– Это возможно?
– Попробовать всегда стоит. Твой Егор почему-то Волынским заинтересовался, – продолжил Владан. – Скорее всего, успел поговорить с кем-то из следаков, занимавшихся этим делом. Версию, что убивать шли не Гавриловых, а именно Коваля, наверняка рассматривали. По крайней мере, должны были обратить внимание, что один из убитых – бизнесмен, компаньоны которого, безусловно, много выигрывали от его кончины, ведь вместе с Ковалем погибают и возможные наследники. То, что в ту ночь Цыпин и Волынский отправились на рыбалку, лично у меня скорее бы вызвало подозрение, и алиби я проверил бы как следует.
– А сейчас это сделать возможно?
Владан хмыкнул, а я плечами пожала:
– Значит, вся надежда на Борисова?
– Не забывай, он под следствием и усложнять свое положение уж точно не станет.
– Ясное дело, – вздохнула я. – Кому ж хочется добавлять к обвинениям убийство, даже если оно произошло одиннадцать лет назад. А алиби Цыпина напрямую зависит от его собственного. Не понятно, что в таком случае ты рассчитываешь от него узнать?
– Я не мент, – пожал Владан плечами. – А желание поквитаться очень часто перевешивает все доводы разума.
Мы как раз подошли к офису, и Владан взглянул на меня так, точно прикидывал, что со мной теперь делать.
– Планы на вечер есть?
– Нет, – поспешно ответила я в тщетной надежде, что он возьмет да и пригласит меня куда-нибудь. Можно даже вовсе никуда не приглашать, посидим вдвоем в офисе, погадаем, кто кого убил и за что… Конечно, в любой момент может появиться Маринка, но даже на это я была согласна.
– Очень хорошо, – кивнул Владан. – Поезжай к отцу, уверен, он порадуется.
– Я тоже уверена, – хмыкнула я, не в силах скрыть разочарования. – С чего ты вдруг стал заботиться о поддержании родственных связей в моей семье?
– С того, что твоего Егора отправили на кладбище, а ты мне дорога…
– Скажи еще раз, – улыбнулась я, взяв его за руку.
– Ты мне дорога, – засмеялся он.
– Очень?
– Очень-очень. Поедешь к отцу?
– Не хочешь, чтобы я с Володей встречалась? – окончательно расхрабрилась я.
– Встречайся с кем угодно, – продолжая улыбаться, ответил он. – Главное, не дай себе мозги запудрить. Помни, у тебя должен быть взгляд орла и изворотливость кошки.
– Ну вот, а я размечталась, что ты ревнуешь.
– Я ревную, – кивнул он. Я сдуру обрадовалась, а он продолжил: – У меня к тебе отеческие чувства, а отцы всегда ревнуют своих дочерей.
– Мне моего папы за глаза… – отмахнулась я.
Не успела я произнести эту фразу, как у Владана зазвонил мобильный. Он достал его из кармана брюк, с интересом взглянул на дисплей, хмыкнул и ответил, предупредительно включив громкую связь.
– Серб? – поинтересовался некто, голос звучал слишком низко, точно человек говорил так нарочно, чтобы его не узнали.
– Я это, я, – отозвался Владан.
– Вот что, Серб, – заметно посуровел неизвестный. – Завязывай с этим делом. Если жизнь дорога.
– С каким делом? – поинтересовался Владан.
– С обоими.
Дальше пошли короткие гудки.
– Редкий дурак, – сокрушенно покачал головой Владан, точно данное обстоятельство очень его расстроило.
– Опять тебе кто-то грозит, – возникая из-за его спины, заявила Маринка.
Ее способность появляться в самый неподходящий момент неизменно вызывала у меня досаду, а сейчас ей и Владан не обрадовался. Повернулся, сказал:
– Привет, милая, – и, обняв ее за плечи, поцеловал.
– Опять угрозы? – повторила Маринка, немного подобрев от поцелуя.
– Ерунда.
– Нет, не ерунда, – решила я взять сторону Маринки, потому что за Владана беспокоилась. – Тебе угрожали…
– Вот именно, а надо бы знать: угрозы – лучший способ добиться обратного результата. Потому я и сказал, что этот тип – редкий дурак.
– И не из наших, – подумав немного, сказала я. – Тем, кто о тебе наслышан, такое бы действительно в голову не пришло.
– Но кое-что интересное он нам все-таки сообщил, – усмехнулся Владан, убирая мобильный, другой рукой все еще обнимая Маринку. Смотреть на это, мягко говоря, было неприятно.
– Что? – Мысли о счастье соперницы на минуту меня оставили, и я вновь проявила интерес к разговору.
– Он сказал «оба дела». Значит, ему известно, что мы не только интересуемся смертью участкового, но и трудимся на благо российского бизнеса. Точнее, трех его представителей. У тебя как с тайной следствия? – с притворной суровостью спросил Владан.
– Нормально у меня с тайнами, – не скрывая обиды, ответила я. – Язык за зубами держать умею.
– Выходит, утечка произошла по вине бизнесменов, – кивнул Владан.
А Маринка презрительно фыркнула:
– Я бы этой пигалице не особенно доверяла.
– А кто тебя спрашивает? – разозлилась я.
Маринка сделала шаг ко мне с неясной целью, а Владан встал между нами:
– Дамы, не забывайте о приличиях. Хотя, если честно, любимая, Полинка права, – заявил он.
– Скотина, – сквозь зубы сказала Маринка и пошла к дому, изловчилась и задела меня плечом.
Оскорбление адресовалось Маричу, но он остался к нему равнодушен.
– Счастье мое, – крикнул вдогонку подруге, – ты меня сегодня кормить будешь?
– Пусть тебя твоя пигалица кормит! – рявкнула она в ответ.
– А я не против, – заявила я Владану, тут же повиснув на его руке.
– Если честно, – скривился он, – вы меня немного достали. О мирном сосуществовании вам что-нибудь известно?
– Ко мне какие претензии? – возмутилась я. – Маринка всегда первая начинает.
– Придется составить для вас правила поведения, – серьезно сказал он. – А вам придется выучить их наизусть. Марина, кстати, неплохо к тебе относится. А то, что ворчит иногда, это нормально. Она старше, и ты могла бы проявить уважение.
– Ага, буду обращаться к ней на «вы» и «тетя Марина».
– Лучше не надо, в этом случае мы с тобой долго не проживем, рука у подружки тяжелая. Хватит трепаться, – отрезал он. – Отправляйся к отцу, и без возражений.
Возражать я не стала. Владан направился во двор дома, где жил, а я наблюдала за ним, сидя в машине, пока он не скрылся за углом. И продолжала отчаянно завидовать Маринке. Иногда мне казалось: Владан меня любит, чаще – нет. Вот как сейчас. Побежал со своей красоткой мириться. В общем, меня переполняла обида на Владана и злость на Маринку, и звонок Володи пришелся весьма некстати. Я имею в виду, что у него и так не было особых шансов на радушный прием, а тут они и вовсе испарились. Как известно, под горячую руку достается тем, кто не вовремя высунулся.
