Когда мы приехали к озеру, Доусон остался со мной, а Дэймон и Мэтью занялись ониксом.
– Однажды я это видел, – тихо произнес Доусон, глядя в пасмурное небо.
– Что видел?
– Как погиб «гибрид», – вздохнул он. – Парень просто слетел с катушек, никто не мог с ним совладать. Убил одного из служащих, а потом вспыхнул, как факел. Что-то вроде спонтанного самовозгорания. Когда пламя спало, от «гибрида» просто ничего не осталось. Наверное, он даже ничего не почувствовал, настолько быстро все произошло.
Я вспомнила, как тряслась Карисса. Она-то наверняка что-то почувствовала. Мне опять стало не по себе, и я нашла глазами Дэймона. Они раскопали яму, где был спрятан оникс, Дэймон стоял перед ней на коленях, о чем-то тихо переговариваясь с Мэтью. Хорошо хоть всех остальных с нами не было.
– А люди знали, что с ними собираются сделать? – спросила я Доусона.
– Кто как. Одни шли на это добровольно, другие находились в отключке и ничего не соображали. Мне кажется, это были бездомные.
Мерзость какая! Я была больше не в состоянии торчать на одном месте и направилась к воде. Озеро еще не замерзло, но его спокойные воды казались застывшими. Полная противоположность буре, бушевавшей в моей в душе.
– Карисса была хорошей девчонкой, – продолжал последовавший за мной Доусон. – Она такого не заслужила. Почему они выбрали именно ее?
Я пожала плечами. Сама целый день думала о том же. Предположим, Карисса знала о Лаксенах, потому что кто-то из них ее излечил. Тем не менее я определенно чувствовала, что здесь замешан «Дедал». Но пока же все оставалось для нас тайной за семью печатями. Как и браслет на ее запястье.
– Слушай, а ты ни у кого из «гибридов» не видел такую штуку: черный камень и вроде как с огнем внутри?
– Ну, из моих выжила только Бет, – нахмурился Доусон. – И ни у кого ничего подобного не было.
Просто кошмар. Мое горло пересохло, я сглотнула. С озера подул легкий ветерок, гоня волны. Волны… А еще есть взрывная волна.
– Эй, на берегу! – окликнул Дэймон. – Вы готовы?
Готовы ли мы окунуться в океан боли? Я так точно нет. Однако выбора не было. Дэймон, подняв рукой в перчатке округлый кусок оникса, повернулся к Блейку:
– Дело за тобой.
– Хорошо, – кивнул тот. – Наверное, сначала надо проверить, есть ли у меня вообще иммунитет к ониксу. Если есть, то отсюда и будем плясать, правда? Это дает шанс, что иммунитет можно выработать и у вас.
Дэймон покосился на камень и пожал плечами. Потом без всякого предупреждения приложил оникс к щеке Блейка.
Я открыла рот.
Доусон, стоящий позади меня, фыркнул, а Мэтью воскликнул: «Господи!» – и отступил на шаг.
Шли секунды, но ничего не происходило. Потом Блейк оттолкнул руку Дэймона, его ноздри раздулись от гнева:
– Какого черта?
– Похоже у тебя действительно иммунитет, а я-то надеялся… – разочарованно протянул Дэймон, швырнув камень на землю.
Я зажала рот ладонью, чтобы не рассмеяться. Да уж, Дэймон – настоящий поганец, но я его все равно люблю.
– А если бы у меня его не было? – заорал Блейк. – Ты не дал мне даже подготовиться!
– Ага, – ухмыльнулся Дэймон.
– Ладно, ребята, вернемся лучше к делу, – покачал головой Мэтью. – Что ты теперь предлагаешь, Блейк?
Тот наклонился к кучке камней и, поколебавшись мгновенье, поднял один.
– Пусть начинает Дэймон, – сказал он. – Будем прижимать камень к твоей коже, пока ты не свалишься, а потом сразу уберем.
– Еще чего, – проворчала я.
Дэймон снял перчатку и протянул руку:
– Давай!
Блейк шагнул вперед и положил оникс ему на ладонь. Лицо Дэймона мгновенно перекосилось, он едва не отшатнулся. Затем рука начал дрожать, постепенно дрожь передалась всему телу. Мы с Доусоном кинулись к нему, но что мы могли сделать? Оставалось только стоять и смотреть. Гримаса боли исказила его прекрасное лицо. Меня охватила паника. Блейк убрал камень. Дэймон упал на колени и уперся руками в землю. Я склонилась над ним, поддерживая его за плечи:
– Тебе больно, Дэймон?
– Ничего с ним не случится, – объявил Блейк, отбрасывая оникс, но когда наши взгляды встретились, я заметила, что рука у него тоже дрожит. – Да, мне тоже начало жечь кожу. Наверное, я достиг предела своих возможностей.
– Ну, в общем, терпимо, – пошатываясь, Дэймон поднялся на ноги и так поглядел на Блейка, словно собирался убить его на месте. – Я в порядке, Доусон.
– Блейк, с чего ты решил, что это сработает? – требовательно спросил Мэтью. – Одно дело – трогать оникс, и совсем другое – когда он распылен в воздухе.
– Я множество раз проходил сквозь те двери, и ничего не случалось. Ничего, подобного тому, как мне впервые брызнули ониксом в лицо. Должно сработать.
Я вспомнила, как он говорил о том, что все вещи в «Дедале» были отделаны ониксом.
– Давайте просто сделаем это, – произнесла я.
Дэймон начал было возражать, но я одним взглядом пресекла эти жалкие попытки. Ему меня не отговорить.
Надев перчатку, Блейк поднял другой камень, однако подошел не ко мне, а к Мэтью. Со старшим Лаксеном все прошло так же, как с Дэймоном. Какое-то время он держался, затем упал на колени, хватая ртом воздух. Наступил черед Доусона.
Он продержался немного дольше. Это было логично: ведь мы с ним недавно попали под воздействие аэрозоля, а до того его к тому же подвергали различным пыткам. В итоге Доусон выстоял целых десять секунд. Дэймон выругался.
Пришла моя очередь. Я распрямила плечи и кивнула с решительным видом. Кого я пыталась обмануть? Будет больно. Блейк неуверенно двинулся ко мне, однако Дэймон его остановил. Надел перчатку, забрал оникс и встал передо мной.
– Нет, – замотала головой я. – Не хочу, чтобы это был ты.
Дэймон твердо смотрел на меня.
– Не желаю! – взорвалась я. – Пусть это сделает кто-нибудь другой. Ну, пожалуйста! Так же нельзя.
Совершенно невозможно представить, что он будет прикладывать оникс к моей коже.
– Или я, или никто.
И тут до меня дошло. Он просто пытался не мытьем, так катаньем добиться своего. Ну, держись тогда!
– Отлично. Давай.
В его зеленых глазах сменились удивление и гнев.
– Не хочу, – чуть слышно сказал он.
– Я тоже, – сдавленно прошептала я. – Просто сделай это.
Дэймон упорно не отводил взгляда, хотя и рад был бы. Вся боль, которую должна была испытать я, симбиотически передастся ему. Физически он не будет дотрагиваться до камня, однако страдать будет так же, как я.
