– К оружию! Ко мне! – закричал он. – Примкнуть штыки!
И замолчал, глядя на восточную часть неба. Ее заливал причудливый желтый свет. Готтентоты в суеверном страхе завопили и закрыли головы одеялами.
– Это предостережение, – говорили они друг другу, но говорили тихо, чтобы Котс не услышал. – Мы должны отказаться от этой безумной погони и повернуть в колонию.
– Это горящий глаз Кулу-Кулу, – запел Ксиа и начал танцевать в честь сияющего божества над собой. – Он смотрит на нас. Он обещает дождь и возвращение стад. Снова будут свежая зеленая трава и сладкое красное мясо. Скоро, очень скоро.
Трое голландцев невольно придвинулись друг к другу.
– Эта звезда вела трех мудрых волхвов в Вифлеем. – Сам Котс в Бога не верил, но знал, что остальные двое набожны, поэтому искусно обратил небесное явление себе на пользу. – Теперь она указывает путь нам.
Удеман хмыкнул, но побоялся возражать капитану. Рихтер украдкой перекрестился, потому что оказался тайным католиком в компании лютеран и язычников.
Одни в страхе, другие с фанатизмом смотрели на величественное шествие кометы по небу. Звезды побледнели, потом совсем исчезли: их затмило это великолепие.
К рассвету след кометы пересекал весь небосвод от края до края. Потом и его неожиданно закрыли темные тучи, накатившиеся с востока, от теплого Индийского океана. С рассветом над холмами раскатился гром, яркая молния разорвала тучи. Пошел дождь. Лошади повернулись хвостами по ветру, а люди жались под брезентом, прячась от ледяных потоков. Только Ксиа сбросил набедренную повязку и голый плясал под дождем; он открывал рот и ловил им воду с неба.
Весь день и всю ночь непрерывно шел дождь. Земля под ногами растворялась, и каждое ущелье, каждый овраг превратились в быструю реку, каждое углубление в земле, каждая впадина – в озера. Дождь барабанил без устали, раскаты грома оглушали, как канонада из тяжелых орудий. Кутаясь в одеяла, люди дрожали от сырости и холода, в пустых животах урчало. Иногда дождь замерзал, не долетев до земли, и тогда градины размером с костяшки пальцев били по брезенту, повергая лошадей в панику. Несколько лошадей порвали привязь и бежали перед надвигающимся серым шквалом.
На второй день тучи разошлись и разлетелись серыми клочьями, снова вышло яркое жаркое солнце. Все собрались, сели верхом и отправились на поиски сбежавших лошадей, которые на лиги разошлись по вельду. Одну лошадь убили два молодых льва. Две большие кошки по-прежнему лежали на туше, и Котс с Удеманом в порыве мести застрелили их. Прошло целых три дня, прежде чем Котс смог возобновить преследование. Хотя дождь местами уничтожил след, Ксиа ни разу не усомнился и безошибочно вел отряд.
Вельд радостно откликнулся на дождь и на пришедшее за ним горячее солнце. Уже через день суровые очертания холмов покрыл мягкий зеленый пух, и деревья подняли поникшие безлистые ветки. Не прошли и ста лиг, как животы лошадей снова были набиты сладкой свежей травой; начала попадаться вернувшаяся дичь.
Ксиа издалека заметил стадо из пятидесяти бубалов – коровьих антилоп; каждое животное было величиной с пони, их рыжая шерсть блестела на солнце, толстые рога уходили назад, высокие, как епископская митра. Трое голландцев поскакали к стаду. Лошади уже восстановили силы, и люди быстро догнали животных. На равнине загремели мушкетные выстрелы.
Туши разделывали на месте и рядом разводили костры. Бросали на угли окровавленные куски, потом, почти обезумев от голода, пожирали жареное мясо. Хотя Ксиа не голодал, был хорошо упитан и ростом вдвое меньше обычного солдата, ел он вдвое больше, и на этот раз даже Котс не ворчал на него.
