– Много у нас долгожителей – тех, кому больше 90?
– Долгожитель – это человек, перешагнувший порог 90-летия. В нашем регистре по Москве – около 18 тысяч. В России по последней переписи населения 2002 года – 470 тысяч. То есть один долгожитель на 300 человек. И столетних у нас около 7–8 тысяч, то есть один на 20 тысяч. – В других странах больше?
– По долгожителям мы не уступаем европейским странам. А вот США немного нас опережают.
– Чем долгожители отличаются от простых смертных? Говорят, что многие из них пьют и курят даже.
– Я лично долгожителей с вредными привычками не встречал. Чтобы пил-курил – это чрезвычайная редкость. – Наговаривают на них?
– Это просто фантазия. Черчилля часто приводят в пример. Он пил виски, курил сигары, был толстый и прожил до 91 года. Но Черчилль-то один. Он и ему подобные – исключение. Да и если бы он не пил и не курил, может, он еще дольше бы прожил.
– Может, у долгожителей другой состав крови или особые мозги?
– Никаких биологических отличий у долгожителей не найдено. Они отличаются умеренностью во всем, спокойным характером, общительностью и любовью к ближнему. И главная их черта – постоянный интеллектуальный и физический труд. – Любвеобильные?
– Они экстраверты – люди, которые открыты для общения. И о семье беспокоятся, интересуются событиями в стране, переживают те неприятности, которые переживает страна, стремятся помочь близким. То есть все свои интеллектуальные и духовные возможности не замыкают на себе, а распространяют довольно широко вокруг себя.
– Может, они на специальной диете сидят?
– Тоже ничего особенного. Обычная, но разнообразная еда. Вегетарианцы среди них есть, но мало. И никаких особых медикаментов, лечебных средств не принимают.
– А у всех в роду были долгожители?
– Нет, не обязательно. По статистике, у долгожителей на 30 процентов больше кровных долго живущих родственников по сравнению с общим населением.
– По профессии они кто в основном?
– Профессии разные. Но я хочу подчеркнуть, что все долгожители отличаются высоким интеллектом.
– Умными родились или стали путем обучения?
– Есть данные по Российской академии наук середины – конца XIX века. Средняя продолжительность жизни среди академиков тогда была 75–78 лет. В то время как средняя продолжительность жизни населения была 35 лет. Да и сегодня академики живут дольше. О чем это говорит? Может, природа и генетика так распорядились: кто может интеллектуально больше дать обществу, тот дольше и живет…
– Все семейные?
– Да, семья для них играет важную роль.
– По весу какие?
– Большинство среднего веса.
– А вы исследуете людей с прогерией – преждевременным старением организма?
– У нас был только один такой больной. Это известный Альвидас Гуделяускас из Литвы, который в 2001 году в свои 20 лет внезапно стал стареть. И за считанные месяцы Альвидас на глазах превратился в старика. К нам приехал три года назад, когда ему было 27 лет, но выглядел он на все 50. Мы не смогли ему помочь. Что с ним сейчас, не знаю. Вообще с такой редкой болезнью рождаются один на два миллиона. И умирают рано.
– Исследования долгожителей и больных прогерией тоже не дают толчок к поиску «молодильных пилюль»?
– Жизнь – это миллиарды различных процессов. И каждый может влиять на те или иные ее стороны. Грубые отклонения приводят к прогериям или заболеваниям. Ведь человек-то из жизни уходит не от старения, а от болезней. Ни один человек в мире не умер от физиологической старости.
– Выходит, единственная возможность сегодня отодвинуть старость – это избавлять человека от болезней?
– Да, этим мы, геронтологи, и заняты: отсекаем патологические отклонения от физиологического развития. Ведь у пожилого человека присутствует десять заболеваний одновременно, а то и двадцать. И нужно подбирать ему особую программу, которая воспрепятствует его быстрому уходу из жизни. – Чем вы их лечите?
– Тем, что дала научная медицина. Других средств нет. Эликсирами не лечим, молодильными яблоками не потчуем.
Мы станем биороботам
– Больше 150 лет, заложенных природой, человек может прожить?
– В принципе добиться этого можно. Например, за счет манипуляций с геномом человека или внедрения в тело управляющих микрочипов мы можем значительно изменить его биологические параметры, а значит, и увеличить продолжительность жизни. Но это уже будет не человек, а иное биологическое создание, или биосинтетическое нечто.
– Станем биороботами?
– Да, уже сегодня мы заменяем поджелудочную железу, заменяем сердце, глаза, уши, почки. – Мозг удастся заменить?
– Не исключено. Вот у нас сейчас есть компьютер. Без него мы уже себе трудно представляем жизнь, потому что многие мозговые функции он взял на себя. Но сейчас он выглядит как ящик, а пройдет время – и компьютер превратится в горошину, которую можно будет просто вживить в мозг и соединить с нейронами прямыми контактами. То есть отростки наших нервных клеток будут прямо входить в этот синтетический блок, из которого клетка будет черпать нужную информацию. Тогда отпадет необходимость, например, тратить десятки лет на изучение иностранных языков. А в дальнейшем, может быть, это будет Солярис – мыслящий океан планеты, как у писателя-фантаста Станислава Лема. Интеллектуальная материя сольется в единый управляющий орган биосферы.
Авангард мафусаилов
–
Владимир Николаевич, по мнению генетиков, биологический возраст человека «заведен» на 150 лет. Но даже рубеж в 90 лет у нас в России перешагивают всего около 500 тысяч счастливчиков. То есть один долгожитель приходится на 300 человек. Как же остальным 299 подтянуться за авангардом мафусаилов?
– Самое главное: надо непрерывно заставлять работать свой мозг. Исследования показали, что, активно работая головой, можно до глубокой старости возмещать неизбежное отмирание нервных клеток, повышая качество работы остающихся. Вот самые наглядные примеры, показывающие, что старость может быть такой же плодотворной, как и юность. Софокл написал гениальную трагедию «Эдип» на сотом году жизни. Лев Толстой, Вольтер, Гёте, Бернард Шоу продолжали создавать литературные шедевры в возрасте восьмидесяти лет и старше. Илья Репин, Иван Айвазовский написали лучшие картины в возрасте 80–85 лет, Артур Рубинштейн давал концерты в 89-летнем возрасте. В возрасте старше девяноста лет творили Микеланджело и Тициан. Великие ученые – Павлов, Крылов, Зелинский, Гамалея, Мичурин – продолжали экспериментировать и читать лекции, когда им было за восемьдесят.
Свой шедевр – картину «Даная» – Тициан написал в 1553 году, когда ему было уже за 70
