— Не так сыро сорняки стало полоть? — ехидно поинтересовалась Вичка.
«Вот ведь гадюка!» — подумала было Алика и собралась уже резко ответить, но не успела — в трубке послышался голос Викиного папаши:
— Хорош трепаться! Знаешь, сколько с меня здесь за роуминг дерут?
— Вот жлоб, — тихонько процедила Вика. — Ладно, чмоки тя, я тож на пати порулю.
«Ага, на пати, лежа одна в кровати», — мысленно усмехнулась Алика. Но не стала говорить этого вслух, просто бросила «Пока!» и нажала кнопку отбоя.
До выхода из дома оставалось еще немного времени. Алика решила пересмотреть свои фотографии на айфоне, и многие из них показались ей просто убогими. Без всякой жалости удалив где-то две трети, она подумала: «Надо будет еще вечером свой Инстаграм пересмотреть».
Подругу она застала за компьютером — та торопливо перепечатывала текст с исписанных от руки листов.
— Извини, подождешь меня немного? — попросила Леся. — Мне чуть-чуть осталось, страницы полторы, даже меньше.
По мнению Алики, полторы страницы — это было совсем не «чуть-чуть», но Леся печатала очень быстро, пальцы так и летали над клавиатурой, да еще и могла разговаривать при этом, не испытывая никаких затруднений.
— Что печатаешь? — поинтересовалась Алика, устраиваясь с ногами на старом, но удобном и мягком диване.
— Папину новую статью.
— Интересно?
— Очень!
— А о чем?
— Да о наших Буграх. То есть Гунских курганах.
При слове «Бугры» Алика нахмурилась — слишком много у нее было связано с ними воспоминаний, и все, как назло, самые неприятные. Но Леся была занята и не видела ее лица, поэтому продолжала:
— Папа собрал местные легенды о Буграх и пытается анализировать их происхождение.
— Это про то, что здесь похоронен Аттила-завоеватель? — вспомнила Алика рассказы Артема.
— Про это тоже… Но и другие.
— А что, про Бугры есть еще какие-то легенды?
— Ты не знаешь? — Леся на минуту оторвалась от работы и с изумлением посмотрела на старшую подругу. — Ну как же!.. Погоди, дай я тебе зачитаю… — С помощью мыши она торопливо пролистнула на экране несколько страниц. Вот послушай: «Гунские Курганы, или, как их называют в народе, Атяшевские Бугры, — это удивительное место, как магнитом притягивающее к себе людей. По преданию, над ними раскрывается небо, и с высоты на землю снисходит благодать. Легенда гласит, что с человека, оказавшегося в этот момент на кургане, слетает все наносное, неискреннее, и он становится по-настоящему самим собой, перестает притворяться, думает и говорит о том, что его действительно волнует. Каждый видит Бугры по-своему. Кому-то это место представляется открывающимся взору безграничным пространством и небывалыми возможностями, кому — пылающим рассветом багряного солнца, кому-то — полуразрушенным храмом, напоминающим о вечных ценностях…» И вот еще дальше: «Согласно старинному преданию, человек, оказавшийся на Буграх в сложные минуты жизненного выбора или в уже, казалось бы, в тупиковой ситуации, обретает здесь прозрение. На него точно снисходят свыше ответы на все вопросы, открываются правильные решения, разрешаются все сомнения. И если на рассвете или закате прийти на Бугры и с чистым сердцем попросить о том, к чему стремишься всей душой, то заветное желание обязательно исполнится. Враги и завистники отступят, недуги исцелятся, а цели будут достигнуты — при условии, что они честны, благородны и направлены во благо…»
Леся давно уже закончила читать, а Алика все еще сидела, замерев в той же позе, и думала о только что услышанном. Не то чтобы она верила во всякие чудеса и мистику… Но то, что случилось с ней самой во время той поездки с Артемом, ей и впрямь показалось странным. Ее точно прорвало, она вывалила на Артема кучу всяких глупостей, которые, в общем-то, и не собиралась ему говорить… Может, и правда на нее место повлияло? Вдруг там энергетика какая-то особая?
