Взяв в своей каюте полотенце, Лера спустилась в душевой отсек, раздевшись, отдернула занавеску. И тут же с криком отпрянула назад. Весь поддон и отверстие слива были перепачканы черной кровью!
Судорожно натянув на себя одежду, постоянно загнанно оглядываясь, она стремглав побежала по лестнице к каюте Тараса.
— Дядя Тарас! Дядя Тарас! — замолотила девушка в дверь каюты. — Откройте скорее!
— Что еще, — на пороге появился старпом и тут же строго осведомился: — Почему без перчаток?
— Я… я помыться хотела… а там… там кровь в душевой!
Опять кровь. Сердце старпома упало.
— Показывай, — без расспросов приказал он. — Ничего необычного больше не видела?
— Н-нет.
Спускаться вниз в компании могучего моряка было уже спокойнее. Может, он знает ответ. Санузел встретил людей идеальной чистотой.
— Ну и где твоя кровь? — непонимающе повертел головой Тарас и вдруг поморщился, проведя пятерней по груди. Девушка этого не заметила: сейчас ей было вообще ни до чего.
— Но она была тут… — растерянно заметалась Лера, одну за другой отдергивая шторки в кабинках. — Я видела! Честное слово…
Наблюдавший за суетящейся девчонкой Тарас впервые за все время их плавания почувствовал липкий, всепроникающий страх. Не могли же у них у всех начаться коллективные галлюцинации.
Или…
Мыться Лера теперь не решалась — разве что вместе с Тахомой. Выходя из помещения и выключая свет, Тарас и Лера не заметили торчащий из бельевого контейнера краешек половой тряпки, с которого на кафель неровно капала кровь.
В первую ночь долгожданного плавания из первоначальных членов команды не спал никто. Паштета, Треску и Савельева по-прежнему не нашли.
* * *
Наутро поднявшийся спозаранку Макмиллан (нормально прикорнуть так и не удалось, только носом поклевал, отчего теперь ужасающе ломило голову), застегивая рубашку и зевая, сунул нос на камбуз на предмет чего-нибудь пожевать и, налив в кружку травяного отвара, пошел проведать Зэфа, который на одной из палуб ревниво следил за последними работами по ремонту «Грозного».
В то же самое время на «Драконе» все готовились к увеселительной охоте на китов, устраиваемой Императором, поэтому инженеры танкера старались управиться как можно быстрее, дабы не пропустить знаменательное зрелище.
— Ну и что ты думаешь обо всей это херне? — отпивая из кружки, негромко поинтересовался Макмиллан, вставая рядом с Зэфом.
— Кэп сказал, что, когда все свалят на танкер, заново прочешем корабль. Больше возможности не представится. Не могли же они просто исчезнуть. Здесь где-то. Прячутся.
— Какого черта с ними могло приключиться?
— Не знаю, бро. Только мне очень не по себе от всего этого.
— Не тебе одному. Ладно, увидимся, держи ухо востро, старина.
— И ты тоже, бро.
Хлопнув приятеля по плечу, Рэнди покинул отсек, в котором заканчивались работы. Идя по коридору в сторону камбуза, он привычно насвистывал; чтобы скорее подбодрить себя, решил завернуть в гальюн. Чаек что-то больно быстро действовал. Эх, где же ты, старое доброе пиво…
Расстегнув джинсы и пристроившись над унитазом, он терпеливо ждал окончания процесса, как вдруг услышал возню в соседней кабинке. Хе, кому-то еще поутру тоже приспичило.
— Ну и ночка была, да? Я вообще до склянок глаз не сомкнул, — глядя в потолок, поделился своими мыслями Рэнди. — Эй, кто там? Тарас, или ты Батон? Хватит налегать на свое пойло, старик. Допился уже до кровавых чертей. Как ты вообще можешь это в себя вливать?
Тишина.
— Ворошилов, хэлло, — не сдавался американец. — Или ты из тех ребят, что с танкера к нам прислали? Do you speak English?
Ответа не последовало. Но и возня прекратилась. Скрипнула дверца, и послышались удаляющиеся шаги.
Быстро застегнув штаны и забыв спустить воду, Макмиллан как ошпаренный бросился вон из кабинки. Гремя сапогами по лестнице, он старался как можно быстрее попасть в единственный коридор, ведущий в санузел.
Оказавшись на последней ступеньке, он успел разглядеть, как на противоположном конце коридора за углом поспешно исчезает чья-то спина.
— Да твою же мать.
В дверь каюты Тараса, всю ночь разглядывавшего появившееся на груди красное пятно, настойчиво постучали. Он спешно убрал в ящик документы Ежи, переданные Савельевым. Зараза продолжала расползаться по кораблю, несмотря на все их куцые попытки отгородиться. Как же, мать ее, так? Надев перчатки, он поспешил открыть. На пороге снова были Яков и Линь Им с неизменным Даном.
— При всем уважении, я сейчас не очень настроен разделять радость Императора от охоты на китов. Хотя зрелище, должно быть, захватывающее.
— Весьма, — согласился Яков. — Но дело совсем не в этом.
— Что-то слупилось? — нахмурился Тарас, за последние часы уже привыкнув ожидать только дурные новости.
— Мы последний час получаем сигнал бедствия с юго-запада, вот по этим координатам, — перевернув, Яков показал папку старпому. — SOS очень слабенький, настолько, что радисты поначалу приняли его за помехи на внутренней частоте.
— Мне ничего не докладывали. Что там — запись, эхо, цикличный сигнал?
— Нет, простая морзянка. Три точки — три тире — три точки. И все. Что вы думаете об этом?
— Это может быть что угодно. Хотите, чтобы мы проверили?
— Хм.
— Но ремонт еще не закончен.
— Не стоит. Думаю, мы все вместе отправимся идентифицировать источник сигнала, когда закончим здесь. Я просто хотел, чтобы вы были в курсе происходящего.
— Спасибо, — ответил Тарас. — С вашего позволения, я сейчас хотел бы побыть один.
— Разумеется, — кивнул переводчик. — Если передумаете, мы будем ждать вас на «Драконе».
Но закрывавший дверь каюты Тарас был более чем уверен, что не передумает. Вернувшись за стол, он постарался отвлечься от вновь накатившей боли в грудине и сосредоточился над картой, вновь и вновь пытаясь выработать более-менее годный план отделаться от танкера. Нужно было как можно быстрее сваливать в Южную Америку. Время играло не на их стороне.
Он еще не знал, что следующей ночью команде «Грозного» выпадет реальная возможность спастись от танкера бегством.
«Судовой журнал.
Земля королевы Мод. Атлантика.
Время в пути — … — ые сутки. (Окончание стоянки — … — ые сутки.)
Отплыли вместе с танкером, но ситуация стремительно усугубляется. Паштета, Треску и Савельева по-прежнему не нашли. К тому же, похоже, я сам подцепил заразу. Черт! Боль в грудине не унимается уже несколько часов и продолжает усиливаться.
