Вот как описывает пациент этот процесс.
«Долгое время принцип: плох тот солдат, который не мечтает стать генералом, я понимал буквально. Мой жизненный путь наметил отец. Я должен был заниматься наукой. Для этого надо пойти в научный кружок, там взять тему, затем поступить в аспирантуру, быстро защититься, стать ассистентом, затем доцентом, а после защиты докторской диссертации и профессором. Легче всего это сделать, если заняться хирургией. И хотя у меня к хирургии не было большой склонности, я стал ею заниматься. Но в клинику не пошел, а стал заниматься оперативной хирургией, чтобы быстрее начать делать сложные операции, правда, на собаках, и быстрее защититься. Были и определенные успехи — несколько удачных сообщений на студенческих научных конференциях. После института я безуспешно пытался поступить в аспирантуру. Потом я хотел защитить диссертацию как соискатель. К этому времени я уже стал терапевтом, но тематика научных работ была связана с лабораторными исследованиями, которые меня не очень интересовали. Карьера не получалась. Не все ладилось и в личной жизни. Начались болезни. После психотерапевтического лечения я вдруг понял, что мечтать стать генералом надо для того, чтобы быть хорошим солдатом (интроект «переварился». — М.Л.). Я увлекся психотерапевтическими методами лечения, выздоровел сам и стал успешно лечить своих больных. Мысли о том, чтобы двигаться по служебной лестнице, меня не посещали («отрыгивание» интроекта. — М.Л.). Научный материал накапливался. Я сделал несколько сообщений. Мне предложили оформить все это в диссертационную работу. Вскоре пришло и повышение по службе. И ведь верно, что успех — побочный продут правильно организованной деятельности!»
Проекция — это тенденция переложить ответственность за то, что исходит от себя, на другого, поместить вовне то, что принадлежит тебе самому. Понимание проекции в системе гештальттерапии соответствует трактовке защитных механизмов других школ. Проецирующие люди видят свои неосознаваемые качества в других людях. Они видят «сучок в глазу брата своего», но не замечают «бревна в собственном глазу».
Слияние делает невозможным здоровый ритм контакта и ухода, поскольку контакт и уход подразумевают «другого». Слияние также делает невозможным принятие различий между людьми. Человек, страдающий слиянием, нередко заявляет, что «все одним миром мазаны». Мама, страдающая слиянием со свои собственным ребенком, рассказывая о нем, говорит «мы». «Вот побаловаться мы любим, а вот чтобы заниматься — это нам не нравится».
Ретрофлексия — это обращение энергии против самого себя вместо того, чтобы направлять ее на изменение среды. Эта форма защиты еще называется «окаменелость»: «Готов убить его, но держу себя в руках», т. е. убиваю себя. Иногда кулаки стискиваются так, что ногти впиваются в ладони, губы прикусываются до крови. Но чаще всего убийство самого себя идет путем развития психосоматических расстройств: артериальной гипертензии, инфарктов, кровоизлияний, язв и пр.
«Интроектор делает то, чего хотят от него другие, проецирующий делает другим то, в чем их обвиняет; человек, находящийся в патологическом слиянии, не знает, кому что делает; ретрофлектор делает себе то, что хотел бы сделать другим… Интроектор обнаруживает себя, когда говорит «я» вместо «они»; проекция обнаруживает себя употреблением местоимения «они», когда реальное значение — «я»; При слиянии используется местоимение «мы»; ретрофлектор обнаруживает себя употреблением рефлективныхся, себя».
Данные механизмы редко действуют отдельно друг от друга. Главное, что при этом происходит, — нарушение чувствования границы.
Перлс считал, что в нашем обществе слишком переоценивается, а точнее, не там, где надо, используется интеллект. Он больше верил в мудрость организма, но ее он понимал, скорее, как интуицию. Перле полагал, и отчасти можно с ним согласиться, что в нашей культуре переоценивается словоговорение. Он назвал три его уровня: цыплячий помет (болтовня в обществе), бычье дерьмо (извинения, рационализация), слоновья струя (теоретизирование).
Задача лечения в гештальттерапии — возвращение потенциала, задержанного мышечными напряжениями. Врач в гештальттерапии фрустрирует больного. Удовлетворяет его потребность во внимании и принятии, но в то же время отказывает ему в поддержке. В процессе лечения больной начинает осознавать и видеть, как он играет роли. Обычно гештальттерапия проводится в группе.
ЛЕКЦИЯ 5. Другие школы психоанализа (продолжение): К. Хорни, Э. Фромм
Карен Хорни (1885–1952) является одной из талантливейших учениц З.Фрейда. С ее именем связано возникновение нового направления в психоанализе — неофрейдизма. Работы Хорни оказали большое влияние на современную психологию личности. Кроме того, одно только чтение ее произведений, которые написаны взволнованным литературным языком, оказывают оздоравливающее действие на вдумчивого читателя. Сейчас ее представления являются классическими, но в то время они произвели эффект взрыва бомбы.
Родилась Хорни 16 сентября недалеко от Гамбурга. Заниматься психоанализом начала в 1911 г. В 20-х гг. она активно участвует в конгрессах Международного психоаналитического общества. В 1932 г. из-за гонений на психоаналитиков переехала в США. Там ей пришлось лечить невротиков, принадлежащих к другой культуре. Было трудно, но именно тут она осознала значение социальных условий для развития личностных невротических проблем. В 1937 г. вышла в свет ее первая книга «Невротическая личность нашего времени», где она четко сформулировала свой основной тезис: «Невротик — пасынок нашей культуры». В США К. Хорни прожила более 20 лет. Там были написаны все основные ее произведения. За отступничество от положений ортодоксального психоанализа в 1941 г. она была исключена из Американской психологической ассоциации. Но Хорни не унывала и создала в том же году Ассоциацию развития психоанализа. Умерла она 4 декабря 1952 г.
Подробно анализ ее творчества в отечественной литературе не проводился. Дать краткий обзор работ Хорни чрезвычайно трудно, ибо просто хочется переписать их. Но тем не менее попробую.
К. Хорни выступает против чрезмерного подчеркивания биологического происхождения невротических конфликтов и связывает развитие невротической личностной установки с особенностями той или иной культуры. Что касается неврозов в европейской культуре, то здесь имеют место три противоречия. Первое — противоречие между соперничеством и успехом с одной стороны, и братской любовью и человечностью — с другой; второе противоречие — между стимуляцией потребностей и фактическими препятствиями на пути их удовлетворения; третье — противоречие между утверждаемой свободой человека и всеми ее фактическими ограничениями.
В результате человек стоит перед выбором — уступить или пробиться, его мучает разрыв между желаниями и их осуществлением; он колеблется между ощущением безграничной власти в определении собственной судьбы и ощущением полной беспомощности. Эти противоречия, заложенные в нашей культуре, представляют собой в точности те конфликты, которые невротик отчаянно пытается примирить: склонность к агрессивности и тенденцию уступать; чрезмерные притязания и страх никогда ничего не получить; стремление к самовозвеличиванию и ощущение личной беспомощности. Нормальный человек преодолевает эти противоречия без ущерба для своей личности, у невротика они вырастают до такой степени, что делают невозможным какое-либо удовлетворительное решение. И болезнь становится оптимальным разрешением этих противоречий.
