– Так точно.
– Все, готовность два. Артиллерия, к бою.
– Командир, наблюдаю противника с юга, на девять часов. Отдаление триста. До взвода. Хорошо идут. Четко. Точнее, бегут, – доложил Аперкорт.
– Звиздец. Не мало, – прошептал Истребитель, – Холод, что север?
– Холодно. Замерли в техникуме. Движения не наблюдаю.
– Хорошо. Ну, что, парни, за дело?! Пока враги наши увлеклись в НИИ, а подкрепление «Бастиона» на подходе, лучше сейчас воспользоваться моментом, чем потом выбивать сильного и опытного противника из хорошего укрепрайона. Южное звено, отсекаем подход фанатиков, даем время нам. Ясно? Вперед. Танцуем, бандерлоги!
– Работают снайперы, – распорядился Холод.
– Выстрелам готовность один… Огонь.
Раздались хлопки и лязг винтовок с оптикой. Еще и еще.
– Фронт чисто.
– Юг… чисто.
– Север холодно. Турель в минусе, командир.
– Так держать, парни. Огонь всеми стволами!
Нестройный, но жутко зрелищный и сокрушительный залп тяжелого оружия наполнил улицу Энергетиков грохотом, огнем, дымом и полосками шлейфов выстрелов.
От одного только «шмеля-м» Орка левое угловое помещение первого этажа НИИ превратилось в ад. Термобарический заряд лопнул внутри здания, поглотив его внутренности в дикой волне огня и давления. Там никто не мог остаться в живых.
Выстрелы «мух», РПГ-7, «базуки» и подствольников превратили весь первый этаж НИИ, куда только что ворвались сектанты и солдаты «Сокола», в жаровню, взорвавшуюся микроволновку.
– Спецна-а-з, впере-е-д! – крикнул Истребитель, отбрасывая пустую трубу «шмеля», переметнул с бока на грудь ППШ и прыгнул через парапет.
Не было «ура», не развевались знамена и не наблюдалось ровной шеренги атакующих. Бойцы ломаной линией ринулись к зданию, держа под мышками автоматы, а в руках гранаты. Короткую дистанцию преодолели в несколько секунд.
– Гранаты, пошли! – крикнул Никита, сам бросив одну РГО в окно второго этажа, а другую в щель разбитого пластика первого. Присели. Кто-то зажал уши. Череда взрывов. Дым. Треск. Стоны.
– Все, зачищаем корпус.
Бойцы сноровисто и почти без опаски рванули внутрь. Со сцепленных товарищами рук, с подножек, с парапетов и ступенек. Быстро, профессионально и четко. Как муравьи от дождя в свои норки.
Штурм начался.
* * *
Когда из всех окон и дверей института полыхнули языки пламени, снопы искр и клубы дыма, офицер спецподразделения «Сокол» открыл рот и смог выдавить лишь нечленораздельные междометия. Бинокль повис на его груди, а руки опустились в бессилии.
– Почему ваш снайпер молчит? – зарычала Герда. – Они безнаказанно обошли нас, заняли исходную и пересекли улицу, не потеряв ни одного человека! Где были ваши дозорные и снайпер?
– Я… они… как так? Откуда… – заикаясь и ощущая слабость в коленях, залепетал капитан с побелевшим лицом, – целое отделение… как с куста… Я…
– Я, я, – передразнила его свирепеющая на глазах женщина, – херня! Так говорят тут? Сейчас же возьмите себя в руки, капитан! Вы же офицер, а не тряпка. Соберитесь. Нужно скорей овладеть зданием. Бросьте туда своих лучших… я не знаю…
– Так… лучшие уже там… были.
Герда закатила глаза, что-то прошептала по-немецки сквозь зубы, развернулась и выбежала вон.
Капитан начал приходить в себя, проморгался, облизал губы, сжал кулаки. Но при этом неосторожно явил себя улице.
А улицы Туманска не прощают таких оплошностей…
Анжела нажала спусковой крючок. «Вал» мягко дернулся и также мягко лязгнул. Пуля в шестнадцать граммов пронзила эти сто метров, разделявших АУП и техникум, и смачно вошла в плечо зазевавшегося офицера. Его откинуло на два метра, разорванная плоть брызнула кровью, а комнату огласил вопль.
Фифа усмехнулась и, как учил Холод, пригнула голову, убрала ствол, передвинулась в сторону и замерла. Минуты через три нужно сменить позицию, не показывая себя врагу.
* * *
Дымовая завеса, затмившая просвет улиц между АУПом и НИИ, обещала быть недолгой. Никита, понимая это и дождавшись звука сработавшей за углом вестибюля «зари», кивнул напарнику и первым устремился в проход. Нужно было торопиться. Пять минут на зачистку. И вызывать вторую подгруппу.
После успешного хитроумного маневра и залпа ручной артиллерии весь первый и часть второго этажа стали безжизненными. Эти полтора уровня тут же заняли спецназовцы, почти не встретив сопротивления – после нескольких убойных выстрелов гранатометов и огнеметов кому-либо выжить в таких условиях просто нереально.
Трупы, трупы, трупы. Обугленные, дымящиеся, в неестественных позах. Сектанты, азиаты, военные. Нескольких «трехсотых» пришлось добивать из табельного, не тратя патроны более полезного в бою оружия.
Ослепленного и оглушенного фанатика в сером камуфляже Никита снес ударом ноги, прижал к плинтусу, махнул Полкану. Тот рванул дальше, раздался выстрел его «чейзера». Кому-то достался заряд картечи.
Никита вжал ствол «гюрзы» в щеку бастионовца.
– Сколько вас? Какие планы? Где установка?
Сектант ехидно улыбнулся, обнажив десны и желтые зубы:
– Да пошел ты, вояка! Хер тебе…
– Спасибо. Так и знал, урод. Покеда, – Истребитель вскочил, направил пистолет в лоб вмиг побледневшего бойца и выстрелил.
Затем заткнул «гюрзу» в разгрузку, схватил ППШ и побежал за Полканом. Наготове подмышкой болтался «вал», так как надежды на раритетный ствол было мало. Редкие выстрелы говорили скорее о добивании малочисленного противника на нижних этажах, чем о ловушке или засаде.
– Орк, дай ракету. Быстро! – почти выкрикнул в усик гарнитуры связи Никита, перебегая от одной двери к другой.
– Есть, командир. Ща сбацаем.
Через полминуты из окна второго этажа в небо с шипением ушла ракета, оставляя дымный шлейф. Сигнал группе в АУПе, чтобы выдвигались. И выдвинулись. Заколотивший с торца здания пулемет Козуба известил о приближении сил противника.
– Живей, парни. Короткими перебежками. Холод, Корсар, помогите на южном секторе. Тротил, минируй северную стену. Чую, сейчас попрут оттуда. Бегом.
– Есть.
– Понял.
Сверху постреливал неприятель. Фифа за эти пять минут сняла из «вала» еще одного азиата. Но очередь из углового окна заставила ее пригнуться и ойкнуть.
Девчонка!
– Полкан, держи позицию здесь. Ахмад, Кэп, вы как там?
– Чисто.
– Орк?
– Второй этаж наш.
– Молорики, парни. Так, Кэп. Ты с чеченом наверх и по тому крылу, я с Пыть-Яхом по правому. Работаем, пацаны.
