Пирс и Рейнхарт вошли в большой компьютерный зал. Джорджа снова вызвали, на этот раз среди ночи, когда он крепко спал. Ученый зажмурился от яркого света и налетел на стул. Тот заскользил по полу, а Пирс попятился назад. Он устоял на ногах, но задел локтем край письменного стола. Жгучая боль распространилась до кончиков пальцев. Словом, появление этих двоих сопровождалось сильным шумом, но ни Ридли, ни Мэддокс, стоявшие перед шестью большими мониторами, не обернулись, не поздоровались, не попросили подойти.
За экранами возвышались ряды свинцово-серых системных блоков. Жужжащие встроенные вентиляторы охлаждали работающие процессоры, а помещение наполняли теплом. Судя по количеству кабелей, протянутых между компьютерами, все они были соединены в сеть и работали вместе. Пирс мог только гадать о том, какова их общая мощность, но сеть явно была предназначена для чего-то монументального, выходящего за пределы возможностей человеческого разума. Судя по всему, здесь находился мозговой центр компании «Манифолд».
Рейнхарт подтолкнул Пирса.
— Смотрите, на шнурки не наступите.
Пирс на всякий случай посмотрел на свои туфли. Шнурки были завязаны крепко. Он направился к Мэддоксу, который, по крайней мере, вел себя прилично и проявлял к нему хоть какое-то сочувствие. Это доказывала его реакция на недавнюю угрозу Ридли расправиться с пленником. Но на сердце у Джорджа все равно лежала тяжесть. В компьютерном зале не было никого, кроме Тодда и Ричарда, так что его могли запросто отправить на тот свет без лишних свидетелей. Мэддокс явно не был отпетым негодяем, но вряд ли он встал бы на защиту Пирса. Научные исследования и собственная жизнь ему были дороже всего.
Потирая ушибленный локоть, Пирс шел мимо рабочих столов, заставленных компьютерным оборудованием. Перед дисплеем он остановился, понимая, что Рейнхарт держится у него за спиной. Не было нужды оборачиваться, чтобы убедиться в этом.
Ридли отвел взгляд от листка бумаги, который они с Мэддоксом внимательно изучали. Оба улыбались.
Успех.
— Доктор Пирс, — сказал Ридли. — Вы как раз вовремя! Успели к нашему маленькому празднованию.
Джордж вымученно улыбнулся и изо всех сил постарался не выказать облегчения, охватившего его.
— Без шампанского?
Ридли выпрямился во весь рост. Его лысина сверкала в лучах ярких светильников, будто отполированная голова статуи.
— Для этого будет время позже. Нужно провести еще несколько тестов, прежде чем мы устроим настоящий праздник.
— Значит, вы еще не закончили анализы?
— Не совсем.
Счастливая улыбка Мэддокса в других обстоятельствах выглядела бы заразительной. Он был охвачен радостным волнением.
— Но нам осталось всего несколько дней до получения окончательного продукта. Благодаря вам, конечно.
— Стало быть, ДНК Гидры сработала?
Пирс не смог скрыть интереса. Мысль о том, что мифологическое существо не только оказалось реальным, но и помогло сделать вклад в современную науку, была настолько интригующей, что на несколько мгновений Пирс забыл о том, что его держат в плену.
Мэддокс порывисто кивнул и протянул ему листок бумаги, который они с Ридли изучали. Несколько таблиц с цифрами.
— Что это?
Тодд забрал у него листок. Он держал его, словно драгоценное сокровище.
— Когда я приступил к исследованию образца тканей Гидры, думал, что мое оборудование дает сбой. Все приборы мы откалибровали заново, запустили новые. Результаты все время получались одни и те же.
Мэддокс провел рукой по взлохмаченным волосам. Растрепанный и взволнованный, он сейчас напоминал кого-то из друзей Пирса.
Генетик улыбнулся и продолжал:
— Сначала все шло ужасно. Я бы не сказал, что выделение ДНК — такая уж тривиальная процедура, но все же она используется достаточно стандартно. С материалом тканей Гидры так не получалось. Мы словно бы все начинали заново. Видите ли, экстракция ДНК производится в воде.
— Да, — понимающе кивнул Пирс.
— У образца продолжались репликация и рост, но он не принимал никакой формы, видимо, из-за отсутствия головы или какой-то еще силы, управляющей процессами в тканях. В итоге образец разросся до трех фунтов. Решение было найдено совершенно случайно, когда мы начали тестировать увеличившийся образец. Оказывается, вода, поглощенная тканями Гидры, превращается в D2O — тяжелую воду. Реакции в ней происходят медленнее, чем в обычной, Н2O. Использовав тяжелую воду, мы смогли экстрагировать ДНК, анализировать ее и тогда поняли, насколько на самом деле Гидра уникальна.
Мэддокс потер щетинистый подбородок, уставился в одну точку и продолжал рассказ о своем открытии:
— Все живые организмы на планете имеют одинаковый состав. Большинство геномов у нас общие. Вот почему вы порой слышите, что люди на девяносто восемь процентов схожи с обезьянами или бананами, и так далее. Но с Гидрой все обстоит совершенно иначе. Спираль ДНК — двойная. Аденин объединен в пару с тимином. Гуанин — с цитозином. Это как бы кирпичики структуры ДНК. У Гидры все точно так же, но отличие в том, что именно соединяет эти пары между собой. У большинства живых организмов это обычная вода. А у гидры — тяжелая. Именно это уникальное соединение способствует наличию генов, которых нет у других живых существ. Мы не можем просто разбудить дремлющие гены, отвечающие за процессы регенерации, нам приходится их вносить, внедрять.
— Это странно.
— Слабо сказано. Гораздо больше тут подходит слово «чужеродно». Я, конечно, не думаю, что мы имеем дело с инопланетным видом, но этот термин лучше всего определяет, насколько чужда Гидра для нашего мира. Нигде и никогда не было описано ничего подобного. Вы когда-нибудь слышали о существе, способном отрастить вторую голову?
Мэддокс нажал несколько клавиш. На шести экранах появились изображения. Это были двойные спирали ДНК, ряд химических структур, похожих на шестиугольники, украшенные орнаментами и снабженные подписями: аденин, тимин, гуанин, цитозин, водород, дейтерий, тритий. Строчки цифр и фотографии разросшегося кусочка головы Гидры. Эти изображения мало что говорили Пирсу, но Мэддокс твердо решил прибегнуть к помощи наглядных пособий.
— Все это — только верхушка айсберга. Гидра настолько головокружительно иная, что от одного осознания этого факта работа замедляется. Нас интересует ее важнейшее качество — регенерация. Но другие гены Гидры отличаются свойствами, которые для нас пока нежелательны.
— Ядовитое дыхание и склонность к поеданию человеческой плоти, — проговорил Пирс.
Мэддокс затаил дыхание и пристально посмотрел на него.
— Вы говорили об особенностях Гидры, — подсказал ему Ридли.
— А? Ну да, конечно, — встрепенулся Тодд. — Нам нужно определить, какие конкретные гены отвечают за те или иные особенности. На этом мы пока споткнулись.
