— Пустяки, — сказала она. — Все будет в порядке.
Динрис пробурчал что-то нечленораздельное в ответ и затем резким движением руки оторвал часть ее кольчуги. Удар дубины орка с торчащими из нее гвоздями очень сильно повредил ее плоть. Динрис поискал это оружие глазами и, найдя его возле скорчившегося тела мертвого орка, не спеша осмотрел кончики гвоздей, понюхал их и попробовал на язык.
— Яда на них нет, — сказал затем он. — Тебе повезло…
Ольвен, присев рядом с ней на колени, наложил на ее рану один из тех компрессов из листьев, которые очень многие эльфы носили в своих мешках. Затем, не произнося ни слова, он поднялся, обхватил ее рукой за талию и повел ее прочь от поля битвы.
— Подожди…
Королева сделала глубокий вдох, чтобы одолеть начавшееся у нее головокружение. Свободной рукой она коснулась руки Динриса.
— Распорядись, чтобы лучники выстроились в линию и чтобы раненых унесли отсюда.
И тут вдруг их внимание привлек пронзительный и хриплый крик. «Зеленые эльфы» к тому моменту уже разошлись по полю боя и начали добивать раненых орков ударами кинжалов. Арианвен повернула голову, и ее взгляд невольно остановился на одном из лежащих неподалеку орков. Этот орк с серовато-желтой кожей и с косматыми волосами, облаченный в слишком большую для него кольчугу, полз по земле на спине, упираясь в землю своими короткими ногами. Клинок кинжала кого-то из эльфов рассек от шеи и аж до пояса его кольчугу, а вместе с ней — его плоть и кости. Когда орк попытался перевернуться, прореха на его рассеченной кольчуге расширилась, и королева мельком увидела что-то вроде женской груди с черным соском. Ее это очень удивило: она никогда бы не подумала, что эти уродливые воины могут оказаться не мужского пола. Более того, она никогда бы не подумала, что они могут быть чем-то бóльшим, чем бешено вопящие существа…
— Моя королева, что-то случилось? — спросил Ольвен, встревожившись из-за того, что Арианвен уж слишком долго на что-то таращится.
Арианвен ответила не сразу. Ее ошеломило выражение физиономии орка: на ней не осталось и следа от бешенства и жажды крови. В этом выражении чувствовался только страх.
То есть обычное чувство.
Страх — это самое распространенное чувство, свойственное даже животным, однако это все же чувство. Признак мысли позади омерзительной внешности.
— Я задалась вопросом, кого она боится… Нас?
Ольвен посмотрел туда, куда смотрела Арианвен, но не увидел там ничего такого, ради чего стоило бы и дальше оставаться в этом опасном месте. Вокруг них, чтобы защитить королеву, расположилась кругом группа лучников. Остальные эльфы, подчиняясь приказам Динриса, медленно отступали. Одни из них несли раненых, другие — всматривались в лес, пытаясь увидеть, не движется ли в нем кто-нибудь по направлению к ним. Уходя с поля боя и переступая при этом через трупы орков, Арианвен окидывала внимательным взглядом каждого из них. Большинство из них — как и та раненая самка — были низкорослыми и коренастыми, однако встречались также высокие и худые. Некоторые из орков смахивали на диких зверей с очень длинными передними конечностями и собачьими мордами, некоторые — были голыми и покрытыми татуировками и какими-то ритуальными надрезами на коже. У части орков туловище было таким грубым и бесформенным, как будто его кое-как слепили из глины. Их создавали такими демоны Черных Земель? Какая-то пародия на живых существ — нелепая, гротескная… Они, похоже, стремились быть уродливыми с таким же рвением, с каким эльфы стремились быть красивыми.
Ольвен запел, и — незаметно для королевы — его пение мало-помалу ослабило ту боль, которую ей причиняла ее рана. Вскоре Арианвен уже окончательно пришла в себя и смогла идти дальше без помощи барда.
— Все в порядке, — сказала она, присаживаясь на торчащую из-под снега траву. — Найди мне Калена, мне нужно с ним поговорить.
Ольвен, кивнув, направился куда-то очень быстрым шагом — как будто он точно знал, где следует искать повелителя даэрденов. Не обращая внимания на лучников, расположившихся вокруг нее, королева смотрела на войско, занятое перегруппировкой и на хождение взад-вперед тех воинов, которые переносили раненых. Больше всего среди этих раненых, уже уложенных на землю в одном определенном месте и насчитывающих, насколько она могла видеть, около трех десятков, было брюнеринов. Ими уже занялись знахарки, и, судя по тревожному выражению на их лицах, лишь немногие из раненых имели шансы выжить. Яд, используемый орками, был, к сожалению, не растительного происхождения. Друиды научились его обезвреживать, но лишь частично, не в полной мере. Один из раненых — рыжеволосый эльф из клана ласбелинов («клана осени») — лежал и агонизировал совсем близко от нее: его тело конвульсивно подергивалось. Они все наверняка умрут, если их как можно быстрее не унести в лес. И ее тоже постигла бы точно такая же судьба, если бы оружие, которым ей поранили бок, было намазано ядом…
Арианвен, опираясь на лук, поднялась и подошла к группе светловолосых эльфов, склонившихся над одним из своих сородичей. Когда она находилась от них на расстоянии нескольких шагов, они обернулись и, резко выпрямившись, уставились на нее с таким ужасом на лицах, как будто пред ними предстал демон, выскочивший из земных недр. Королеве потребовалось несколько секунд на то, чтобы понять, что, увидев ее раненой, они подумали, что она уже умирает. Все остальные эльфы, впрочем, смотрели на нее со смешанным чувством восхищения и испуга — как будто Морриган только что явилась и вырвала ее из лап смерти. Арианвен, не обращая на них внимания, склонилась над их раненым товарищем. Поначалу она его не узнала, потому что от переносимых им мучений его лицо очень сильно исказилось. Однако когда он открыл глаза, она осознала, что это Лоссрад, военачальник клана брюнеринов.
— Мне… мне очень жаль, — прошептала она, беря его за руку.
Лоссрад еле заметно улыбнулся. Его кожа и его волосы, казалось, были белее снега, на котором он лежал.
— Мы выдержали их натиск.
— Да… Брюнерины никогда не отступают. Все народы леса будут очень долго воспевать ваше мужество. Ты вернешься вместе со своими сородичами… (Лоссрад попытался протестовать, но она, сдавив ему руку, заставила его замолчать). Вы слишком сильно пострадали. Кроме того, эта битва наверняка заставила монстров удрать обратно в Черные Земли.
Она поднялась и увидела, что вокруг нее собрались все оставшиеся в живых воины клана светловолосых эльфов. Их было десятка два, причем некоторые из них едва могли держаться на ногах. Арианвен поочередно посмотрела на каждого из них, а затем с уважительным видом склонилась перед ними. Брюнерины ответили ей тем же.
Сделав затем полуоборот, она увидела прямо перед собой Калена. Он, видимо, все это время наблюдал за ее общением с брюнеринами, стоя чуть-чуть поодаль.
— Мне сказали, что вас ранили, — сказал он, подходя к ней с искренним чувством сострадания.
Арианвен бросила взгляд на Ольвена, и тот опустил голову — как ребенок, уличенный в каком-либо проступке.
