– Хорошо, я выпью чашку чаю, – согласился Семен Иванович.
– А вы приехали без группы захвата? – спросила Фрида.
– А что, надо было? Почему ты мне по телефону ничего тогда не сказала? Я приехал в частном порядке, – испугался следователь.
– Группу захвата мне разместить негде, – оторопела хозяйка дома, – если только в сенях…
– Никого не надо размещать, я просто спросила, – успокоила всех Фрида и присоединилась к чаепитию вместе с Семеном Ивановичем.
– Много там, в Москве, преступлений-то? – подсела к молодому следователю Анастасия, поправляя прическу.
– Достаточно, – ответил он.
– Преступников-то хоть находят, наказывают? – продолжала свой допрос Настя.
– Работаем. – Семен Иванович оставался немногословным.
Фрида еще раз поблагодарила хозяйку дома за помощь и гостеприимство и покинула избу вместе со следователем.
Он приехал на девятой модели «Жигулей» темно-синего цвета. Семен Иванович усадил Фриду на переднее сиденье, сам сел за руль. Машина тронулась с места.
– Рассказывайте, что у вас произошло и почему вы в таком виде? Не зря же вы сдернули меня в семь часов утра из дома и на полдня с работы?
Фрида, собравшись с мыслями, рассказала следователю все, что с ней произошло, опуская только один момент в своем рассказе – имя и фамилию искомой преступником женщины и тот факт, что это и была она сама, потому что не понимала, что этому мужчине надо было от Софьи Карелиной, то есть от нее.
Следователь остановил машину и круглыми глазами уставился на Фриду.
– Что? – откинула волосы со лба она. – Что-то со мной не так?
– Все не так! Просто чудовищная история! Разве можно такое рассказывать человеку за рулем? Я чуть с дороги не съехал! Просто похищение человека, а ты – молодец, сообразительная, просто в рубашке родилась!
– Я знаю, – с кислым выражением лица ответила она. – С детства как с гуся вода.
– Значит, мужчину ты не видела?
– Я не разглядела. Он был в маске, рослый, с низким голосом.
– Цвет глаз?
– Темно было, не рассмотрела. И женщину на фото я не знаю. Чтобы он не начал меня пытать, я отправила его по адресу моей знакомой, которой точно не будет дома, так как она проживает сейчас за границей.
– Продиктуй мне адрес, – попросил Семен Иванович и записал его в записную книжку. Он набрал номер по мобильному телефону и громко сказал: – Андрей? Возьми ребят, и поезжайте по этому адресу. Обратите внимание на высокого мужчину с низким голосом, он может быть около этого дома. Всех подозрительных задерживать. – Семен Иванович обратился к Фриде: – А где дом, в который вас привезли? Вы можете его показать?
– Нет, конечно! И в страшном сне я туда дороги не найду. Местные жители говорят, что это бывший дом лесника.
– Ладно, это мы найдем по карте, – задумался следователь. – Очень странное дело. А тебе в первую очередь просто необходима врачебная помощь.
– Я знаю одно местечко, куда вы меня отвезете. Свое нежное личико я доверю только своему доктору, – сказала Фрида.
Венсан утром проконсультировал двух будущих пациентов, наметил им план обследования и лечения, сориентировал по ценам и сейчас занимался оформлением выписки из истории болезни, так как некоторые пациенты, в том числе Юлия Владимировна с Кешей и стриптизерша Александра, покидали его стационар на домашнее лечение. В кабинет заглянула Ангелина и невольно залюбовалась своим шефом. Светлые волнистые волосы обрамляли бледное, точеное лицо. Голубая рубашка подчеркивала цвет глаз, ручка стремительно мелькала в его длинных, тонких пальцах.
– Шеф, девушка в перевязочной хочет вас видеть.
– На сегодня я прием закончил.
– Это незапланированная пациентка. Сильно избита, у нее ссадины, синяки.
– Пусть ее посмотрит мой заместитель, – не переставая писать, сказал он.
– Она требует вас, – виновато пожала плечами Ангелина и попросила от себя лично: – Посмотрите ее, шеф, девушке, похоже, досталось. Она говорит, что вы ее должны знать. Она актриса, и у нее редкое имя – Фрида.
Ручка замерла на полуслове, если не сказать на полубукве. Венсан поднял на медсестру глаза и отложил бумаги в сторону.
– В какой перевязочной? – глухо спросил он.
– Во второй, шеф, – быстро ответила секретарша.
Венсан поднялся из-за стола, снял белый накрахмаленный халат с вешалки, надел его и быстро вылетел из кабинета, едва не сбив Ангелину с ног. Он несся по коридору, на ходу застегивая халат, здороваясь с сотрудниками и прогуливающимися по отделению больными. Перед перевязочной номер два он перевел дух. В кабинете находились хирургическая медсестра Оксана и дежурный доктор. Он кивнул Венсану и вышел. «Пост сдал, пост принял». Фрида лежала на хирургическом столе под яркой лампой и задумчиво смотрела в потолок. Венсан кинул на нее беглый взгляд, и сердце его сжалось. Он приблизился к ней, обдав запахом дорогой туалетной воды.
– Снова театральный грим?
– Ой, Венсан, вы всегда так бесшумно входите, чтобы сделать заиками ваших пациентов? Этот грим мне наложили руки маньяка, и на сей раз все серьезно. Это мне наказание за то представление, которое я устроила у вас тогда, в первый раз! – бодро поприветствовала она доктора.
– Никому не дает ничего делать, требует вас, – пожаловалась Оксана. – Вы знакомы?
– Знакомы! – подтвердила Фрида.
– Познакомились при очень печальных обстоятельствах, – добавил Венсан. – Разрешите, я вас осмотрю?
– Для этого я здесь и лежу, как вобла на солнышке! Вперед, мой друг!
Венсан осторожно начал осматривать ее кожу сантиметр за сантиметром, склоняясь над ней все ниже и ниже и аккуратно ощупывая ее худые руки, ноги, ребра и кожу на шее и лице.
– Доктор, не наклоняйтесь так близко, я чувствую эротические позывы! – предостерегла его Фрида. – Могу вас укусить или поцеловать.
– Что именно? – уточнил Венсан. – У нас есть вакцина от бешенства.
– А от любви? – выдохнула она.
– Это не болезнь, а блажь.
– Скучный вы человек, сухарь! – махнула рукой Фрида.
– Зато ты очень веселая, вот куда твое веселье привело, – покачал головой Венсан.
Оксана, слушая их перепалку, глупо хихикала и периодически краснела.
– Что ты смеешься? – обратился к ней Венсан строго.
– Фрида – первая женщина, которая озвучила то, что многие думают, – ответила медсестра.
– Да, я всегда рублю правду-матку в лицо! – выпалила Фрида.
– Что именно все думают? – заинтересовался Венсан.
– Многие пациентки с нами, медсестрами, откровенно разговаривают. Они влюбляются в ваши руки и требуют на перевязки только вас, им кажется, что вы очень чутко ощущаете, где может быть больно. Одна женщина говорила, что испытывает истинное удовольствие, когда вы до нее дотрагиваетесь, да еще до таких интимных, прооперированных зон.
