Наблюдение 115. Случай фетишизма носового платка у субъекта с половым извращением. К., 28 лет, ремесленник, крепкого сложения мужчина, жалуется на многочисленные припадки, слабость в ногах, боли в пояснице, головные боли, нежелание работать и т. д. Жалобы неврастенического характера с наклонностью к ипохондрии. Только спустя несколько месяцев, которые он провел под наблюдением Молля, выяснилось, что он ненормален в половом отношении.
К. никогда не испытывал никакого влечения к женщине, напротив, красивые мужчины оказывали на него особое, раздражающее влияние. Больной с юности до того времени, когда он пришел к Моллю, много занимался онанизмом. К взаимному онанизму или педерастии К. никогда не чувствовал влечения. Он не верит, что мог бы найти в этом удовлетворение, так как, несмотря на его предпочтительную любовь к мужчинам, их белый носовой платок оказывал на К. сильное возбуждение, причем известную роль играла красота обладателя платка; половое возбуждение в особенности вызывали у него носовые платки красивых мужчин. Наибольшее сладострастное чувство испытывает он тогда, когда мастурбирует в носовой платок мужчин. На этом основании он часто брал у своих друзей носовые платки. Для того чтобы охранить себя от всяких подозрений, он возвращал им свои платки взамен взятых. К. желал этим путем избежать подозрения в воровстве и придать этому характер обмена. Другие части мужского белья также возбуждали его, но не в такой мере, как носовые платки.
Половой акт с женщинами К. имел несколько раз, причем он получал и эрекцию, и эякуляцию, но без чувства сладострастия. Совместное пребывание в постели не вызывает в нем возбуждения. Эрекция и эякуляция наступают только тогда, когда больной во время акта думает о мужском носовом платке; они появляются быстрее, если больной берет с собой носовой платок своего друга и держит его в это время в руке.
Соответственно этому половому извращению появлялись и ночные поллюции при сладострастных представлениях, в которых мужское белье играло главную роль.
Гораздо чаще, чем фетишисты белья, встречаются люди, обожающие женскую обувь. Этих случаев бесчисленное множество, и значительное количество их уже подверглось научному исследованию, в то время как о некоторых подобных случаях фетишизма перчаток я узнал только из третьих рук, за исключением приводимого ниже наблюдения 127, где фетишизм перчатки, однако, развился вторично. О причине сравнительной редкости фетишизма перчаток см. выше с. 236, 239.
При фетишизме обуви совершенно отсутствует тесная связь предмета с телом женщины, позволяющая объяснить фетишизм белья. На этом основании, а также на основании того, что хорошо прослежены случаи, когда фетишистское стремление к обуви женщины сознательно или бессознательно происходит из мазохистских стремлений, надо предположить с известной вероятностью, что в этом виде фетишизма надо постоянно предполагать наличие хотя бы скрытых зачатков мазохизма, если другой способ его возникновения не может быть установлен.
На этом основании большая часть имеющихся наблюдений проявления фетишизма обуви, соответственно ноги, была приведена выше в разделе о мазохизме. Там же был достаточно подробно разобран мазохистский характер этого полового фетишизма.
Предположение о мазохистском характере отпадает только в тех случаях, когда имеется явная случайная связь между половым возбуждением и представлением о женской ноге, поскольку без нее данное состояние маловероятно.
Такая связь обнаруживается в следующих двух наблюдениях.
Наблюдение 116. Фетишизм обуви. П. из хорошей семьи, 32 лет, женатый, обратился ко мне в 1890 г. по поводу «ненормальности» в его половой жизни. Он уверяет, что происходит из вполне здоровой семьи, однако уже с детства был нервен, 11 лет страдал слабой хореей. Последние 10 лет наблюдается бессонница и разнообразные проявления неврастении. Только на 15-м году он узнал о разнице полов и испытал половое возбуждение. На 17-м году его соблазнила гувернантка-француженка, однако половой акт не имел места, было только взаимное сильное возбуждение чувственности (взаимная мастурбация). В это время его взгляд упал на элегантные сапоги женщины. Они произвели на него сильное впечатление. Его общение с этой особой продолжалось 4 месяца. В это время сапоги стали фетишем для несчастного. Он начал вообще интересоваться дамской обувью и повсюду ходил, чтобы видеть дам в красивой обуви. Этот фетиш получил в его сознании огромную силу. Прикосновение женского французского сапожка к пенису неизменно давало ему сильное половое возбуждение, сопровождающееся семяизвержением1. После ухода соблазнительницы он отправлялся к проституткам, где проделывал те же манипуляции. Обычно этого было достаточно для удовлетворения. Только редко и то в качестве вспомогательного средства он прибегал к половому акту. Все больше исчезало стремление к нему. Его половая жизнь протекала в сновидениях с поллюциями, причем исключительно женская обувь играла при этом роль, и в удовлетворении себя прикосновением женского башмачка к половому члену2, но это должна была проделывать женщина. В общении с другим полом психически возбуждала его только обувь, и обувь элегантная, французского фасона, блестящая, черная, как у первоисточника. Дополнительные требования развились с течением времени: обувь проститутки, очень элегантная, шикарная, кружевная юбка и черные чулки.
В остальном женщина его совершенно не интересовала. К обнаженной ноге он совершенно равнодушен. И духовно женщина нисколько не возбуждала его. Мазохистских желаний быть попираемым ногами никогда у него не было. С течением времени фетишизм приобрел такую силу, что, если он на улице встречал даму определенной внешности и в определенной обуви, то чувствовал до того сильное возбуждение, что принужден был мастурбировать. Малейшего давления на пенис было достаточно у этого неврастеника для эякуляции. Даже обувь в лавках, даже просто объявления о продаже обуви влияли на него возбуждающим образом. При сильной похотливости он прибегал к мастурбации, если не мог манипулировать с обувью. Больной понял тяжесть и опасность своего положения, и если он физически чувствовал себя удовлетворительно, за исключением некоторых явлений неврастении, то морально был страшно подавлен.
Он искал помощи у многих врачей; лечение водой, внушение были безрезультатны. Авторитетные врачи посоветовали ему жениться и уверяли его, что если он искренне полюбит девушку, то он освободится от своего фетиша. У больного не было никакой веры в свое будущее, но он последовал совету врачей и был жестоко обманут в своих надеждах, вызванных доверием к авторитету врачей, хотя и женился на прелестной женщине. Брачная ночь была ужасная: он чувствовал себя преступником и оставил жену нетронутой. На следующий день он встретился с проституткой, соответствующей его фетишу. Он не устоял и имел с ней сношение. Тогда он купил пару элегантных дамских ботинок, спрятал их в кровать, во время супружеских объятий трогал их и через несколько дней мог выполнить свои супружеские обязанности. Эякуляция наступила поздно, так как он должен был принуждать себя к половому акту, и уже через несколько недель его фантазия истощилась и искусственное возбуждение на него не действовало. П. чувствовал себя бесконечно несчастным и начал думать о самоубийстве. Он не мог больше удовлетворять свою жену, у которой благодаря имевшим место сношениям пробудилась чувственность, и видел, как она страдала и физически, и нравственно. Окрыть свою тайну жене он не мог и не хотел. Он почувствовал отвращение к супружескому общению, боялся по вечерам оставаться наедине со своей женой. У него совершенно не было эрекции.
