– Это дух Манатаси! – воскликнул Смоллбой. – Она начала свой путь в землю теней.
– Смерть королей! – взвыл Баккат. – Гибель племен. Война и смерть.
– Очень дурное предзнаменование, – покачал головой Зама.
– А я думал, что сделал из тебя цивилизованного человека, – рассмеялся Джим, – но в глубине души ты по-прежнему суеверный дикарь.
Гигантское небесное тело пролетело на запад, оставив за собой яркий хвост, когда исчезло за горизонтом. Этот след всю ночь и много последующих ночей был заметен на небе.
В его призрачном свете они достигли лагеря. Старик Тегване с копьем в руке, с прекрасной внучкой рядом, сторожил лагерь, как бдительный и верный пес.
Хотя все смертельно устали, Джим снова поднял лагерь на рассвете. С помощью упряжки быков, под крики и хлопанье бичей они поставили перевернутый фургон на колеса. Прочный экипаж почти не пострадал, и через несколько часов все его содержимое было заново установлено и он был готов тронуться в путь. Джим знал, что нужно немедленно покинуть поле боя. Трупы на солнце скоро начнут разлагаться, а со зловонием придет зараза.
По его приказу впрягли всех быков. Потом Смоллбой и остальные возчики щелкнули длинными хлыстами, быки натянули постромки, и фургоны двинулись из страшного лагеря на открытую равнину.
Вечером лагерь разбили среди опустевших хижин нгуни, в окружении огромного стада горбатого скота, надежно поместив слоновую кость внутри самого лагеря.
На следующее утро после завтрака Джим созвал своих людей на индабу. Он хотел объяснить им свои планы на будущее и рассказать, чего ожидает от них. Вначале он попросил Тегване объяснить, как нгуни привязывали бивни к быкам, когда начинали двигаться.
– Расскажи, как они размещали груз и закрепляли его на спинах животных, – приказал он.
– Не знаю, – ответил Тегване. – Я наблюдал за их продвижением только издалека.
– Смоллбой сможет сам разработать крепления, – решил Джим, – но было бы лучше делать так, как привык скот. – Он повернулся к небольшой группе подпасков. – Можете ли вы, мужчины, – им нравилось, когда их называли мужчинами, – управиться с таким количеством скота?
Они разглядывали огромное стадо, рассыпавшееся по всей длине долины.
– Их не так уж много, – сказал наконец старший, всегда выступавший от лица всех.
– Мы управимся с гораздо большим стадом, – добавил другой.
– Мы победили в бою нгуни, – пропищал Изезе, самый маленький и самый бойкий, еще не начавшим ломаться голосом. – Мы справимся с их скотом и с их женщинами, когда захватим их.
– Наверное, Изезе, – имя, которое дал мальчику Джим, означало «маленькая муха», – твой хлыст еще недостаточно велик для такого дела.
– Покажи его нам! – закричали остальные и попытались поймать мальчика, но, как и его тезка, он был проворен и неуловим. – Покажи нам оружие, которым ты приведешь в ужас женщин нгуни.
Изезе вцепился в набедренную повязку, чтобы уберечь свою скромность, и, преследуемый мальчишками, убежал.
– Все это не приближает нас к решению проблемы, – заметил Джим, когда они с Луизой вечером в последний раз обходили лагерь перед тем как лечь.
Хотя казалось очевидным, что нгуни разбежались и не вернутся, Джим не рисковал. Он поставил на ночь часовых, а на следующее утро все схватились за оружие.
– Милосердное небо! – воскликнул Джим, когда рассвело. – Они вернулись!
Он схватил Луизу за руку и показал на ряд темных фигур, сидящих перед лагерем вне досягаемости выстрела из мушкета.
– Кто это? – прошептала Луиза, хотя в глубине души знала ответ.
– Кто еще, если не нгуни, – мрачно ответил он.
– Я думала, все кончено. Это сражение и все убийства. Видит Бог, этого довольно.
– Скоро узнаем, – ответил он и послал за Тегване. – Окликни их! – сказал он старику. – Скажи, что я нашлю на них молнию, как на Манатаси.
Тегване, шатаясь, поднялся на фургон и крикнул в открытое пространство. Один из нгуни ответил, и начался долгий разговор.
– Что им нужно? – нетерпеливо спросил Джим. – Разве они не знают, что их королева мертва, а войско разбежалось?
– Они хорошо это знают, – ответил Тегване. – Они видели, как ее голову несли на ассегае по полю битвы, и видели, как ее огненный дух пролетел по небу на встречу с предками.
– Так чего они хотят?
– Они хотят говорить с колдуном, который ударил их королеву молнией.
– Переговоры, – объяснил Джим Луизе. – Похоже, это уцелевшие в битве.
– Поговори с ними, Джим, – посоветовала она. – Может, ты сумеешь предотвратить новое кровопролитие. Все, что угодно, лучше этого.
Джим повернулся к Тегване:
– Скажи их индуне, их вождю, что он должен прийти в лагерь, один и без оружия. Я его не трону.
Индуна пришел в простой юбке из кожаных полосок, без оружия и головного убора. Это был красивый мужчина средних лет, с закаленным телом воина и приятным лунообразным лицом шоколадного цвета, как только что срезанная древесина дерева мабанга. Войдя в лагерь, он сразу узнал Джима – должно быть, видел его на поле битвы. Он почтительно опустился на одно колено, хлопнул в ладоши и заговорил:
– О величайший из воинов! О могучий колдун, который приходит по большой воде! Пожиратель воинов и убийца Манатаси! Более великий, чем все наши отцы!
– Скажи, что я его вижу и он может подойти, – приказал Джим. Он понимал значение и важность этого визита и вел себя достойно, принимая посла с высокомерием. Индуна опустился на четвереньки и подполз к нему. Взял правую ногу Джима и поставил себе на склоненную голову. Джим от неожиданности едва не потерял равновесие, но быстро пришел в себя.
– Великий белый слон, – заговорил индуна, – юный годами, но богатый силой и мудростью, помилуй меня.
От отца и дяди Джим достаточно знал об африканских церемониях, чтобы понимать, как себя вести.
– Твоя бесполезная жизнь принадлежит мне, – сказал он. – Я могу отобрать ее у тебя – или пощадить. Почему бы мне не отправить тебя по небу той же дорогой, по которой я отправил Манатаси?
– Я дитя без отца и матери. Сирота. Ты отнял у меня моих детей.
– О чем он говорит? – гневно спросил Джим у Тегване. – Мы не убиваем детей.
Индуна по его тону понял, что нанес оскорбление. Он прижался лицом к земле. И когда отвечал на вопросы Тегване, его голос из-за пыли в горле звучал хрипло. Джим воспользовался возможностью снять ногу с головы индуны: стоять на одной ноге неудобно и недостойно.
Наконец Тегване повернулся к Джиму.
– У Манатаси он был хранителем королевских стад. Скот он называет своими детьми. Он умоляет убить его или предоставить ему честь быть хранителем твоих стад.
