Книга Странник и его страна, страница 84. Автор книги Михаил Веллер

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Странник и его страна»

Cтраница 84

Это весьма отразилось на настроениях советского общества. Газеты и лекторы говорили о гадстве израильских агрессоров. Что должно было резонировать традициям антисемитизма. Однако личико Насера воспринималось без комментариев как рожа противная. А то, что они побросали наше оружие, воспринималось с презрением. И вообще, когда маленький ловко и быстро бьет большого, это рождает невольную симпатию.

А в Израиле жили и воевали масса наших эмигрантов. В том числе ветераны Отечественной войны. А арабы во время войны сочувствовали Гитлеру. Но наши специалисты и инструкторы сейчас воюют вместе с арабами против евреев. Но арабы какие-то недоделанные.

Типичный анекдот эпохи: «Вы слышали? Вчера наши сбили семь наших самолетов!»

Постепенно включились «Три «не» относительно евреев: не принимать, не увольнять и не повышать», – утверждала молва.

Перелом эпохи – Пражская Весна-68. Поляризация общества. Большинство: «Иначе бы ФРГ туда ввела войска! Мы не могли позволить расколоть соцлагерь! Наши солдаты спали под танками, не отвечая на оскорбления!» Откуда информация? – из газет и лекций. Меньшинство: «Позор. Оккупанты. Какие свободы?.. Не будет никому социализма с человеческим лицом».

Появились политзаключенные – узники совести.

Стали бороться с политическими анекдотами.

Политическая разрядка кончилась. Шла гонка вооружений.

Идеологическая борьба и нетерпимость к «чуждым» точкам зрения.

Ловля ведьм в искусстве. Соцреализм по форме и содержанию.

Карьеры стали медленными и трудными. Все места были прочно заняты. Новации и пертурбации хрущевской эпохи, создание отраслей и институтов, приемы чохом в опустевшие за сталинское время творческие союзы, тридцатилетние доктора наук, – все осталось в прошлом.

И одновременно – росло производство товаров и услуг! Жизнь становилась сытнее и благоустроеннее. Любой мог позволить себе тортик, или бутылку шампанского, или приличный костюм. Работай себе спокойно на месте, и если приложишь немного усилий и ума – получишь через десять лет квартиру, или запишешься в кооператив (квартирный только, конечно), или, обходясь только самым необходимым, накопишь лет через пять на машину, сумей только записаться в очередь на покупку. Это относилось ко всем, кто зарабатывал двести рублей. Меньше – тем туговатей, но тоже жили. На рубеже семидесятых перетрясли «Юность», сняли Твардовского с «Нового мира», сбежал в Англию Кузнецов. Выгнали Солженицына, съехал Гладилин, лишили гражданства Аксенова.

Брежнев – это застой. Затыкались щели, утишались волны, редактировались речи, цензурировались намерения. И над всем – это приятное, позитивное, жизнелюбивое, доброе и вполне тупое лицо. Он был близок народу – не болел духовностью.

Он любил награды. Принимал их от коллег со слезами умиления. Он ложился на операцию по расширению груди, а то звезды не помещались; была такая шутка.

Придворные лизоблюды объявили его выигрывателем войны и поднимателем Целины – как ранее Хрущева. Наемные журналисты написали трилогию – «Малая Земля», «Возрождение» и «Целина». Трилогия молниеносно получила Ленинскую премию по литературе. Ублюдки из правления Союза писателей нарекли ее шедевром на уровне «Войны и мира».

Начальствующее холопство и холопствующее начальство. Отличительная черта русской государственности. При Лене – пышным цветом. Чувство собственного достоинства – архаичная метафора.

Леня был – никакой.

Он ничего не делал. Не принимал никаких решений. Ничего не создавал и не разрушал.

Дрова сгорали, котел грелся, крышка разбалтывалась, – и Леня помалу подкручивал гайки и поправлял поленья. Режим лежал на сохранении, пока не разродился катастрофой.

Если при нем затевался БАМ как всенародная стройка энтузиазма и единения патриотизмом – он кончался тихим пшиком.

А в 69-м произошла малая советско-китайская война – бои за остров Даманский, – и Китай определился как отчетливый враг, и международная напряженность выросла еще на градус.

А в 69-м американцы высадились на Луне – и в газетах об этом были две строчки внутри полосы. Мы проиграли космическое соревнование, и стали молчать. Несколько лет спустя, работая в школе, я спрашивал своих учеников – они не слышали о высадке людей на Луну. Некоторые неуверенно называли Гагарина или Титова.

В Индонезии произошел переворот, и нас оттуда выперли.

Египет прогадил войну 73-го года, и нас оттуда выперли, территориальный вопрос был улажен американцами.

Куба была нищей страной бездельников, и все это рассказывали.

Попытка социализма в Чили кончилась переворотом, и нас оттуда выперли.

Будем справедливы! – из Вьетнама выперли американцев. Но ситуацию в СССР это никак не улучшило.

А в канун Нового 1980 года мы ввели войска в Афганистан, и это стало началом конца.

В стране процветал «швейкизм»: все думали одно, говорили другое и делали третье. Официальное лицемерие достигло небывалого совершенства. Лгали о расцвете, преданности и любви со всех трибун.

Политбюро сделалось филиалом дома хроников. Они уже с трудом говорили, с трудом двигались, с трудом пытались соображать.

Миновав пик обеспеченности, граждане ловили дефицит по очередям. Исчезало масло, сахар, сыр, сигареты, носки, трусы, мука, гречка, чай и кофе, лимоны и кефир. Это в столицах «исчезали». В регионах они изредка «появлялись». Ну, это уже, конечно, преувеличение. Просто там было хуже.

«Колбасный десант» в электричках из Москвы – это же не сказка.

Торт «Леонид»: как «Наполеон», только без масла, без яиц, сахара и муки.

Товарищи, в тексте доклада слова «сосиськи сраные» следует читать «социалистическое соревнование».

М-да: «Брат мой, когда подданные говорят, что король добр, это означает, что царствование не удалось». Наполеон понимал насчет правления…

Боги мои!!! Про него нечего сказать, кроме как про дефекты речи, распад соображения и координации, любовь к охоте и быстрому вождению автомобиля; общая невредность и страсть к хоккею по телевизору, старческая сентиментальность и детское тщеславие. Отечественные сигареты «Ява» специзготовления.

Брежнев был консерватор. Он консервировал все что мог. Он верно руководствовался армейским принципом: не тронь – не сломается. Жизнь СССР про длилась без лечения и стала агонией.

Консерватизм перешел в маразм. Шутки в адрес генсека наливались презрением и бешенством. Брежнев научил презирать и ненавидеть свое государство. Мы стали ему чужими у себя дома.

Анекдоты

На первом курсе нам два семестра читали фольклор. Мировой и русский, от античных времен и современный. О волшебной сказке нам три лекции вещал легендарный Владимир Яковлевич Пропп – седой гном с горящими глазами. Но самый цимес ожидал под конец года и случился неожиданно.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация