В тэквондо удар ногой с разворота называют по-корейски, длинно и сложно, поэтому обычно его зовут «торнадо». Пробить его корректно очень непросто, но если ты попал — ты выиграл. Петя сделал обманное движение, крутанулся, влепил… И промазал.
Тогда он начал просто бить. Красиво и умело.
Только без толку.
Семенов маячил перед ним, едва переступая ногами туда-сюда, косолапил почти на одном месте, медленно отступая к двери, — и уклонялся. Несколько раз Петя в него все-таки попал, но удары пришлись на блок, да такой твердокаменный, что едва не отнимались ноги. Сам Семенов бил изредка, зато каждый его удар достигал цели и отбрасывал Петю от выхода из лаборатории.
Каждый раз было очень больно и обидно.
Петя осатанел.
Ему даром не нужна была «девятка», иначе его внедрили бы прямо к Рыбникову. Нет, он сидел в этой лабе, как пришпиленный, и готов был сидеть до скончания века, потому что охотился конкретно за репликаторами. И вдруг удача свалилась, откуда он не ждал. Петя репликаторов проворонил — а они сами к нему пришли. Так бывает, очень редко, только когда ты действительно высидел свой шанс, выстрадал. Пробирка в кармане: скорее всего, там именно они. И вдруг Семенов, на которого Петя возлагал поначалу такие надежды и который за все годы не проболтался ни словом, ни жестом о том, где секрет репликаторов искать…
Господи, как Петя его возненавидел!
И вдруг этот старый черт встал между ним и дверью.
И так встал, что если бы у Пети было время думать, он бы сильно испугался.
* * *
— Это не учебная тревога! Всем подразделениям — срочная эвакуация! Всем покинуть здание! Всем поки…
В цоколе вдруг заорали так, что заглушили и голос из динамиков, и даже сирену. Леха сбавил шаг, осторожно выглянул и тут же отпрыгнул назад, на лестницу. Зацепился за ступеньку, едва не упал и чудом удержался, схватившись за поручень.
Весь пол первого этажа, насколько хватило брошенного наспех взгляда, был покрыт тонкой серой пленкой. И она шевелилась.
Леха узнал ее сразу. Он такое уже видел.
Он медленно отступил по лестнице вверх, соображая, куда теперь идти. Прыгнуть в окно и сломать ногу всегда успеется. Кому он поможет со сломанной ногой?.. А ему сейчас кто поможет? Кто подскажет, где искать ребят? У Лехи даже телефона нет.
Наша лаба на втором этаже! Семенов! Он тут все знает. Лишь бы техник не успел выйти из здания.
О том, что, если Семенов тоже отрезан от цоколя, ему самому требуется помощь, Леха не подумал. Семенов в безвыходном положении — такое просто не могло прийти в голову по определению.
* * *
Вниз по лестнице неслись сломя голову какие-то полузнакомые ребята. Они так спешили эвакуироваться, что Леху чуть не сшибли.
— Назад! — крикнул он, растопыривая руки. — Туда нельзя! Там…
Некогда было подбирать слова, и он сказал первое, что пришло в голову:
— Серая слизь!
Его смели с дороги и рванули дальше.
— Идиот! — бросил кто-то.
Еще кто-то обидно рассмеялся.
Сами дураки, подумал Леха. Он был уже на втором, когда снизу донесся оглушительный истерический визг.
Наконец-то он передвигался по Нанотеху без приключений — охраны было не видать, а мечущихся по этажу сотрудников Леха не интересовал. Они все носились туда-сюда с телефонами в руках. Леху немного удивила такая паника. Он уже сообразил, что надо убираться по этажу как можно дальше от центрального зала и искать там безопасные проходы вниз, а потом драпать к боковым аварийным выходам. Короче, разбегаться по краям здания. Увы, его самого это не устраивало: Лехе нужна была свободная дырка, ведущая еще ниже, в подвал.
Если ее не покажет Семенов — тогда не покажет никто.
А вдруг ребят уже вывели, думал Леха на бегу. Но как узнать? Взять чью-то трубку и позвонить? А если у ребят тоже отняли телефоны, как у меня? Наверняка. Так или иначе, у Семенова есть телефон. У Семенова все есть.
Беги, Леха, беги. Дыши глубже, смотри, куда ставишь ногу, ты нынче медленный.
Черт побери, какой же ты медленный. Дашу там съедят три раза, пока ты до нее доберешься!
Он уже подбегал к двери своей лаборатории, когда та с грохотом распахнулась, да так, что едва не сорвалась с петель.
Леха резко остановился и влип в стену, чтобы удержаться на ногах.
Из двери в коридор вывалился Петя.
Стукнулся об пол затылком и остался лежать, раскинув руки-ноги.
Вслед за ним в коридоре появился техник-лаборант Семенов. В руке у него была пробирка для забора образцов, и Семенов ею небрежно поигрывал.
Остановился над бесчувственным Петей и презрительно фыркнул.
— Старика нашел, обрадовался, сопляк, — сказал техник. — Я родился в Советском Союзе, а учился в Высшей Школе КГБ, ясно тебе?!
* * *
С потолка в подвале капало все интенсивнее. На затопление пока не было похоже: серые пылинки моментально впитывались в пол. Правда, от этого становилось еще страшнее.
— Что теперь будет? — спросила Даша.
— Я же сказал: грей гу, — объяснил Принц. — Могу подобрать одно русское слово, но у нас в школе не принято материться при дамах.
— А я знаю, что будет, — заявила Мария.
Принц обернулся к ней, думая спросить: «Ну и?..»
А его уже целовали.
Мария прямо швырнула себя ему на грудь, порывисто и страстно, так, как никогда еще в жизни.
Принц осторожно, мягко обнял ее и ответил на поцелуй. Они не размыкали губ, пока у обоих не перехватило дыхание.
— Всегда… — сказала Мария, медленно отстраняясь от Принца. — Всегда мне хотелось это сделать!
Принц глядел на нее и весь светился. Потом медленно поднялся на ноги.
— Ну что же, — сказал он. — Мои предки были каннибалами. Я не боюсь быть съеденным.
Сделал пару шагов к выходу, потом оглянулся на Марию.
— Я вернусь.
И быстрым шагом направился в глубь подвала.
— Ну… Ну ты даешь! — сказала Даша.
Мария покраснела и скромно пожала плечами.
* * *
Принц бежал по темным коридорам. У него не было даже отвертки, кроме того, он подозревал, что подвальное освещение, редкое и тусклое, вот-вот погаснет, и тогда вообще труба.
И Нанотех он фактически не знал. Но на пространственное воображение Принц никогда не жаловался, и, по его прикидкам, он сейчас находился уже под центральным залом. С потолка тут капало так, что вот-вот польет.
Впереди была развилка, Принц свернул направо и едва не налетел на Семенова.
