По чистой случайности они с Перри встали на парковке у здания проведения торжеств рядом с Саксоном. В церкви они не виделись, и Перри и Саксон, выскочив из машин, принялись обниматься и похлопывать друг друга по спине. Оба были растроганы. Они были по-настоящему привязаны друг к другу. Селеста и Элени дрожали в нарядных платьях без рукавов. После долгой свадебной церемонии в холодной влажной церкви все предвкушали выпивку.
– Угощение ожидается великолепное, – потирая руки, сказал Саксон.
Все отправились по дорожке, ведущей к зданию, когда Элени остановилась. Она оставила свой мобильник в церкви на скамье. Обратный путь занял бы целый час.
– Оставайся, а я поеду, – сказала Элени, но Саксон закатил глаза и произнес:
– Нет, не поедешь, любовь моя.
Кончилось тем, что Перри поехал вместе с Саксоном за телефоном, а Селеста с Элени наслаждались шампанским перед горящим камином.
– О господи, я чувствую себя просто ужасно, – радостно проговорила Элени, подзывая официанта и прося его наполнить бокал.
Нет, не поедешь, любовь моя.
Как мог человек, по-рыцарски великодушно отнесшийся к оплошности жены, жестоко и цинично обойтись с девятнадцатилетней девушкой?
Однако Селесте лучше, чем кому-либо другому, было известно, что такое возможно. Перри тоже вернулся бы за ее телефоном.
Неужели оба мужчины страдают каким-то наследственным психическим расстройством? В семьях родни встречались психические расстройства, а Перри и Саксон – сыновья однояйцевых близнецов. С генетической точки зрения они не просто кузены, а единоутробные братья.
Или, может быть, их каким-то образом притесняли собственные матери? Джин и Эйлин были миниатюрными очаровательными женщинами с одинаковыми детскими голосами, мелодичным смехом и красивыми скулами. Такого рода женщины кажутся по-женски покорными, но на самом деле они далеко не такие. Такого рода женщины привлекают успешных мужчин, привыкших командовать окружающими, но когда мужчина приходит домой, то делает в точности то, что велит ему жена.
Может быть, проблема состояла именно в этом. Селесте и Элени недоставало этого особого сочетания очарования и властности. Они были обыкновенными девушками. Они были не в состоянии жить в соответствии с моделью поведения матери, установленной Джин и Эйлин для своих сыновей.
Итак, у Саксона и Перри в конечном итоге развились эти злосчастные… проблемы.
Но то, что Саксон сделал с Джейн, было намного, намного хуже всего того, что совершил Перри.
У Перри плохой характер. Все дело в этом. Он вспыльчивый и непостоянный. Напряжение на работе, утомление от международных перелетов заставляют его срываться. Это его не оправдывает. Разумеется, нет. Но понять можно. Это не зло и не порок. А вот бедная Элени, сама того не подозревая, вышла замуж за дурного человека.
Обязана ли Селеста рассказать Элени о том, что совершил ее муж? Должна ли она отвечать за впечатлительных подвыпивших девиц, которых он по-прежнему может подцеплять в барах?
Но они даже не знают наверняка, был ли это он.
Селеста въехала на подъездную аллею, открывая пультом гараж на три машины и обозревая роскошный панорамный вид – мигающие огоньки домов на берегах залива и могучее темное присутствие океана. Дверь гаража поднялась, как занавес, открывая взору освещенную сцену, и автомобиль плавно въехал внутрь. Ей не пришлось даже снимать ногу с акселератора.
Она повернула ключ зажигания. Тишина.
В той, другой, воображаемой жизни гаража не было. Была крытая парковка для жилой застройки с крошечными парковочными местами, ограниченными массивными бетонными столбами. Ей придется заезжать задом на свое место. Она уже знала, что вмажется задним габаритным фонарем. Парковаться она толком не умела.
Селеста подняла рукав блузки и посмотрела на синяки.
Да, Селеста, оставайся с человеком, который делает это с тобой, из-за великолепной парковки.
Она открыла дверь машины.
Он, во всяком случае, несколько лучше своего кузена.
Глава 47
Как зовут женщину, написавшую ходатайство? – спросил отец Джейн.
– А что? Что мы с ней сделаем, папа? – спросил Дэйн. – Переломаем кости?
– Я бы с удовольствием, черт побери! – заявил отец Джейн. Он поднес к свету крошечный кусочек пазла и прищурился. – Как бы то ни было, что за имя Амабелла? Какое-то глупое имя. Чем не подходит Анабелла?
– У тебя внук, которого зовут Зигги, – заметил Дэйн.
– Эй, – обратилась Джейн к брату, – это была твоя идея.
Джейн гостила в доме родителей. Она сидела за кухонным столом, пила чай с печеньем и составляла пазл. Зигги спал в прежней спальне Джейн. Она собиралась сделать ему назавтра выходной. Они останутся у родителей на ночь и пробудут там все утро. Рената с подругами будут счастливы.
Может статься, подумала Джейн, глядя на кухню, выкрашенную в абрикосовые и светло-желтые тона еще в 1980-х, она не вернется в Пирриви. Это ее дом. Безумием было так далеко уехать. Ею двигали извращенные и странные побуждения, и вот наступила расплата.
Здесь Джейн все было хорошо знакомо: кружки, старый коричневый заварочный чайник, скатерть, запах дома и, разумеется, пазлы. Всегда пазлы. Сколько Джейн себя помнила, ее родные увлекались пазлами. Кухонный стол предназначался не для еды, а только для новых пазлов. В этот вечер они начали новый пазл, который отец Джейн заказал по Интернету. Это был пазл одной картины импрессионистов, состоящий из двух тысяч фрагментов. Множество размытых цветовых пятен.
– Может быть, мне стоит вернуться, – вспоминая все это, сказала она, но почему-то подумала о «Блю блюз», аромате кофе, сапфировом мерцании моря и о Томе, который, подмигивая, подает ей кофе, словно они втайне от всех разыгрывают шутку.
Она подумала о Мадлен, которая, поднимаясь по лестнице к ней в квартиру, держит в руках наподобие полицейской дубинки рулон картона. Подумала и о том, как подскакивал вверх-вниз конский хвост Селесты во время их утренних прогулок по мысу под высящимися араукариями.
Она вспомнила о летних днях, когда они с Зигги сразу после школы шли на берег, снимали на песке школьную обувь и носки, стягивали шорты и рубашку и он бежал в трусах прямо в океан, а она догоняла его с тюбиком солнцезащитного крема в руках, а когда вокруг него волны разбивались в белую пену, сын хохотал от радости.
В последнее время благодаря Мадлен она нашла двух выгодных клиентов, живущих поблизости от нее: «Идеальное мясо Пирриви» и «Рецепты Тома О’Брайена». Их документация не отдавала сигаретным дымом или фастфудом. По сути дела, квитанции Тома О’Брайена еле заметно пахли ароматической смесью.
Она с удивлением осознала, что иные из счастливейших моментов ее жизни произошли за последние несколько месяцев.
