Абонент не мог просмотреть сообщение, так как не находился рядом и, вообще, был глубоко под землей и в почти безжизненном состоянии. Из тюремных подземелий Ока Зоны его навряд ли кто-нибудь отпустил бы поискать КПК и взглянуть на переписку.
А ведь это был КПК бастионовца. Офицера Дозора-четверки. Личный «наладонник» Стаса по прозвищу Ubivez.
Эсэмэска на разбитом экране упорно и бесполезно высвечивалась тремя словами: «Сомали вызывает Зону»…
* * *
А в это время далеко от АЭС в эфир Зоны полетело иного рода сообщение и от другого абонента: «Куплю патроны калибра 9х19мм Парабеллум к МР-40 и магазины к нему. Дорого. А так же пневматический замедлитель и ударник. Все в рабочем состоянии. Холод».
Часть II «Беспокойная ночь чудес»
Глава 1
Он неподвижной шпалой возлежал на горячем грязном бетонном полу, уже не пытаясь вырваться из этого невидимого плена. Аномалия «магнитуда» – редкая штука в Зоне и, в общем-то, не смертельная для ее жителей, но действенная и неприятная. Для мутантов и прочего зверья она безобидна, а вот двуногим ходокам в нее соваться очень даже опасно. Попав в такую хрень, можно часами и сутками быть обездвиженным, а, чаще всего, стать легкой приманкой для любой твари, не имея возможности шевельнуться и защититься. Этакий бесплатный халявный сыр в мышеловке. «Магнитуда» намертво притягивала все металлическое и обещала отпустить только в двух случаях: после очередного Выброса (и то не факт!), обычно смещающего аномалию, либо при освобождении жертвы от всяческих железных деталей амуниции. Но первый вариант всегда грозил ужасной неминуемой смертью, а второй удавался не каждому, будучи прикованному к ней. Бывали случаи, когда можно было в тяжких усердиях и муках стащить с себя лямки рюкзака, наполненного металлическими элементами снаряги, или освободиться от оружия и прочего оборудования, носимого на теле. Тогда оставалось бежать от «магнитуды» голышом, не имея средств защиты и нужных приборов, что в Зоне тоже было сродни смерти. Короче, так или иначе, но аномалия считалась весьма опасной.
Он знал это и, хотя не имел оружия и каких-либо противоаномальных датчиков амуниции, понимал, что попал конкретно. Потому что сам на треть состоял из металлических элементов, а тело было армировано титановыми пластинами и вольфрамовыми оптоволокнами. А значит, не имел никаких шансов избавиться от них и от мощного притяжения «магнитуды». Киборгом, андроидом или роботом его называли те немногие, которым довелось «познакомиться» с ним лично, но он теперь ощущал себя куклой, мешком, набитым металлической стружкой, придавленным наехавшим на него катком.
Оставалась последняя, но не обязательно спасительная надежда на Выброс, который неизвестно когда мог произойти. И хотя он умел предчувствовать его приближение, но можно было прождать и несколько суток. Четвертая Вспышка могла и сбить режим Зоны, внести новые коррективы, поменять старое на неведомо новое.
Он понял, что снова стал пленником Зоны, коим являлся все эти годы, что она, Хозяйка, повернулась к нему задом, наказала за что-то…или за кого-то. Почему? Где он облажался? Где ошибся? Эти вояки?! Они очутились в Зоне неожиданно и совершенно случайно. Их командир встал на защиту погибшего товарища и всей группы, возможно, попавшей в капкан. Не испугался, не струсил, в одиночку атаковал, превозмогая боль, усталость и боязнь перед сильным и непобедимым противником. Непобедимым?! Да вот же, лежит этот непобедимый и сильный на полу в нелепой позе и не может ничего сделать. Как жук, приколотый булавкой к картону. Человек одолел его. ЕГО! Обезоружил, обхитрил, сбил. А теперь оказался в ферзях, с ЕГО посохом. Вот проклятье!
Черный Сталкер дернулся. Бесполезно. Застонал каким-то нечеловеческим ноющим утробным голосом. Затих, расслабился, сник. Отсутствующие веки и ресницы не позволяли закрывать глаза с вживленными учеными Ока светодиодами. Кристаллы вместо зрачков, полыхавшие доселе злыми огоньками, угасли и приняли не менее жуткий желтоватый оттенок. Капюшон плаща наполовину спал с головы, обнажая старую бледную кожу уродливого лица, испещренного морщинами и шрамами, изъеденного болячками и экземой. Грязные крепкие пальцы с отсутствующими ногтями, когда-то вырванными костоломами «Бастиона», распрямились, кулаки разжались. Ни вен, ни сухожилий на них. Ни родинок, ни волос. Точно, киборг!
Он заставил себя отвлечься, уйти в какую-то потустороннюю медитацию, в свой мир. Сонм грез и воспоминаний, еще оставшихся в этой тяжелой и больной голове, напичканной датчиками и чужеродными включениями. Кто он на самом деле? Когда и почему он стал Черным Сталкером? Ведь он всегда был…человеком!
Мозг отключился от всего внешнего и насущного. Мозг включил обратную связь. И перед потухшими глазами поплыли картинки прошлого…
* * *
Украинская ССР. Апрель 1986 г.
– Строиться!
Толпа перепуганных новичков, прибывших из учебной части, резко подскочила с мест и, похватав вещевые мешки с небогатым скарбом, растерянно озираясь, рванула к выходу из Ленинской комнаты. В дверях создалась сутолока. Молодежь, мешая друг другу, торопливо выскакивала в коридор, называемый по-армейски «взлеткой». Младший сержант Виталий Скобленко впопыхах зацепился лямкой сидора за торчащую дверную ручку. Подталкиваемый напирающими сзади сослуживцами, он никак не мог снять ее, отчего дверь угрожающе затрещала и сорвалась с верхней петли, гулко ударившись нижним углом о дощатый пол.
– А ну, стоять! – дежурный по роте, верзила сержант, звучным шлепком подзатыльника отправил непутевого новичка в полет.
Упав на пол, Виталик резво вскочил, потирая макушку, получившую крепкую затрещину, и жалобно взирал, как его родной вещмешок маятником раскачивается на перекошенной двери. Остальная часть прибывшей молодежи робко топталась внутри помещения. Грозный вид ответственного за порядок в расположении дежурного смутил Скобленко еще сильнее. Сержант, дико вращая глазами, резким рывком снял болтающийся сидор и лихо бросил его в виновника происшествия, процедив сквозь зубы:
– Ты у меня в туалете «умрешь», на толчках, пока они блестеть не будут, как у кота яйца! Но сначала здесь все в порядок приведешь, иначе я с тебя три шкуры сдеру, зелень!
Скобленко принял строевую стойку, вытянувшись перед начальником в струну. Губы его дрожали от обиды и страха. Дежурный подошел к нему вплотную, пригнул голову и сказал, дыша в лицо резким и неприятным чесночным запахом:
– Понял, увалень?
– Т-так т-точно…
– Чего?! Тебя так и родили, без голоса, придурок? Или у меня в последнее время со слухом не все в порядке?
– Так точно, товарищ гвардии сержант! – Виталик взял себя в руки. Стекла в рамах окон казармы дрогнули от громкости его голоса.
– Что так точно?! – дежурный решил окончательно сломить волю новичка.
– Вернуть дверь на место!
– И все?!
– И отмыть толчки в туалете, товарищ гвардии сержант!
