– Я этого никогда не забуду. Ты выбросил за борт мой клавесин, чтобы разгрузить корабль, когда мы проходили речные отмели.
– Да, но я купил тебе другой.
Все посмотрели на треугольный инструмент, стоящий у внутренней стены комнаты. Сара встала и подошла к нему. Открыла крышку, села за клавесин и заиграла начальные такты «Испанок». Том напевал припев.
Неожиданно Сара захлопнула крышку и встала. В ее глазах стояли слезы.
– Это было давно, Том Кортни; я тогда была молодой и глупой.
– Молодой? Да. Глупой? Ты никогда не была глупой.
Том подошел к ней и обнял за плечи.
– Том, я слишком стара, чтобы все начинать заново, – прошептала она.
– Вздор. Ты как никогда молода и сильна.
– Мы станем бедняками, – жаловалась Сара. – Нищими бездомными бродягами.
– Если ты так считаешь, ты знаешь меня хуже, чем думаешь.
По-прежнему обнимая жену, он взглянул на брата.
– Покажем им, Дорри?
– Если не покажем, мира не будет, – пожал плечами Дориан. – Наши женщины сварливы и придирчивы.
Ясмини приподнялась и дернула его за курчавую рыжую бороду.
– Я всегда была тебе покорной мусульманской женой, аль-Салил. – Она назвала мужа его арабским именем – Обнаженный Меч. – Как ты смеешь обвинять меня в непочтительности? Немедленно откажись от своих слов, иначе будешь лишен всех прав и привилегий до следующего Рамадана.
– Ты прекрасна, полная луна моей жизни. И с каждым днем становишься все прекрасней и покорней.
– Принимаю это как извинение.
Она улыбнулась, и ее большие темные глаза сверкнули.
– Хватит! – приказал Том. – Спор разрывает нашу семью и наши сердца. – Все рассмеялись, даже женщины, и Том воспользовался преимуществом. – Вы знаете, что мы с Дорианом никогда не были так глупы, чтобы доверять этим разбойникам и ворам, из которых набирают губернаторов ВОК.
– Мы всегда знали, что в колонии нас едва терпят, – продолжил Дориан. – Голландцы смотрят на нас как на дойных коров. За последние двадцать лет они досуха выдоили наше вымя.
– Ну, не совсем досуха, – заметил Том и прошел к шкафу в конце комнаты, доходившему до потолка. – Помоги, брат, – сказал он, и Дориан подошел. Шкаф, забитый тяжелыми переплетенными в кожу томами, был поставлен на ролики, искусно скрытые под темными деревянными бортами. Под нажимом братьев шкаф под протестующий скрип роликов отъехал в сторону и открыл маленькую дверь в задней стене, забранную железными прутьями с огромным висячим замком.
Том снял книгу, на переплете которой золотом было вычеканено «Чудовища южных океанов». Открыл переплет: внутри, в особом углублении, лежал ключ.
– Принеси лампу, – сказал он Саре, открывая замок и отодвигая железные прутья.
– Как ты мог скрывать это от нас все годы? – спросила Сара.
– С большим трудом.
Том взял ее за руку и провел в маленькую комнату размерами с большой шкаф. Дориан и Ясмини последовали за ними. В комнате едва хватило места для них и аккуратной груды небольших деревянных ящиков у дальней стены.
– Семейное состояние, – объяснил Том. – Прибыль за двадцать лет. Мы были недостаточно смелы, а может, у нас хватало здравого смысла не доверять полностью банку в Батавии, который принадлежит нашим старым друзьям в Амстердаме – компании ВОК.
Он открыл верхний ящик, до краев заполненный небольшими холщовыми мешочками. И передал каждой женщине по мешочку.
– Какой тяжелый! – воскликнула Ясмини, едва не уронив свой.
– Тяжелее не бывает, – согласился Том.
Открыв мешочек, Сара ахнула.
– Золотые монеты? Все три ящика полны золота?
– Естественно, моя дорогая. Расходы мы оплачиваем серебром, а прибыль держим в золоте.
– Том Кортни, ты темная лошадка. Почему ты никогда не говорил нам об этом сокровище?
– До сих пор не было причины. – Он рассмеялся. – Это знание заставило бы тебя тревожиться, а сейчас снимает камень с твоего сердца.
– Сколько вы с белкой Дорри запасли здесь? – спросила Ясмини.
Том по очереди постучал костяшками по каждому ящику.
– Похоже, все три полны. Это большая часть наших сбережений. Вдобавок у нас есть неплохая коллекция сапфиров с Цейлона и бриллиантов из знаменитой шахты Коллур на реке Кришны в Индии. Все камни крупные и чистой воды. Если и не королевская сокровищница, то для раджи подходит. – Он усмехнулся. – По правде сказать, и это не все. Оба наши корабля тяжело нагружены ценными товарами.
– Не говоря уже о двух взводах солдат ВОК на борту, – ядовито сказала Сара, выходя из тайной сокровищницы.
– Это представляет любопытную проблему, – согласился Том, закрывая дверь. Дориан помог ему вернуть на место шкаф с книгами. – Но ее можно решить. – Он сел на прежнее место и похлопал по соседнему стулу. – Садись рядом, Сара Кортни. Мне понадобится твой острый ум и знаменитая эрудиция.
– Полагаю, пора пригласить на семейный совет Мансура, – предложил Дориан. – Он достаточно взрослый, и, что еще важнее, жизнь его изменится так же решительно, как наша, когда мы отплывем из Столового залива. Вероятно, расставание с домом детства его огорчит.
– Хорошо! – согласился Том. – Но сейчас быстрота – самое главное. Наш исход должен застать ван де Виттена и Кайзера врасплох. Они не ждут, что мы бросим Хай-Уэлд со всем, что в нем есть. Нужно многое сделать, но мы должны установить себе границы. – Он взглянул на Дориана. – Три дня?
– Нелегко будет. – Дориан задумчиво нахмурился. – Но да, через три дня мы можем быть готовы к отплытию.
* * *
Эти три дня были заполнены лихорадочной деятельностью, тщательно скрываемой от остального мира. Было важно, чтобы даже самые доверенные слуги не знали об истинных намерениях хозяев. Верность не обязательно означает скрытность: служанки – известные сплетницы, а горничные того хуже. У многих были романтические связи с мужчинами в поселке, в том числе с солдатами и младшими офицерами в крепости. Чтобы развеять подозрения, Сара и Ясмини говорили, что сортировка и упаковка одежды – обычная сезонная чистка в этом разбросанном хозяйстве. В бухгалтерии Том и Дориан подвели годовой баланс на три месяца раньше, чем обычно.
В заливе стоял английский корабль из Восточной Индии, его капитан был давним верным другом Тома. Они вели дела уже двадцать лет. Том пригласил его на обед, на котором взял с него клятву хранить тайну и рассказал о своих планах покинуть Добрую Надежду. Потом продал ему все содержимое своего склада в Хай-Уэлде за часть настоящей цены. В ответ капитан пообещал не вступать во владение до тех пор, пока корабли Кортни не покинут залив. Деньги он обещал внести на счет ТКБК в банке Коттса на Пиккадилли сразу по возвращении в Лондон.