— Знаешь, а я, пожалуй, хотела бы еще раз туда сходить, — призналась Алика после долгой паузы.
— На рассвете или на закате? — Леся понимающе подмигнула.
— Только не на рассвете! — покачала головой Алика. — Туда идти все-таки далековато, больше пяти километров. Чтобы поспеть к рассвету, придется встать часа в четыре, а я на такие подвиги не способна.
— Тогда давай посмотрим с холма закат, — легко согласилась Леся. — Когда захочешь. Хоть завтра.
— Почему бы и нет? Завтра так завтра, — Алику этот вариант вполне устроил. Еще немного помолчав, она спросила у подруги:
— Слушай, Леся, а ты там уже была?
— Ну конечно, и не раз. Я же местная, — ответила девочка и отложила последний исписанный лист. — Ну вот и все, папина статья готова…
— Нет, ты меня не поняла, — уточнила Алика. — Я имею в виду: в особое время. На рассвете или на закате. Желание загадывала?
— А, ты об этом? — улыбнулась Леся, собирая в аккуратную стопку исписанные листы. — Тогда нет. Я еще ни о чем не просила Бугры. У меня пока еще в жизни не было ничего настолько важного. И заветного желания у меня пока нет. То есть я очень хочу хорошо школу окончить, поступить в университет, стать писателем, чтобы у меня получались хорошие книги, чтобы они дарили радость людям… Но это пока еще не заветное желание, а просто мечты, понимаешь? А у тебя, Алика, есть заветное желание?
— Не знаю… — задумчиво пробормотала та. — Не знаю.
Она и правда не знала.
* * *
От идеи посетить Бугры на закате девушки тоже отказались. Все равно загадывать там свои заветные желания они не собирались, так какой смысл возвращаться издалека по темноте? Поэтому решено было двинуться с утра, сразу после завтрака, когда Алика помыла посуду и покормила своих подопечных кроликов. Покидав в сумку все необходимое, Алика отправилась к маме и бабушке, которые чистили на веранде вишню для варенья.
— Помощь нужна? — привычно осведомилась Алика.
— Не нужно, мы уже заканчиваем, — отказалась бабушка.
— Тем более что вы с Лесей куда-то собирались с утра, — припомнила Ирина.
— И далеко? — заинтересовалась Татьяна Сергеевна.
— На Бугры, — честно ответила Алика, покосившись на маму. Она давно поняла, что та отчего-то не любит, когда при ней говорят о Буграх, но о причине не знала.
— И охота вам в такую даль по жаре таскаться, — пожала плечами Ирина.
— Ну, жары-то сегодня особой и не будет, — возразила Татьяна Сергеевна. — К обеду-то вернешься?
— Не уверена, — призналась Алика. — Можем и не успеть. Я на всякий случай захватила с собой воды и бутербродов.
— Стало быть, и молодец, — похвалила бабушка. — Ступай себе с богом. Только позвони, если задержишься.
Леся с рюкзачком за плечами уже дожидалась у своих ворот, и Алика невольно отметила про себя, что каждый раз искренне радуется при встрече с ней. Это удивительное чувство, когда тебе становится хорошо на душе от одной только мысли, что симпатичный тебе человек существует в этом мире, что ты видишь его и общаешься с ним. Раньше Алика никогда не испытывала подобного чувства, даже в детстве, не говоря уже о более или менее сознательном возрасте, хотя вроде у нее всегда были какие-то приятели, компании, тусовки. Но в последнее время все это как-то забылось, потускнело, ушло куда-то на второй план. Прежняя жизнь стала ей казаться одной сплошной большой тенью. Ночные клубы, рестораны, пати и прочее были так далеко, как, например, Вика — нематериальный голос из трубки, не более того.
