Дорнер поднял глаза и, подперев подбородок кулаком, несколько минут смотрел на задумавшуюся Лайм.
Искусственная девушка, результат генетического эксперимента безумного ученого из Империи Солнц, который скрестил живую клетку с неживой материей. Благодаря этой технологии, а также мании императора «солнечников» сделать своих потомков бессмертными и родилась Лайм. Она должна была стать женою дряхлеющего властители и матерью его будущих детей – это просто сумасшествие.
Дорнер покачал головой и, вздохнув, помассировал пальцами переносицу, подумав, что надо бы все-таки выспаться. Перемотав строчки доклада, закрыл папку и, приложив большой палец к ее краю, завизировал документы, после чего вновь посмотрел на девушку. Высокая, с узкой талией и большой тяжелой грудью, короткие зеленые волосы, маленький бледно-розовый ротик, курносый нос, узенький подбородок и огромные в пол-лица глаза необычного фиолетового цвета. Облик ожившей мультяшки, так популярный у «солнечников»: нет, профессор был поистине сумасшедшим, если решил подарить его своей названой дочери. Впрочем, этого ему показалось мало, и он напичкал ее тело множеством имплантов, практически превратив девушку в кибернойда. И все-таки она человек – настоящий человек со своими чувствами, вкусами и характером.
Он снова вздохнул и достал из нагрудного кармана рубашки сигаретную пачку.
– Лайм, открой окно, я закурю.
– Не обязательно, – ответила она, продолжая что-то рассматривать за окном. – Я включу свои фильтры, курите.
– Эх, золото ты, а не девушка, – сказал с улыбкой Марк. – Вот повезет тому, кто возьмет тебя в жены.
– Заигрываете? – улыбнулась в ответ Лайм.
– А почему бы нет? Смотри, какой красавец. – Дорнер поднялся со своего места и, расправив плечи, комично выкатил грудь колесом, при этом активно дымя сигаретой. – Ну как? – поинтересовался он, скосив глаза на девушку.
Лаймалин прищурилась и, окинув начальника саркастическим взглядом, неожиданно задорно рассмеялась.
– Умеете вы поднять настроение, командор, – сказала она, поднимаясь с подоконника и отправляя пустую кружку в воронку утилизатора. – Ну что, посмотрели документы?
– Естественно. – Командор стал серьезным. – Скажу честно, результаты меня не радуют.
Лайм понимающе кивнула.
– Многие из претендентов отказались. Молодежь не торопится рисковать своими жизнями. Основной отсев происходил именно после последнего этапа, стоило только объявить, что мы полувоенная организация, как половину аудитории точно ветром сдуло.
– Так всегда было, – усмехнулся Марк. – Помню, когда твоего Кира принимал…
Командор резко замолчал, заметив, как вздрогнула Лайм, и мысленно обругал себя идиотом.
– Извини.
Девушка мотнула головой.
– Нет, все нормально, мне даже интересно. И что Кир?
– Да как тебе сказать, – произнес Дорнер, туша сигарету и отправляя бычок в утилизатор. – Если честно, то Кирилл тоже хотел уйти, но…
– Но? – в глазах Лайм вспыхнули огоньки интереса.
– Но его остановила Минако. Она так вцепилась в его руку, что он просто не мог встать со своего места. А потом в его взгляде что-то изменилось, и он остался. До сих пор не знаю, что повлияло на его решение. Помню только, посмотрел тогда на него и подумал, что этот парень далеко пойдет.
– Да, Кир, он такой, – улыбнулась девушка. – Порой мне казалось, что он слишком нерешителен, но уже через мгновение он меня мог в этом переубедить. В этом был он весь.
Лайм поднялась из кресла.
– Ладно, командор, разрешите идти. А то я что-то сегодня устала: все же три собеседования за день – это трудновато.
– Сколько еще осталось?
– Еще завтра, и все, но, думаю, наберем еще от силы человек пятнадцать.
– Тоже неплохо, – сказал Дорнер и, махнув рукой, добавил: – Все, иди, иди, отдыхай. Завтра закончишь с собеседованиями и можешь взять небольшой отпуск на пару недель, но к началу занятий чтобы была здесь.
– А куда я денусь, – улыбнулась Лайм, направляясь к двери. Открыв ее, она замерла на пороге и, послав командору воздушный поцелуй, вышла из кабинета.
Дорнер вздохнул и вызвал секретаршу.
– Шурочка, меня ни для кого нет, только если что-то сверхсрочное.
– Принято, командор.
Марк с унынием посмотрел на лицо киборга, похожее на застывшую маску, и, зябко передернув плечами, отключил связь.
– Пластиковый труп какой-то, – пробормотал он, доставая из пачки очередную сигарету и закуривая. – Нет, надо как-то раздобыть себе нормальную модель, а не это пугало.
* * *
Браен сдавленно улыбнулся и отставил в сторону бокал с коктейлем.
– Вот так все и было, – сказал он. – После того как ваш брат улетел, мы с Эной недолго пробыли на том планетоиде. До конца моего контракта как раз оставалась всего пара месяцев, после чего мы улетели в Анклав.
– Помню, Кир мне что-то такое рассказывал. – Андрей наморщил лоб. – Точно! Это было как раз перед нашим отлетом в экспедицию. Он тогда еще какие-то справки наводил…
– А что было дальше? – спросила Лиа, бросив на Малышева быстрый взгляд.
– Ну. – Эдвард на мгновение задумался, словно решая, что стоит рассказывать, затем продолжил: – Мы с Эн поселились в небольшом городке на Малом Лондоне. У меня были кое-какие сбережения, и я прикупил там неплохой домик. К сожалению, наше счастье продолжалось недолго.
По лицу мужчины пробежала тень давней боли, заставив его замолчать и потянуться к стакану с коктейлем. Залпом осушив его содержимое, он лишь поморщился.
– Черт, сейчас чего бы покрепче, а не этот лимонад.
Лиа с грустью посмотрела на Браена и неожиданно для всех накрыла его сжатую в кулак руку своей ладошкой.
– Эдвард, мне надо знать, пожалуйста.
Браен поднял глаза на женщину, несколько минут молча смотрел на нее, затем тяжело вздохнул и понимающе кивнул:
– Хорошо. Только рассказывать особо нечего. Мы три года прожили с вашей сестрой душа в душу. Я устроился на работу водителем погрузчика в космопорте, а Эна подрабатывала в местном цветочном магазине. Все было хорошо, но постепенно ее редкие провалы в памяти стали прогрессировать. Сперва я не придавал этому особого значения, пока однажды утром она не узнала меня. Это было пугающе… – Эдвард покачал головой и вновь замолчал, было видно, с каким трудом ему даются эти воспоминания.
Лиа хотела что-то спросить, но Антон осторожно тронул жену за плечо и, когда она обернулась, покачал головой.
– Приехали врачи, но в клинику ее брать не стали. Она ведь клонер, а вы знаете, как у нас к ним относятся. Они для многих недолюди. Так, живые инструменты, игрушки, существа, созданные для грязной работы. Даже последний преступник иногда имеет больше прав, чем они! – Слова рвались из него, прорвав плотину многолетнего молчания. – Эне становилось хуже и хуже. И если сперва она просто не узнавала меня, то постепенно ее разум стал угасать. Она действительно превратилась в некое подобие механической куклы, которая только что и могла удовлетворять свои естественные потребности.
