– Двести пятый, проверь, можно ли его активировать, – мгновенно сориентировался Хауэр и уже после спросил: – Откуда здесь наш генератор?
– Трофей, – ответил Бозе и «преданно» уставился на командора.
– Сам понимаю, не дурак, – поддержал его буффонаду Макс. – Зачем он дактианцам?
– Подзаряжать оружие и наноботов… – все еще изображая господина Прямолинейность, ответил Бозе, но затем сменил тон: – На последней стадии эксперимента подопытных мароманнов надо приводить в нормальный вид, а как это сделаешь, если наноботы разряжены?
– Стоп, стоп, доктор, сдай назад, я что-то пропустил. Начни с того, на чем мы остановились в четвертом блоке.
– Мы остановились на том, что «замороженных» отправляли по пневмотрубе сюда, в пятый.
– Это так? Ты нашел подтверждение?
– Да, нашел. Несколько капсул стоят на ленте транспортера с этой стороны замурованной трубы. А еще я нашел вот это. – Бозе указал на вырост в форме стола с ложем анатомической формы. Над ним висел какой-то омерзительный модификант, похожий на облезлую, покрытую плесенью птицу с длинным клювом. И этот «клюв» упирался точно в центр лба лежащего на столе человека. Чуть ближе на уровне глаз висела объемная проекция, на которой изображались какие-то графики и написанный по-дактиански текст. – На плотное изучение не было времени, но мне, как доктору, и с первого взгляда ясно, что это дактианский аналог машины для психовоздействия. Ну, знаешь, в психиатрии да в тайной полиции используют – кого-то вылечить от стресса или избавить от психической травмы, а кому-то «промыть мозги». Раньше с этой целью отправляли кого-то в санатории, а кого-то в «лагеря для переформатирования», а теперь все стало проще, засунули в мозгомойку – и порядок! Сплошная экономия средств.
– Твой сарказм понятен, Борис, но сейчас не об этом, – остановил приятеля Макс и окинул взглядом стоящие поодаль аппараты той же конфигурации, что и ближайшая машина для психовоздействия. В общей сложности их было полтора десятка. И на всех лежали подопытные мароманны. – Это все тоже мозгомойки, я верно понял? Дактианцы промывают пленным мозги?
– Разрешите уточнить?
Рядом возник Ботаник.
– Успел разобраться?
– Так точно, командор.
– Докладывай.
– Это не аналоги наших машин для психовоздействия. Это более мощные биомашины, и у них другое назначение, хотя область приложения та же – человеческий мозг. Основная программа подразумевает блокировку высшей деятельности коры головного мозга при сохранении полного объема навыков и умений. Также сохраняются все возможности синтетика-компаньона.
– Выходит, это не мозгомойки, а мозгоклюи какие-то, – заключил Хауэр. – Аккуратно выклевывают народу мозги?
– Образные сравнения мне недоступны, командор.
– Тогда и не парься.
– Снова недопонял.
– Не пытайся понять, говорю. Спасибо, Ботаник. Найдешь еще что-то интересное, докладывай немедленно. Иди. Нет, стой! Отключи всех этих мозгоклюев.
– Будет шумно, – предупредил триста первый. – Эти модорганизмы очень эмоциональны. Разрыв связей с уничтожаемым сознанием ощущается ими как острая боль.
– Надо же! Нежные какие! А что испытают люди?
– Сначала тоже боль, но затем облегчение. Если процесс будет остановлен вовремя. Если все зашло слишком далеко – ничего не испытают.
– Тем более нечего тянуть, режь все связи.
Хауэр обернулся к Борису.
– Все сошлось?
– Более того, можно сказать, наступает момент истины. – Бозе вновь щелкнул пальцами, теперь включая анимированную иллюстрацию своих слов.