Кадем пригнулся за упавшим деревом на берегу взбухшего от дождя ручья. Мушкет он положил на дерево, подсунув под него свернутый тюрбан. Без этой подушки мушкет мог при выстреле подскочить, и пуля не попала бы в цель. Мушкет был из числа тех, что они похитили из арсенала «Мести». Рашид сумел украсть только четыре небольших бочонка с порохом. Сильный дождь, целые сутки поливавший их, промочил и испортил почти весь порох. Остатки Кадем перебрал пальцами, но смог спасти только небольшой мешочек драгоценного вещества. Чтобы растянуть его подольше, он использовал всего половину необходимого для заряда количества.
Сквозь ветви речных кустов он смотрел, как кормится небольшое стадо антилоп импала. Это была первая после пролета саранчи увиденная им дичь. Животные щипали свежую траву, выросшую после дождя. Кадем выбрал из стада одного самца, золотисто-коричневое животное с изогнутыми, как лира, рогами. Кадем искусно владел мушкетом, но зарядил его только половиной нужного количества пороха и несколькими крупными свинцовыми дробинами. Чтобы выстрел был успешным, животное нужно было подпустить ближе. Этот миг наступил, и Кадем выстрелил. Сквозь облако дыма он увидел, как самец пошатнулся и с жалобным блеянием побежал по кругу; его передняя нога, разбитая в плечевом суставе, бессильно болталась. Кадем уронил мушкет и с саблей в руке бросился вперед. Он оглушил самца ударом тяжелой рукояти по голове, потом быстро перевернул его и искусно перерезал горло еще живому животному.
– Во имя Господа. – Он благословил добычу, и теперь ее плоть не нечестива, мясо могут есть правоверные. Кадем негромко свистнул, и на берег из укрытия вышли три его спутника. Они быстро освежевали тушу, потом полосы мяса, вырезанные с обеих сторон спины, положили на угли небольшого костра, который позволил развести Кадем. Как только мясо поджарилось, Кадем приказал уничтожить все следы костра. Даже в этой глуши он старался не оставлять следов. Это была часть его подготовки как воина пустыни, где почти каждое племя ведет кровавую войну с соседями.
Поели быстро и немного, потом завернули оставшееся жареное мясо в тюрбаны и обернули вокруг пояса.
– Во имя Господа, идем дальше.
Кадем встал и повел троих последователей по берегу ручья. Ручей прорезал крутой рваный барьер холмов. К этому времени одежда у всех была грязная, полы ее так истрепались, словно их грызли крысы, и едва прикрывали колени. Из шкур животных, которых удалось убить до появления саранчи, они изготовили себе грубые сандалии. Земля под ногами была каменно-твердой. Отдельные участки заросли «дьявольскими рогами» – растением с тремя шипами, один из которых всегда направлен вверх. Шип, подобный бураву, протыкал даже самую твердую кожу подошвы.
К тому времени дождь исцелил почти все раны, нанесенные саранчой. Но у арабов не было лошадей, и они каждый день с восхода до заката шли пешком. Кадем решил, что они должны идти на север и попытаться добраться до одного из прибрежных оманских центров торговли за рекой Понгола до того, как кончится порох. От цели их отделяло еще не меньше тысячи лиг.
В полдень снова остановились, потому что даже неутомимые путники должны молиться в назначенное время. У них не было с собой молитвенных ковриков, но Кадем по положению полуденного солнца определял направление на Мекку, и они простирались прямо на голой земле. Вел молитвы Кадем. Они подтверждали, что Бог един и что Мухаммад его истинный пророк. Они не просили ничего в обмен на свою веру. Закончив молитву, они сели в скудной тени и поели еще жареного мяса. Кадем вел неторопливый разговор. Он наставлял спутников в религиозных и философских вопросах. Наконец он снова взглянул на солнце.
