то время?
– Так, Поля, не пудри мне мои немолодые, но все еще работоспособные мозги! – потребовала бабуля. – Ты что там, влюбилась и спала с мужчиной, а он предложил тебе вместе жить?
– Ба, ну ты что? – непонятно о чем попеняла ей внучка: не то за прямой текст, не то за такое безумное предположение в ее адрес.
– Если достойный мужчина, даже думать не смей больше пяти минут – соглашайся! – строго приказала бабуля. – А чего тянуть? Ты у нас пуганая больно. Так всех ухажеров разгонишь.
Поля умудрилась переключить ее с этой темы, посмеиваясь про себя бабулиному жизненному оптимизму. Они поговорили о грустном и насущном, бабушка в миллион первый раз попросила внучку не принимать происходящее близко к сердцу, стараться абстрагироваться от ситуации. И попрощались, признавшись во взаимной любви.
