Наткнувшись на какого-то местного дедка, Игорь стал расспрашивать его, как побыстрее добраться до цивилизации. Сюда он приехал на такси из Саранска, в который прилетел самолетом. И теперь даже понятия не имел, в каком направлении находится этот самый Саранск и как туда попасть. Ко всему прочему, Игорь еще и был голоден как волк. Если не считать самолетного сухпайка, у него с утра во рту не было и маковой росинки. Разумеется, он надеялся, что Ирина пожалеет непутевого мужа, приехавшего к ней издалека, накормит и оставит ночевать. Однако его расчет не оправдался. Эта стерва не проявила никакого сочувствия к его поступку, ей не было дела до того, чего стоила ему эта поездка, как пришлось выкручиваться, чтобы найти на нее денег… И все безрезультатно.
Абориген, чей хитрый прищур и манера говорить напомнили Игорю деда Щукаря из «Поднятой целины», указал направление на Саранск и сообщил, что на шоссе по пути туда есть приличный ресторан. Это было, конечно, далековато, но рисковать здоровьем в местных забегаловках Игорь не решился. Поэтому кое-как добрался до центра городка, взял там такси и, погрузившись в свои невеселые размышления, отправился на поиски ресторана. Тот, по счастью, отыскался легко, действительно почти у самой дороги. Снаружи здание выглядело вполне прилично, а на парковке Игорь даже заметил несколько автомобилей с московскими номерами.
В просторном зале, оформленном с некоторой претензией на шик, было почти пусто — несколько парочек по углам, да состоящая преимущественно из мужчин шумная компания, сидевшая за одним большим столом. Игорь заказал себе сытный ужин, не стал ограничивать себя и в спиртном. В перерывах между блюдами он вышел на улицу покурить и слово за слово разговорился со здоровым амбалом из той большой компании.
— Сам-то ты откуда? — лениво спросил качок, щелкнув в ответ на просьбу Игоря зажигалкой. — Вижу, что не местный.
— Из Москвы. — Игорь наклонился к огню и прикурил сигарету.
— Зема, значит, — хмыкнул амбал. — А в этой глухомани что потерял?
— Вот именно что потерял… — пробормотал в ответ Игорь. — Но это долго рассказывать.
— Так мы и не спешим, — хохотнул собеседник. — Мы тут все свои дела уже поделали, торопиться больше некуда.
Спустя примерно час уже сильно подвыпивший Игорь сидел за своим столиком с амбалом, представившимся Тохой, и его приятелем, которого звали, кажется, Кирилл, и рассказывал им свою историю. По его версии событий почему-то вышло, что его милую, но недалекую и бесхитростную, совершенно не ориентирующуюся в жизненных реалиях жену обманом завлек в свои сети коварный провинциал. И все попытки Игоря спасти ее из его цепких лап разбились о его паутину. Игорь демонизировал практически незнакомого ему Ивана как только мог, вешая на него все мыслимые и немыслимые пороки и грехи.
— Так как ты, говоришь, его фамилия? — уточнил Тоха, который не пил, поскольку был за рулем.
— Да какая-то колхозная у него фамилия… — не сразу вспомнил Игорь. — То ли Картошкин, то ли Морковкин… Не, не так… Может, Овсов? Не, вспомнил, Пшеничкин. Точно, Пшеничкин. Ну или как-то так… Он еще на допотопном рыжем пикапе ездит…
— Слушай, Тоха, а ведь это, по ходу, тот самый мужик, который тебе тогда, у речки, чуть хвост не накрутил, — хохотнул Кирилл. — Зав сбытом с уплывшего от нас комбината.
— Точно, он, — утвердительно мотнул здоровенной бритой башкой Тоха. — И бабенка с ним тогда вроде была…
— Это вы о ком? — Игорь уже начал терять нить разговора. — Где была? Какая бабенка?
— Да ладно, это мы так… О своем. Давай лучше выпьем. — Кирилл разлил по стопкам остатки водки из графина.
— А ты, я смотрю, слабак, Игоряха, — заявил вдруг Тоха. — Вроде с виду и неплохой мужик — а слабак.
— Это еще почему? — Игорь возмутился и даже приподнялся с места, но тут же плюхнулся обратно на стул, поскольку собеседник хлопнул его по плечу.
— Да потому что оставил это дело безнаказанным, — пояснил Кирилл.
— Во-во, и я об этом! — кивнул Тоха. — У тебя какой-то козел любимую жену увел, звезду, можно сказать, а ты сидишь тут, как будто так и надо…
— А что я могу поделать-то? — Игорь развел руками, его голос прозвучал как-то до противного жалобно.
— Не, ну ты мужик или где? — возмущенно отвечал Тоха. — Хоть бы морду ему набил…
— Да я не по этому делу, ребят… — вынужден был признаться Игорь. — Он же деревенский, здоровый, вон, почти как ты… А я…
— Так чего самому руки марать? — Кирилл дружеским жестом приобнял Игоря за плечи. — Надо нанять кого-то, у кого руки на месте.
— Так где ж я таких возьму… — посетовал Игорь.
— Да разве ж это проблема? — ухмыльнулся Тоха. — Хоть в том же Саранске поищи. Гопота везде есть. Дашь им немного денег, пообещаешь вдвое больше — они этого твоего Ваньку с землей сравняют.
— Но это нехорошо как-то… — забормотал Игорь. — В смысле, я хотел сказать — стремно. У Ириной сестры муж — мент, мало ли что…
— Да ладно! Никто ничего не узнает, — заверил его Кирилл. — Уж на тебя-то точно никто не подумает. Зато представь: ты устранишь соперника, освободишь себе дорогу. А Ирочка твоя покумекает-покумекает — да и вернется к тебе.
— Ты думаешь? — недоверчиво спросил Игорь.
— Слушай, слушай Кирилла, он дело говорит, — подтвердил Тоха. — Бабы — они такие, они долго одни не могут… Вернется она к тебе, это как два пальца об асфальт…
Как он добрался в ту ночь до гостиницы в Саранске, Игорь помнил смутно. Но утром, проснувшись и опохмелившись первым, что попало под руку — дешевым теплым пивом из бутылки, — Игорь вспомнил вчерашний разговор со случайными знакомыми в ресторане и крепко задумался. По крайней мере у него еще оставался козырь в рукаве. Ира сказала, что собирается подать на развод — а для этого ей обязательно надо будет с ним связаться. Кто знает, может, тогда у него будет еще один шанс уладить дело миром… Ну а если не получится, можно будет всерьез обмозговать идею, что подсказали ему Кирилл и Тоха.
* * *
Порой кажется, что сама природа сочувствует людям. Конечно, прагматик скажет, что это просто случайное совпадение, что человек просто склонен воспринимать все, что происходит вокруг, через призму своего настроения. Возможно, так и есть, но, наверное, нет на земле человека, который не замечал бы, как ярко светит солнце, когда на душе светло и, наоборот, небо начинает хмуриться, когда на сердце ложится печаль?
Как бы там ни было, но, словно отвечая настроению Ирины и Алики, начало августа выдалось пасмурным и дождливым. От влаги поперли в рост сорняки на огороде, а свежую траву для кроликов всегда приходилось высушивать, что, конечно, еще прибавило всем работы. Но и матери, и дочери казалось, что это даже и к лучшему. Когда ты так занят повседневными заботами, то остается меньше времени на сердечные переживания… Теоретически. А практически — не проходило и нескольких часов, чтобы Алика не вспоминала об Артеме и о том, что, судя по всему, потеряла его навсегда.
