– Уоп-па-па, уоп-па-па, уоп-па-па, па-па, па-ппа, – напевал Безумный себе под нос сейчас, смакуя момент, расстегивая ремешок рюкзака. Наконец старый, потрескавшийся ремешок вынырнул из металлического держателя, и выцветшая ткань крышки откинулась в сторону. – Вау-вау-вау, – протянул Безумный, расслабляя лямки рюкзака и заглядывая внутрь. – В-вааау! – повторил он гораздо громче, но тут же захлопнул крышку.
Задумка с гарпуном удалась. По результату на сто процентов – рюкзак с пола у стола достали. Вот только Мишик, который это сделал и нес его по приказу Безумного, уже через полчаса свалился замертво. Мишика жалко не было – торч последний, не из постоянного состава. Так, приблуда. А вот остальные потери заставляли скрипеть зубами – девять человек, почти вся банда. Пятеро полети в лагере с этими туристами гребаными, остальные ночью, когда с патрулем столкнулись.
С другой стороны, это даже хорошо. Безумный явственно чуял, что последний месяц ему уже прочно сели на хвост. Чужую влажную лапу, мерзкими объятиями смыкающую захват на его шее, он уже почти вживую ощущал. И сейчас даже где-то радовался, что почти вся его группировка перестала существовать, – меньше головняка.
Вот выйти сейчас из Зоны – и залечь на дно. На годик, как минимум, благо недостатка средств теперь точно не предвидится. Вон как Грач с Петюней плотоядно на рюкзак смотрят – уже прикидывают, насколько их доля увеличилась, как пить дать. А вот Кэл сидит, курит безучастно, как будто и неинтересно ему. Лишь когда Мишик замертво упал, выражение лица его чуть изменилось.
Но, в общем, смерти несущего рюкзак никто даже не удивился – это же Зона. Не прикасаясь к телу бывшего подельника, уменьшившаяся на одного человека группа двинулась дальше. Правда, в тот момент, когда Безумный без раздумий закинул себе на плечо рюкзак с хабаром, его спутники слитно выдохнули, но тот лишь хмыкнул – он уже чувствовал, что умершим Мишиком дело ограничилось, и больше опасности нет.
– Парни, это бинго, – осмотрел главарь свой небольшой отряд, поднимая взгляд от содержимого рюкзака.
– Макс, только нам бы теперь выбраться отсюда неплохо бы, – буркнул Грач, насупившись.
– Ты нервничаешь? – удивился Безумный. – А почему?
Грач поежился, еще больше опустив глаза. Взгляд Макса выдержать было сложно. Можно, но рисковать никто не пытался.
– Ну так это… Зона же расширилась, и где оно теперь…
– Кэл, как ты думаешь, Грач нормальный парень? – вдруг перевел взгляд Безумный на безучастного Кэла, который, сидя в сторонке, жадно курил.
– Да нормальный, – почти без паузы ответил тот, пожав плечами и снова затянувшись.
– Петюнь, а ты как думаешь?
– Про что? – опустил и Петюня взгляд.
– Ну про Грача, – в руке Безумного вдруг появился пистолет.
Грач в этот момент едва не посерел. Неделю назад он подставил Петюню с той телочкой, и сейчас тот ведь может…
– Нормальный, – косо глянул на Грача здоровый Петюня, неожиданно потупившись.
– Хм, вот и я думаю, что нормальный, – покачал головой Безумный. – Вот только…
Кэл не успел. Он прыгнул в последний момент, и первая пуля прошла мимо, зато вторая зацепила, бросив на землю. И почти моментально его тело изрешетило попаданиями.
– …вот только Кэл мутный какой-то последнее время, – по-прежнему держа пистолет в правой руке, Безумный оттопырил мизинец и в это время что-то рисовал на ладони левой. – Не заметил я гнильцы поначалу, не заметил, – поджал губы Безумный, закидывая рюкзак на плечо, и обернулся к спутникам: – Ну че, погнали?
– Куда? – осторожно спросил Петюня, лишь мельком глянув на Макса.
– Через аэродром пройдем, – пояснил Безумный, – пора отсюда ноги делать. Авось подбросят до большой земли. Шутка, – оглядел он пытающихся выглядеть невозмутимо спутников, – спросим хотя бы, далеко ли Зона прыгнула.
Произнеся это, Безумный вдруг резко присел, погладил землю рядом с собой, а потом и вовсе ее поцеловал, склонившись.
– Макс, так что у Маяка было? – негромко спросил Грач. – Почему мы оттуда как потерпевшие сваливаем?
– Уоп-па-па, уоп-па-па, уоп-па-па, па-па… па-ппа!!! – С последним выдохом Безумный вдруг сделал широкий шаг к телу только что убитого Кэла и с силой пнул его ногой. – Уоп-па-па… – еще раз протянул Безумный уже задумчиво, без надрыва. – Как сказал Феликс Эдмундович, служить в органах могут или святые, или подлецы. Этот святым точно не был, – пнул Безумный еще раз мертвеца и обернулся к спутникам: – Че стали? Пошли!
Не знаю я, что у Маяка было, – через несколько минут ходьбы неожиданно произнес он и напел: – «Я не знаю, я не понимаю…» Но идти туда точно не следовало.
– Слышь, а кто такой этот Мундеевич? – негромко спросил Грач у Петюни через некоторое время, когда они уже втянулись в шаг и двигались в сторону аэродрома. Петюня в ответ лишь плечами пожал, а после головой помотал отрицательно, показывая, что не знает.
19 июня, вечер
Нилов Вадим, окрестности аэродрома
Нести Аллу оказалось не тяжело. Я ее как коромысло взял, перекинув хрупкое тело через себя. Лёха подсказал – голова девушки сейчас почти лежала у меня на плече, левой рукой я одновременно обхватил ее руку и ногу, придерживая. Правую оттягивало ружье, которое я так и нес с собой. Ничего из оружия убитых ооновцев брать не стали – возьмут с таким, и доказывай потом, что не верблюд.
Рядом шла Вика, наблюдая за Аллой, которая находилась в полубессознательном состоянии, Лёха двигался немного впереди, периодически обкидывая гайками путь. Позади то и дело раздавались хриплые вздохи Гашникова. С одной стороны, урод он, вот так просто девушек слил. С другой – я в такой ситуации не был, не мне судить. Хотя даже без моего осуждения он урод, без вариантов. ОСтастся только констатировать факт и надеяться, что сам в ситуацию выбора между шансом спасти свою жизнь, загубив чужую, не попаду.
– Тихо, тихо, все хорошо, – вдруг произнесла Вика, протянув руку и погладив застонавшую Аллу по голове.
Да, хорошо, как же. Прекрасно и замечательно просто, едва не фыркнул я.
Мы как раз прошли по небольшой ложбине и почти вышли на пригорок. Идущий впереди Велик остановился, и, когда он обернулся, я с облегчением увидел улыбку на его лице.
– Дошли? – негромко выдохнул я, тут же почувствовав, как по всему телу тяжесть усталости растекается. Выдохнув, я почесал нос и щеку о бедро Аллы.
– Нет, – ответил Лёха в своей обычной манере, – еще нет. Метров двести осталось, – кивком показал он за спину.
Я к этому времени уже приблизился к нему, и взгляду открылось ровное поле с несколькими раскатанными дорожками, будто проселочными, и небольшой навес поодаль.
– Это че? – удивился я хрипло. – Это аэродром?
– А ты что хотел? – чуть приподняв одну бровь, спросил Лёха. – Терминал аэровокзала здесь увидеть?