Делал так он исключительно редко, считая это все баловством для детей, но сейчас отступление от правил было оправданно. Возмущенные вопли отключаемых Ботаником мозгоклюев заглушали половину слов, а непонятные помехи мешали связи между синтетиками. Вот и пришлось доктору пойти на детские уловки – подвесить между ним и Хауэром простейшую объемную проекцию.
Максу вдруг опять вспомнился «вещий» сон, в котором он тоже был вынужден перейти на язык жестов из-за неполадок с боевой связью. Похоже, и впрямь был сон в руку. Кстати, девица из сна похожа на Маритту, а тот дактианец – на Сайруса Рема. Хотя, возможно, Хауэр пытался подогнать их образы под внешность персонажей из странного сна. В любом случае факт оставался фактом – дамочка из сна была вильдершей и вела себя, как «амазонка» Маритта, а дактианец был высокомерен, как Сайрус. Хотя кто из дактианцев не высокомерен?
Хауэр, как обычно, зафиксировал свое внутреннее наблюдение в файле «всякая всячина, или неразобранное» и переключился на Бозе. Посторонняя мысль неплохо «прочистила каналы восприятия», и Макс был готов впитывать каждое слово доктора, произнесенное вслух или прописанное в объемной подсказке. Шутка ли – момент истины!
– Слушаю тебя, док.
– Снимаю шляпу перед Ботаником, его версия оказалась правильной на сто процентов. Дактианцы будто бы выслушали все, что он сказал, вернулись в прошлое и воплотили подсказанное триста первым в жизнь. Не поленюсь повторить ход мыслей триста первого. Вырастить андроида из нашего генматериала для дактианцев не проблема, но они поняли, что им не совместить клона с синтетиком во взрослом виде так, чтобы они «сроднились». Им не написать сотни легенд такого качества, чтобы не докопалась наша военная контрразведка и тем более тайная полиция. А главное, им не удалось бы искусственно состарить и «ухудшить» тела так, чтобы их дефекты походили на натуральные, – хронические процессы слишком сложны для быстрой имитации.
Поэтому дактианцы поступили проще – обратили наше преимущество в оружие против нас самих! Все мароманны имеют компаньона-синтетика, который технически увеличивает возможности разума, а еще полностью его копирует! И это не резервная копия в виртуальности, которая, по сути, лишь файл памяти, вроде подробной видеосъемки всей жизнедеятельности связки мароманн – синтетик и отчета о физиологических и технических процессах. Копия внутри синтетика – это слепок личности! Ну, за минусом некоторых исключительно «живых» способностей, вроде эмоций. Синтетик их имитирует, но не испытывает на самом деле. Все это наши плюсы.
Но есть главный минус – синтетика можно перепрограммировать, и это проще и надежнее, чем завербовать живого агента!
– Кто ж позволит его перепрограммировать? – вырвалось у Хауэра. – Живые компаньоны вмиг схватят и сдадут такого «программиста» тайной полиции. Или сами прихлопнут.
– Вот именно, Максим, вот именно! Все упиралось в мароманнов! И тогда дактианцы нашли элементарный, но гениальный выход! Они решили поступить так, как поступают наши медики с гражданами, у которых повреждены компаньоны-синтетики – только с точностью до наоборот. Они решили отключить пленным мозги и оставить включенными только синтетиков, которых уже никто не помешает перепрограммировать! Вот именно подготовкой к такой процедуре, а не изготовлением кадров для своей разведки и занимались здесь, в лабораториях Эпсилон-13. А биофабрика и даже часть лабораторных блоков – только прикрытие. На самом деле все секреты хранились в четвертом и пятом блоках. В четвертом пленные мароманны погружались в отключку и уже в таком состоянии «приводились в порядок» – лишались боевых наноботов. А дальше они отправлялись сюда, в пятый корпус, где им почти буквально «выклевывали» кору, оставляя подкорку для управления телом. А основным и единственным разумом делали аккуратно перепрограммированного синтетика! Вот такой момент истины. Как видишь, ничего сверхъестественного или хотя бы особо технологичного.
