Она рассказала, что погибшие есть, но мало. Жива семья Тана, и сам он отделался легкой контузией. Живы и здоровы дети Николса. Жива Соня, только сильно напугана. И Джо Мит почти не пострадал — его ранили в левую руку повыше локтя.
Дохлых андроидов насчитали больше сотни. Зачем было посылать такую мощь на единственную виллу? Ведь они вполне способны захватить планету. При умелом командовании, конечно. Я вспомнила, что рассказывал Август про их устройство. Похоже, все они были кандидатами на утилизацию, вот их и послали скопом, не зная, в какой момент кто из них выключится навсегда. Пусть выключатся девяносто, но десять успеют дойти до цели. Какой кошмар.
Да, но сколько же их всего?! Если здесь больше сотни?!
И почему за образец выбрали только одну женщину и одного мужчину?
* * *
Август принял командование на себя. Тан сгонял слугу в ангар, тот доложил, что оба самолета исправны и готовы к взлету. Один самолет был довольно вместительный, зато второй — крохотная спортивная блоха.
— Тан, вывози семью и персонал, — приказал Август. — На большом. Бери всех, кроме детей Николса и Сони с Джо. О них я позабочусь сам.
— Но в маленьком самолете только три места, — напомнил Тан.
— Больше и не понадобится. Вэнь! Поручаю тебе… — Август показал на сыновей Николса.
— Не вопрос. Куда?
— В Пекин. Держи, — он протянул ему карточку. — Выберешься на ту сторону границы, зайдешь на таможню. Обратишься к любому старшему офицеру смены. Тебе выделят транспорт. Все, увидимся.
Вэнь молча забрал мальчишек и ушел в темноту.
— Соня, — сказал Август. — И Джо. Вы поедете с нами, землей. Ю Линь, где твоя дочь?
Если Ю Линь и удивилась, то не подала виду.
— Она в надежном месте.
— На Сайгоне нет надежных мест.
— Она не на Сайгоне. — Ю Линь помолчала. — Когда я была рабыней чиновника, то запомнила много хороших людей. Потом я украла много денег у своего мужа. Моя дочь растет в прекрасном интернате. Она в Пекине.
— Отлично. Тогда нас ничто не держит здесь. Наша задача — выбраться на ту сторону.
— Лучше нелегально. Горными тропами. — Ю Линь выпрямилась. — Тогда никто не всполошится и не перекроет нам путь. Я покажу дорогу.
— У нас тут яхта, — напомнила я.
— До яхты нам не дойти, — возразил Август. — Ничего, потом заберем. После победы. Ты можешь идти? — Не дожидаясь ответа, он поднял меня, подставил плечо. — Держись.
Подошел Тан. Подозвал собак. Надел ошейники, пристегнул поводки, а их концы вручил мне:
— Леди Берг, вы спасли их жизни. Пусть они послужат вам столько, сколько будет нужно, чтобы ваша жизнь оказалась вне опасности. Кобеля зовут Хон Жи, а суку — Ниу-Ниу. Возьмите их. Ведь я уже через час буду на той стороне или мертв. А вам предстоит долгий путь. Собаки не ошибутся и не подпустят к вам андроидов. Да и от лихих людей уберегут.
— Господин Тан, это опасно. Что, если собаки погибнут?
— Они могли погибнуть сегодня, у себя дома. Могут погибнуть очень скоро, когда на самолете кончатся тепловые ловушки, и его собьют ракетой.
Он ушел.
Собаки сидели и вопросительно поглядывали на меня.
Никогда мне не понять китайский менталитет.
* * *
От дурноты я потеряла счет времени.
Джо Мит, занявший штурманское кресло вместо Вэня, пытался болтать с Ю Линь. Наверное, на нервной почве. Та очень вежливо, но односложно отвечала. Мы с Августом и Соней делили салон. Соня непрерывно плакала — почти беззвучно, но без остановки. Небось, уже воображала себя в качестве наложницы нелюбимого императора. Дура. Во-первых, быть ей женой, а не наложницей, а во-вторых, ну хоть капелька мозгов быть должна! Нет, я не говорю о том, чтобы смириться с требованиями императора. Просто такие проблемы решаются иначе — не бегством, а переговорами. Может, он сам уже жалеет, что дал слово. Может, ему выгодней будет проявить жалость и отпустить девчонку.
Да и сомневалась я, строго говоря, что дело в ней. Дело в чипе, вшитом под ее шунт. Соня не подозревала, что охоту на нее объявили по причинам, весьма далеким от романтики. А я не могла и не хотела ничего объяснять. Меня просто раздражало ее нытье.
В ногах лежала яшмовая сука Ниу-Ниу. Она явно определила меня в свои щенки и теперь пасла, не отходя ни на шаг. Красавец Хон Жи ехал впереди, между Ю Линь и Джо, смотрел вперед, а Ниу-Ниу грела меня, распространяя по салону запах гари и мокрой шерсти. И меня совершенно не раздражали собаки, хотя уж они-то точно были лишними в нашей машине.
Я прикрыла глаза. А все равно в кромешной тьме за окном смотреть было не на что.
Тут оно и началось.
Над головой ослепительно полыхнуло, грохнуло. Машину подбросило. Джо Мит, даром что был полностью застегнут в страховку, гулко ударился обо что-то головой. Пес едва не вылетел в лобовое стекло, а теперь распластался, растопырил все лапы, как черепаха, и пятился назад, оглушительно рыча. Ниу-Ниу вскочила, и мне пришлось крепко ухватить ее за ошейник.
Свет фар выхватил из тьмы две столкнувшиеся машины перед нами. Снова вспыхнуло и грохнуло, и Ю Линь переложила руль, бросив машину вверх по склону, в подлесок, прочь с дороги. Из-под сидений выдвинулись поручни.
Лес вспыхнул разом, вокруг гремело, нас трясло, Ю Линь гнала как безумная. Соня, вскрикнувшая при первом взрыве, теперь сидела, распахнув остановившиеся глаза и закусив кулачок. Как бы до крови себя не покусала… Август даже в лице не переменился. Он только в какой-то момент подался вперед, ухватил Хон Жи за задние лапы и втащил его в салон, к нам, а потом крепко прижал к полу. Пес порычал, попытался цапнуть его, но осознал, что лучше не дергаться. Еще бы. Он ведь просто пес, хоть и породистый. А Август привык усмирять сибирского киборга.
Мы держались за поручни и не издавали ни звука. Ю Линь бросала машину то вправо, то влево, всякий раз угадывая, куда прилетит снаряд — и успевая увильнуть от него. Однажды мы едва не скатились кубарем с откоса, но Ю Линь каким-то чудом удержала машину и только прибавила газу.
А потом я увидела небо. Почти чистое. Шквальный ветер разорвал низкие облака, и прямо перед нами засияла луна. Призрачный свет на несколько мгновений залил окрестности, и я поняла, что мы мчимся по узенькому горному карнизу, да еще и круто поднимавшемуся. Справа отвесный склон, а что слева, я не стала даже смотреть. Мне казалось, что ничего. Что пустота открывалась прямо в полуметре от машины.
Машина с явным усилием одолела последний участок подъема — и ухнула вниз, по ощущениям — едва не вертикально. Тело стало легким, в ушах зазвенело, к горлу вопросительно подкатил комок тошноты — мэм, а может быть, я наружу?
Ю Линь швырнула машину в стену. То есть оно так выглядело, а на самом деле там была узенькая расщелина. Еще немного, и машина остановилась.
