Бешеный Блюм спустился с крыши и побежал к лесу, где ждала его большая часть разбежавшегося отряда.
– Жалкие трусы! – закричал он. – Сейчас я на ваших глазах прикончу чудовище или погибну в бою! Обалдуй, дай мне мое копье!
Адъютант Обалдуй, дрожа, протянул начальнику длинное копье с красным древком, в наконечник которого был вделан кусочек радиоактивной пластины. Блюм очень гордился этим копьем, потому что раны, нанесенные им, не заживали и не регенерировали.
Два карлика, держа красноглазых собак за уши, подвели к предводителю его колесницу. Тот взгромоздился на нее, выставив вперед копье, и приказал Обалдую завязать собакам глаза, чтобы они не боялись бежать прямо за чудовищем.
– Смотрите, как я его прикончу, а потом расскажете королеве! – крикнул Бешеный Блюм. – Я ничего не боюсь!
Он стегнул собак бичом, те залаяли, и колесница, гремя ржавыми колесами-люками, понеслась к поселку.
Остальные воины, держась на почтительном расстоянии, побежали следом, чтобы посмотреть, как чудовище убьет их командира.
– Когда Блюма прикончат, чур я буду вождем! – закричал Обалдуй.
– А я возьму его копье! – заявил гнусавый карлик по имени Зюзя.
Великан, размахивая секирой, бросился Бешеному Блюму навстречу: лобастики делали все возможное, чтобы напугать врага и заставить его отступить, но у них ничего не получалось – тот отлично знал, что призрак не сможет ему навредить.
Подскакав к нему, вождь привстал на колеснице и сделал вид, что проткнул копьем живот великану, хотя на самом деле копье прошло сквозь пустоту. В этот момент Блюм незаметно для наблюдавших карликов бросил в монстра горсть заранее припасенного песка, и в ту же секунду чудовище лопнуло, как надувной шарик, и бесследно исчезло.
Бешеный Блюм остановил собак и гордо сошел с колесницы. К нему подбежали удивленные воины.
– Вы убили монстра, начальник, но где его тело? – удивленно спросил Зюзя.
– Он бросился умирать в болото, – процедил сквозь зубы Блюм и указал копьем в сторону болота, на поверхности которого в этот момент лопались пузырьки газа.
Он видел, что все воины восхищены его подвигом, и только у его адъютанта был какой-то разочарованный вид.
– Он хотел быть вождем вместо вас, повелитель! – наябедничал Зюзя.
– А ты хотел получить его копье! – крикнул Обалдуй, и спорщики, колотя друг друга, покатились по траве. Бешеный Блюм с презрением перешагнул через них и крикнул:
– А теперь все в атаку! Лобастики должны быть уничтожены!
И лавина карликов верхом на красноглазых собаках понеслась к библиотеке. Лобастики в ужасе смотрели в окно на приближавшихся врагов.
– Они раскусили нашу уловку. Что будем делать? – шепотом спросил Хорошист.
– Защищаться. Другого выхода у нас нет, – мрачно сказал Отелло.
Умник грустно вздохнул и прижал к себе Бубнилку. Оба, старый и малая, не могли сами сражаться, им осталось только наблюдать, как бьются другие.
Враги ворвались в библиотеку через выбитую дверь и бросились к лестнице, но ее предусмотрительно облили постным маслом, и карлики кувыркались вниз, пытаясь ухватиться за поломанные перила. А тут еще Хорошист с Отелло скатили на них со второго этажа пустую бочку, и лестница мигом опустела. Раненые с переломами, ссадинами и свернутыми шеями еле выползали на улицу, ожидая, пока произойдет регенерация их тканей.
Остальные карлики не решались ступить на лестницу, они стояли внизу, грозили лобастикам копьями, бросали камни и орали.
Зюзя и Обалдуй, помирившиеся после драки, стояли под окном библиотеки и рассуждали.
– Ты веришь в эту… как ее?.. в интуицию? – спросил Обалдуй.
– Не-а, не верю, – ответил Зюзя, вытирая красный нос большим пальцем ноги. (Карликам это легко проделывать: ноги у них такие же цепкие, как и руки. Некоторые из них ухитряются даже держать пальцами ног копье или булаву.)
– А я вот верю, – грустно сказал Обалдуй. – Готов поспорить, мне сейчас кто-нибудь заедет по голове. У меня заранее перед ударом всегда макушка чешется.
Не успел он это произнести, как просвистел падающий на Обалдуя англо-русский словарь…
– Вот это да! Теперь и я верю! – восхищенно изрек Зюзя, разглядывая ноги своего приятеля, торчавшие из-под словаря.
Пятью минутами позже пришедший в себя Обалдуй потер лоб, на котором вздулась огромная шишка, и спросил склонившегося над ним Зюзю:
– Есть у тебя ртуть? Шарахнем по стаканчику за мою интуицию?
Группа карликов под предводительством Бешеного Блюма наспех сколачивала на улице лестницу, намереваясь начать штурм библиотеки сразу с двух сторон.
– Быть может, краткость и сестра таланта, но толстыми книжками драться сподручнее. Полцарства за кирпич! – ворчал Отелло, одну за другой швыряя во врагов стопки тоненьких брошюрок о здоровом образе жизни – последнее, что у них оставалось.
Над его головой пролетело тяжелое метательное копье и воткнулось в библиотечный стеллаж. Его длинное древко со следами древесной коры подрагивало.
Карлики решили начать приступ, и одни уже подтаскивали к окну длинную, грубо сколоченную лестницу, в то время как другие, вскарабкавшись на крышу противоположного дома, метали в лобастиков град камней.
– Где боеприпасы? – закричал Хорошист, бесцельно шаря по подоконнику, но книги кончились, и он запустил в карликов стулом. До него донесся их визг и грохот обрушившейся лестницы.
– Бросайте в них огненные горшки! – раздался с улицы приказ Бешеного Блюма, и в окно влетел горшок с раскаленными углями. Но он не успел разбиться, а полки не загорелись от углей, так как Умник мысленно удержал горшок в воздухе и катапультировал его в нападавших.
Обожженая красноглазая собака заскулила и впилась в икру карлика Зюзи, который с наслаждением жевал стеклянный термометр. Зюзя завопил и, пнув собаку, запрыгал на месте.
– Это тебе за то, что ты со мной термометром не поделился! – захихикал Обалдуй.
– Умри, несчастная! И почему писатели пишут такие тонкие книжки! Из-за них мы погибнем! Еще бы сто романов – и мы бы спаслись! – трагически вскричал Отелло и, не надеясь на пощаду, стал выдергивать из стены копье, чтобы сражаться до последнего.
В окно влетело еще несколько горшочков с углями. Умник не успел их перехватить, и разбросанные по полу обрывки газет мгновенно воспламенились.
С улицы раздалось радостное «ура!» врагов, они зацепили лестницу за подоконник и поползли наверх…
Отелло, Хорошист и Умник защищались как львы. Хорошист размахивал палкой, расшвыривая наседавших на него карликов, Отелло сбрасывал их копьем, а Умник опрокидывал на карликов книжные полки, чем на время сдержал их натиск. Но кислый дым от горящих газет наполнил помещение, мутантики стали задыхаться, глаза их слезились, они почти уже ничего не видели, и враги, воспользовавшись этим, пленили их, обмотав кнутами.
