Голоса вокруг постепенно затихали – люди, знавшие Порфирио, прислушивались к разговору. Порфирио перестал улыбаться:
– Я не обрежу волосы.
– Конечно, нет. Ты же непременно выиграешь, правда?
Мэй почувствовала, что теперь она контролирует ситуацию – и довольно удачно играет на чувствах противника. И она заговорила громче – чтобы было лучше слышно.
– Так что ты ничем не рискуешь! Другое дело, если ты… боишься…
Все засвистели и заулюлюкали, а потом жадно уставились на парня: чем ответишь на такое? Тот напрягся, но потом расслабился и принял прежний высокомерный вид.
– Отлично. Раз ты так хочешь – пожалуйста. Мне все равно. А что я получу, когда выиграю?
Надо же, так и сказал: не «если», а «когда». Ну-ну.
– Выбирай, – улыбнулась она в ответ. – Хочешь, я свои волосы остригу.
Он посмотрел на нее так же, как в первый раз, – взгляд обжигал кожу под одеждой. Только в этот раз она стояла, а не сидела – и он сумел оглядеть ее всю, с головы до ног. Полузадавленный голос разума пискнул насчет того, что драться в платье и на каблуках – не сильно умный и удачный выбор.
– Зачем же? – ласково протянул Порфирио. – Твои волосы будут прекрасно смотреться на моем постельном белье. Так что… Когда я выиграю, я хочу – тебя. Вот моя ставка. После поединка ты поедешь ко мне.
Все дружно выдохнули. Вот это да! Какие страсти! Преторианцы такое обожали!
– Принято, – без колебаний ответила Мэй.
И пожала ему руку под общие радостные вопли. Только не надо воображать, как эти сильные руки… Так, все.
Конни обернулась довольно быстро – и с двумя тростями в руках. Немного не той длины и веса, но – похожими на то, какими дрались в официальных поединках. В дальнем конце комнаты им освободили пространство, хотя тот же Желтый пытался всех образумить: все в щепки разнесем, как расплачиваться? И тут Мэй поняла: они понятия не имеют, что сейчас на самом деле должно случиться. Порфирио с гордо поднятой головой вышел на середину «арены». Мэй двинулась следом, Вал подошла и прошептала:
– Ты еще можешь все отменить.
Мэй лишь фыркнула:
– Ничего подобного! Ты представляешь, какой крик начнется, если я откажусь? Кроме того, Даг прав. Это дело принципа.
– Да-да…
Вал окинула взглядом великолепную фигуру Порфирио:
– Я бы на твоем месте особо выиграть не стремилась…
– Ни за что! – вспыхнула Мэй. – Он у меня на четвереньках отсюда уползет!
Вэл оглянулась и смерила ее задумчивым взглядом:
– Ах, да ты… всерьез завелась! Финн! Я прямо не знаю, что с тобой делать временами!
– Зато я знаю, – вдруг встрял в разговор Порфирио – он услышал последнюю реплику. – Пора!
Мэй сбросила туфли и встала в позицию напротив него. Вэл взяла на себя роль рефери – и объявила:
– Начали!
И тут же выскочила из круга.
Мэй практически протрезвела, и имплант работал в полную силу. Он хорошо чувствовал химические реакции в ее теле и создавал все больше нейромедиаторов. По правде говоря, Мэй думала, что для победы имплант не нужен. Она ведь честно предупредила: почти профессионал. А значит – весьма умелый фехтовальщик. Через несколько минут после начала поединка стало ясно: Порфирио такого не ожидал.
Преторианцы изрядно удивились происходящему. Большинство и не представляли себе, что это за французская трость. Они думали, что увидят заурядное соревнование – вот и пустой пятачок для участников, вероятно, чтобы не повредить мебель, когда кто-то будет падать. На самом деле ничего подобного не планировалось. Зрелище всех заворожило. Речь шла о поединке, похожем на фехтовальный. Французская трость требовала сосредоточенности и точности движений. Мэй целиком отдалась бою, предугадывая каждое движение Порфирио – и мгновенно планируя собственные выпады. Она попала в такт его дыханию, в такт движений великолепного тела Порфирио. Они согласились драться в любимом стиле Мэй – тот позволял чуть ли не акробатические трюки. Порфирио одобрительно рыкнул, когда она увернулась от выпада, сделав элегантное сальто назад.
– А ты гибкая! – фыркнул он, внимательно следя за каждым ее движением. – Потом мне это пригодится…
– Неужели? – Она пыталась пробить его защиту, но он оказался быстрее. – Почему же я пока не получила ни одного удара?
– А я никуда не тороплюсь. И потом не буду торопиться – ты все оценишь, я уверен…
Мэй не ответила – мир сузился до размеров арены, на которой шел бой. Ее переполняло радостное возбуждение. Ей нравился необычный, странный и старинный вид спорта. Она прекрасно понимала, что, поступив на военную службу, связала свою жизнь с почетной и благородной профессией, но иногда думала, что если бы не упорное сопротивление матери, Мэй смогла бы полностью посвятить себя фехтованию. Порфирио правильно сказал: это самое настоящее искусство. Мэй просто растворилась в схватке и, несмотря на наглые реплики, ликовала: ведь она наконец-то встретила себе ровню. Кроме того, с темпом у нее было явно лучше. Скорость и ловкость она тренировала годами. А что еще делать женщине, чтобы выстоять против противников-мужчин, превосходящих ее в весе? Порфирио, впрочем, двигался изящно и быстро, и когда их трости сталкивались, она чувствовала его незаурядную силу – и накапливающуюся усталость. И все равно – что за прекрасный поединок!
Наблюдавшие за ним преторианцы придерживались другого мнения. Сначала их подбадривали криками и хлопками, а затем энтузиазм зрителей поубавился – ничего же не происходило. Ни драки, ни нормальных ударов. Мэй пару раз услышала: «Заканчивайте, надоело!», но потом недовольные возгласы стихли.
Порфирио понял, что внимание зрителей они потеряли.
– Зря мы не договорились о сроках, – выдохнул он.
Лоб Порфирио блестел от испарины.
Надо же, спохватился! В принципе, стандартный поединок длился несколько минут. А они сразу упустили это из виду. Им не терпелось начать схватку. А Мэй вообще не засекла время – впрочем, не очень-то оно ее интересовало…
– А зачем? – издевательски протянула она. – Или у тебя есть проблемы с тем, чтобы долго продержаться? Скорострел, да?
– Дорогуша, да я могу… Ну ладно!
Она умудрилась до него дотянуться и ткнула тростью в живот. Один крохотный намек на сексуальную несостоятельность – и Порфирио взбесился, ослабив защиту. Мужчина… Она ждала, что кто-то из зрителей одобрительно завопит – но ничего не услышала. Мэй оглянулась вокруг – и замерла на месте.
– Что стряслось? – поинтересовался он и тоже застыл, приняв позицию для атаки.
– Они разошлись! – воскликнула Мэй.
Судя по выражению лица Порфирио, он очень удивился. Заскучавшие преторианцы разбрелись по углам пить и болтать. А если Порфирио и вправду тренировался с детства, значит, он привык к притихшему от восхищения залу, где зрители способны оценить тонкости искусства фехтования. Его губы искривились в презрительной усмешке.
