– А вот черт его знает… идем, поглядим.
Деметриос пошел вперед. Танк въехал в долинку с противоположной стороны – там действительно имелась почти ровная «дорога», казавшаяся творением рук какого-то шаловливого титана. Марик уверенно скользил меж камней, и Хикки с Ирэн оставалось лишь повторять его маршрут.
Приблизившись к танку, Хикки задумчиво склонился над тем месивом, что еще совсем недавно было лидданом, затянутым в довольно своебразный комбинезон со множеством вентиляционных «юбок» вокруг груди.
– Фемаль, – уверенно сказал Хикки. – Гм…
– Женщина?! – поразился Деметриос.
– Ты что, никогда не видел? – хмыкнул Хикки.
Ирэн посмотрела на вытянутое светлокожее лицо с огромными выпуклыми глазами, в которых навсегда погасли жемчужные вертикальные зрачки, и неожиданно отшатнулась в сторону. Ее шумно вырвало.
– Волосы, – объяснил Хикки ровно, словно лектор, – волосы на голове заметно пышнее, тело более узкое, строение таза совершенно иное, но главное – это веки: у женщин одинаково развиты все четыре… под комбез к ней мы лезть не будем. Хотя бы из уважения к покойной… а вот из люка торчит мужчина.
– Я никогда не встречал их женщин, – сказал Деметриос.
– Да, они не служат в войсках, – согласился Хикки, – слишкам велика разница в социальном мышлении полов. Но перед нами, кажется, отнюдь не войсковая единица. А вот среди пиратов они встречаются. И дерутся, кстати, ничуть не хуже наших красавиц.
Хикки ловко вскарабкался наверх и распахнул командирский люк.
– Дылда, – сказал он, – ты сюда лучше не лезь, здесь вообще каша.
В лицо ему ударил давно знакомый смрад: пахло горяим металлом, сгоревшим пластиком и обугленной плотью. Как он и ожидал, внутренности танка выгорели почти дотла. Вместо кресел и пультов Хикки увидел лишь перекрученные адским жаром комки спекшегося металла, а от экипажа не осталось даже металлических частей одежды.
Он пролез в башенку зенитных систем, в которой каким-то чудом уцелели почти все узлы управления, и понял, что танк был обречен с самого начала: в распахнутых кранцах первой подачи не было ни одной унитарной связки. Рядом мертво висела металлическая лента зарядного элеватора…
Глава 8.
Аврора, территория Портленд; несколькими часами ранее.
Проглядев меню полученного от Рокко досье, Йохансон надолго замолчал. Этерлен терпел его молчание минут пять, потом изогнул шею и попытался глянуть на голографический дисплей терминала. Йони пошевелился.
– Ты этих людей не знаешь, – сообщил он. – А их тут столько… я вот думаю, к кому ехать в первую голову. Тебя сейчас интересуют связи со службой «Ц»?
– Именно. Дед никогда не раскрывает своих «соловьев», но намек был слишком уж ясен…
– Тогда поехали: здесь, в списке, у нас числится такой мощный старец, как Конрад Гектор Кохан, уинг-генерал в отставке, бывший директор всей «Ц»-службы Аврорской группировки. Ты, наверное, слыхал, что в системе базируется целая куча войск?
Этерлен устало провел рукой по лицу. Его глаза вдруг потухли, словно в них вырубили электричество.
– Кохан… – хрипло проговорил он, – это та самая сука, которая провалила Рогнарский договор. Это из-за него погибли два десятка наших офицеров и сорок человек дипломатов. Генерала Брекенриджа соскребали со стен храма – а все из-за того, что мерзавец Конрад Г. Кохан посчитал себя мудрее, чем «эти хреновы умники в черном»! После этой истории его и направили на Аврору: раньше-то он сидел в Метрополии. Чертов подонок!.. поехали: я загляну в его честные глаза, и, если Кохан хоть каким-то боком завязан в нашем деле – клянусь дьяволом, он ответит мне за все.
Йони удивленно вздернул бровь: он давно уже не видел своего друга в таком состоянии. Этерлен носил в своем сердце немало горечи, но Йохансон привык видеть его иронично-сдержанным, может быть, даже равнодушным – сейчас же одно только произнесенное имя заставило его взорваться, забыв про давно вросшую в лицо маску. Йохансон запустил двигатель и молча тронулся с места. В глазах Этерлена стояла все та же отрешенная пустота.
В холле многоэтажного жилого дома, расположенного в респектабельном окраинном районе, Йони заметил, что генерал вдруг подобрался, будто готовясь к прыжку. Йохансон незаметно усмехнулся. Он понял, что Этерлен готовится выжать из отставника все, что только возможно: его друг хорошо умел это делать.
– Странное какое-то здание, – сказал Этерлен, рассматривая полого поднимающийся коридор.
– Это так называемая «колба», – ответил Йони, – творение безумных рационалистов середины века. Дом выстроен таким образом, что вся нагрузка приходится на стены, крышу и фундамент – а внутренние перекрытия «не несут» ничего, поэтому здесь совершенно нелинейная внутренняя планировка: этажи перетекают один в другой и все такое.
– Шизофрения, – отреагировал Этерлен.
Лифт, гладкий, словно вывернутое яйцо, бесшумно пополз вверх.
– На какой нам этаж? – спросил Этерлен.
– На пятый, – ответил ему Йони, – но, вообще…
Договорить он не успел: где-то неподалеку раздался глухой удар, словно бы излишне ретивая домохозяйка засадила по висящему ковру бейсбольной битой. Свет на секунду моргнул и вспыхнул вновь.
Лифт остановился.
– О, черт, – произнес Йохансон, бессмысленно разглядывая интегрированный в стену плафон. – Это что, авария?
– Не знаю, – мрачно хмыкнул Этерлен и вдруг стал к чему-то принюхиваться, – по-моему, тянет дымом.
Йохансон присел на корточки и достал сигареты. Этерлен попробовал понажимать сенсоры на пульте управления, но, как и следовало ожидать, результатов не добился. Лифт прочно застрял в шахте.
– Дурные дела творятся на этой вашей Авроре, – раздраженно проворчал Этерлен, – целый генерал Конторы подвис в лифте, и ни одна собака в округе не чешется! Черт возьми! Почему здесь нет интеркома?
– Потому что автоматика должна сама во всем разобраться. Раз мы до сих пор не поехали – считай, что мы прилипли.
– Погаси-ка соску, – вдруг приказал Этерлен. – Точно, тянет дымом. Надо выбираться, старый – я не имею права сгореть в этом идиотском гробу.
Йони посмотрел на потолок.
– Это замечательно, – сказал он. – Отечество нуждается в солдатах… А ну-ка пригнись, я залезу тебе на плечи.
Этерлен понял его мысль: в потолок лифта была вмонтирована вентиляционная решетка, достаточно большая для того, чтобы в ее отверстие мог просунуться щуплый человек. Оба они, как, впрочем, и все офицеры Конторы, отличались довольно субтильным телосложением, так что шанс выбраться из лифта хотя бы в шахту у них был.
– Давненько я не видел, чтобы флаг-майоры катались на генералах, – крякнул Этерлен, когда Йони оседлал его шею.
