Через неделю Жихарь с обозом отправился в Ярославль – свой товар продать, меха купить – зимний мех у иноземцев ценится. У зверья подшерсток по холодам густой, шубы да шапки теплые и легкие выходят. А от Ярославля до Суздаля не так далеко, можно воеводу обрадовать.
До Ярославля обоз добирался долго, кое-где дороги еще непроезжими были, приходилось обходы искать. Зато Жихарю повезло, его обоз первым был, что пришел из западных земель. А пуще того – в Ярославле сам Вышата оказался с дружиной княжеской, младшей.
Этим же днем Жихарь к воеводе пробился. Дружинники пропустили, только когда он тайное слово сказал.
Вышата был озабочен. Из восстания мятежников в Суздале выводы он сделал, за зиму через доверенных лиц организовал во всех городах княжества, особенно отдаленных от столицы – Галиче, Устюге, Юрьеве, Угличе, – сеть осведомителей. Где денежку его люди обещали, где – послабление от податей, а где и угрозами принудили. А уж про Ярославль – город торговый и крупный, стоящий на перекрестке торговых путей, воевода в первую очередь озаботился, получив взбучку от князя. А как же, проморгал готовящийся мятеж в Суздале, виноват. Зато урок получил, опыт приобрел. Заботой воеводы было не только отражение внешних врагов княжества, но и внутренних угроз, могущих ослабить устои княжеской власти. Потому-то и за дело взялся рьяно.
Услышав сообщения о Ратиборе, живущем в Ладоге и, со слов Жихаря, участвовавшем в мятеже в Новгороде, он ни на секунду не усомнился – о его заклятом враге речь идет.
– Еще что-нибудь сказать можешь?
– Все, что узнал.
– Негусто.
Вышата нахмурился, но на душе у него было радостно – велика ли Ладога? Несколько тысяч жителей, почти все друг друга знают. А такой приметный человек – ростом прежде всего, наверняка известен. Стоит послать нужных людей, как Ратибора найдут.
Вышата вытащил из калиты серебряную деньгу и кинул ее на стол.
– Заслужил! Что-нибудь еще узнаешь – сразу сообщай.
– И так торопился, первым обозом вышел.
– Ступай, недосуг мне сейчас.
Вышата действительно торопился. Дороги с каждым днем подсыхают все больше и больше, вдруг Ратибор переедет в другое место? Ищи его снова, пока проявится.
Были у воеводы два заплечных дел мастера – для тайных его предприятий. Воины из них никакие, но пакость любую учинить могут. Вышата не раз прибегал к их услугам и платил щедро. То неугодный боярин внезапно умрет, вина отравленного испробовав, то на охоте зверовой стрела в неугодного человека попадет… На охоте ведь всякие случайности бывают?
Вот и теперь он людишек своих призвал. Как предстали они перед его очами, сам в душе удивился. Оба роста небольшого, плюгавенькие, тощеватые, лица невзрачные, а вот поди ж ты – не один десяток людей знатных, да князю или воеводе противных на тот свет отправили. Грех большой на них, да они ведь ни в бога, ни в черта не верят. Исполнительны были, ни одного дела не сорвали, и сами живы до сих пор, потому как язык за зубами держат. Не глупы, понимают: пророни словцо – и сами исчезнут, как будто их и не было.
Воевода пересказал им все, что от Жихаря услышал, и заплечных дел мастера переглянулись. Вроде бы задание не особо сложное. В Ладоге они Ратибора найдут, а дальше видно будет, как поступить. Проще всего – нож в спину. Ратибор не боярин, охраны при нем нет, подобраться просто. А случись убить – искать особо не будут. Простой человек, незнатного рода, мало ли – пьяная драка с поножовщиной… Оба тайных дел мастера друг друга с полувзгляда понимали, потому как «работали» вместе давно.
Вышата денег дал на дорогу с запасом, и оба вышли, не прощаясь.
С утра, взяв на конюшне лошадей, они отправились в Ладогу. Кони, хоть и из конюшни дружины, были не верховыми, иначе вопросы возникнуть могли бы, а то и подозрения: откуда у простолюдинов дорогие верховые лошади? А за подозрением – и вопросы с пристрастием. Это в княжестве служилые люди их не трогали, стороной обходили, зная, что людишки-то воеводовы, и сцепиться с ними – себе дороже. Но теперь-то они в другие земли едут, где Вышата им не защитник.
За спинами убийц тощие узелки, но все необходимое там есть – и ножи, и туесок маленький с ядом. В рукавах у обоих – кистени. Посмотрит кто со стороны – либо зажиточные селяне, либо средней руки ремесленники.
В Ладоге жизнь на постоялом дворе оживилась. Пошли обозы, а с ними – и постояльцы. И Илья решил – пора. Пока они доберутся до Ярославля, две недели уйдет. Обещал ведь волхву прибыть.
Он объявил хозяину, что уезжает, чем немного его огорчил.
Илья нанял телегу с возничим. За время проживания в Ладоге их небольшая семья понемногу, но обзавелась пожитками – зимними вещами, кое-какой домашней утварью. Не бросать же все, за деньги куплено, да и в дальнейшем могло пригодиться.
Марья связала вещи в узел, вместе они сложили узлы на телегу, уселись сами – вот телега и полна. С попутным обозом и выехали. Могли ехать сами, но с обозом удобнее: через брод переправиться, ночью на ночевке сподручнее – не всегда на дороге постоялые дворы к ночи попадались. Днем уже было тепло, травка пробивалась, почки на деревьях набухли. Однако ночами было еще прохладно, особенно к утру. На полевых ночевках Марья в телеге спала, а Илья и возничий – под телегой. Обозникам такие ночевки в привычку, но Илья не хотел, чтобы Марья испытывала неудобства.
Если была возможность, они ночевали на постоялых дворах. Там и поесть горяченького можно было, и выспаться по-человечески, на постелях, а главное – вымыться в бане. На многих постоялых дворах баню держали «под паром» ежедневно, услуга востребованная, опять же – хозяину денежка капала. Да и длинные волосы Марьи требовали частого мытья.
Но так судьбе было угодно, что на одном из постоялых дворов где-то в середине пути, недалеко от Вышнего Волочка встретились Илья с Марьей и тайные убийцы, подкупленные Вышатой. Приехали почти одновременно. Пока ездовой распрягал лошадь, во двор въехали два всадника, сильно пропыленные. Илья еще на них внимание обратил: лошади тягловые, на таких далеко не ездят, обычно селяне в город за покупками. Седоки какие-то невзрачные, по одежде и не поймешь, кто. И за офеню сойдут, и за ремесленников средней руки. Знал бы Илья, какое у путников ремесло!
И убийцы Илью приметили, зыркнули глазами. Их жертва будущая в Ладоге должна быть, а по приметам – вот он! Рост подходит, обличьем похож, выправка и стать его.
Они долго возились, расседлывая лошадей, время тянули, а когда Илья с Марьей ушли на постоялый двор, один из убийц подошел к ездовому:
– В Ладогу путь держим – не с той ли стороны едешь? Как путь дорога?
– Из самой Ладоги. Телега вполне пройдет, а уж верхами – легко.
– Спасибо, добрый человек.
Так убийцы убедились, что человек из Ладоги. Для пущей убедительности имя бы еще узнать, чтобы ошибки не было.
Убийцы поспешили на постоялый двор и в трапезной уселись за стол недалеко от Ильи с Марьей. А поскольку им кусок в горло не лез, ели они не торопясь, тихо, как мыши, и прислушивались к каждому слову за соседним столом.
