– Лечись, психованная.
Рита подошла к окну и взглянула вниз. Михаил помахал ей рукой и сел в машину. Она долго еще держала у уха замолчавшую трубку. Все перемешалось в голове. Игра с призраком, фальшивая беременность, гнида любовник… По сути, вся их жизнь – игра в прятки. Только в этой игре ты и водящий, и прячущийся. Прятки от самого себя.
8
«Услуга «Кто звонил?»: этот абонент звонил Вам 1 раз, – прочитала Наташа сообщение, – последний вызов был…»
Это Леша. Она хотела тут же перезвонить ему, но в последний момент отказалась от этой затеи. Долбаная гордость, или чем бы это ни было, но порой Наташа ощущала, что оно скорее выступает не на ее стороне, потому как блага оно не несло точно. Дурная привычка – ждать, когда тебе позвонят первой, а потом писать кипятком от радости и лениво, как-то отстраненно отвечать на вопросы. Будь она на Лешином месте, ни за что бы не позвонила надменной твари, то есть себе. Она это понимала и все равно себя вела как… Телефонный звонок заставил ее подпрыгнуть.
Маргарита вызывает…
Наташа одновременно и обрадовалась, и разочаровалась.
– Алло, – ответила она.
– Слушай, Ната, давай где-нибудь оторвемся сегодня?
– Ты знаешь, это в мои планы…
А что она теряет?
– А давай, – поддержала она Ритку.
Наташа знала, что у подруги не ладится с любимым. Любимым? Человек, который делит тебя еще с кем-то, априори (для Наты, разумеется) не мог быть любимым. Она бы так не смогла. А ты никак не можешь. Одного отшила, второй с пятого класса сохнет по тебе, а ближе чем для обмена рукопожатием не подходит. Нет, если б он был безнадежным, то не названивал бы каждые полчаса. Черт!
– Где?
– А давай ко мне… Пока это еще мое жилье.
– Договорились. Через час буду.
Копылова нажала отбой и положила трубку на кухонный стол. Где-то у нее завалялась бутылка мартини со Дня города, кажется. Пора ее употребить. Она подумала, не позвать ли Катю, но звонок мобильного отвлек ее. Она вернулась в кухню и посмотрела сначала на дисплей, не прикасаясь к телефону. Словно это как-то могло ее выдать.
Алексей вызывает…
Вот кого ей хотелось позвать с собой больше всего. Но гордость… Она подняла трубку, в глубине души надеясь, что она сейчас замолчит. Но она не замолчала, и Копылова нажала кнопку «принять».
– Ты почему так долго не отвечаешь? – вместо приветствия спросил Леша.
– Слушай, Одинцов, ты что, муж мой? Это во-вторых, а во-первых, неплохо бы поздороваться.
– Извини. Привет.
– Ты что раскричался?
– Ну, ты долго не брала трубку… – как-то невнятно начал Леша. – Я думал, что-то случилось…
Наташа улыбнулась. Он ее растрогал. Кроме шуток. Правда, это снова попахивало детсадовской непосредственностью. Он переживает за нее, значит, что-то чувствует к ней, она ему небезразлична. Но он никогда не признается в этом, не скажет напрямую, в глаза.
– Нет, все нормально, – кокетливо сказала она. – А ты чем занимаешься?
– Я это…
Началось. На самом деле Лешка решительный, это если касалось каких-то других вопросов. С ходу мог решить любую проблему, но как дело доходило до свидания, он начинал эту тягомотину – я это… может… а что если… ты как… Вот и пойми, чего ему надо. Наташа, конечно же, понимала и помогала.
– Хочешь встретиться?
– Да, может, поужинаем?
– Я собралась к Ритке…
– Ну ладно, тогда в другой раз.
Ну что он за человек?
– Ты можешь присоединиться к нам. Если не занят, конечно.
Прощай, гордость.
– Для тебя я всегда свободен.
Ооо! В нем иногда просыпается самец? Он удивил ее.
– А что же ты тогда вчера не приехал?
Зачем она спросила? Наташа хотела, чтобы он не знал о том, что она его ждала. Конечно, только до того момента, как погас свет. Потом она просто о нем забыла. Не до него было.
– Работа. Мы в Химках баннеры развешивали, задержались. Освободились к полуночи, вы уже к этому времени разошлись, наверное.
В это время веселье только началось. Вслух это она не сказала. Это была самая неприятная, жуткая пятница из всех, что пришлись на ее век.
– Нет, мы еще были у Кати. Болтали о всякой ерунде.
Как-то фальшиво вышло, но, похоже, Леша не заметил этого.
– Что-то вы Катюшу уболтали совсем. Я ей, как и тебе, не мог дозвониться, вот и подумал, что что-то случилось. А она спит, наверное.
Тревога больно кольнула в груди.
– Ага, спит.
А почему, собственно, нет? Она, если бы ее не задержали на работе, так же сейчас завалилась бы спать. Остальные ребята тоже. Игра в прятки их вымотала. Психологическая нагрузка давала о себе знать. Когда сталкиваешься с неизвестным, наверняка так и происходит. Больше Наташа не собиралась это проверять. Такая встрясочка была, что ей босой мальчик уже на улице мерещился при свете дня.
– Ну, во сколько ты будешь у Риты?
Копылова очнулась. Мальчик, читающий считалку, исчез. Черт знает что. Если она его увидит еще раз, может сойти с ума.
– Что? – спросила Наташа.
– Я говорю: за тобой заехать или встретимся у Марго?
– Давай у нее. И не называй ее Марго. Ты же знаешь – ей это не нравится.
– Хорошо, как скажешь.
Наташа не была уверена, расслышал ли он последнее предложение. Его ответ мог относиться как к «давай у нее», так и к запрету на имя Марго. А могло и ко всему сразу. Она не стала уточнять, просто сказала, что будет на Таганке через час, и положила трубку. Достала бутылку мартини, покрутила ее в руке. Детский смех, донесшийся со двора в открытое окно, заставил ее вздрогнуть.
– Нет, одной бутылки мартини сегодня явно будет мало, – сказала она и нервно хохотнула.
Детский смех потонул в шуме столичных улиц.
9
Одинцова начало беспокоить собственное здоровье. Увидеть то, что никто не видит, и не увидеть то, что видят все. Не у каждого так получится. А у кого это получалось, сейчас лежат в Кащенко. И главное, ни с того ни с сего. Пацан в оранжевой футболке, необитаемый двор и быстрое перевоплощение всего этого в нормальный двор, пусть и чужой, и появление людей, одетых по сезону. Откуда это? Откуда это дерьмо взялось? Болезнь не появляется внезапно. Она должна прогрессировать. То есть прыщик, если его не лечить, становится фурункулом, бронхит, если запустить, перейдет в воспаление легких. Он должен был заметить. Должен. Но ни черта не заметил. После разговора с Наташей он успокоился. Одинцова уже мало беспокоило, где она была. Главное, что сегодняшний вечер они проведут вместе, пусть и на глазах их подруги.
