При этом недопустимо возникновение угрозы глобальной катастрофы (в первую очередь ядерной). Строго говоря, мы должны поступить с ними ровно так же, как они поступили с нами в конце 80-х — начале 90-х годов XX века, и, не допустив их сентиментальных ошибок, гарантировать себя от их возрождения.
Справочно
Перед новой «холодной войной»: Как остановить ее, если мы действительно хотим сделать это?
Материалы для конференции Хадсоновского института (США), 28 марта 2007 года
1. Основная проблема— смена стратегий.
Прежде всего надо определить причины роста напряженности между Россией и США или, точнее, Россией и Западом.
Обычно говорят о субъективных факторах: дурных манерах российских авторитарных руководителей, международных скандалах (от убийств Политковской и Литвиненко до «зимних войн» с Украиной и Белоруссией), о политике друзей Путина перед выборами-2008 и специфической американской внутриполитической повестке дня (демократы и республиканцы будут соревноваться в том числе и в критике России).
Но есть как минимум один объективный фактор новой «холодной войны»: и Россия, и США кардинальным образом и при этом, что неприятно, во многом стихийно меняют стратегии своего развития.
С одной стороны, Россия получила действительно большие деньги («нефтедоллары») и хочет использовать их для достижения успеха и расширения своего влияния. Да, «суверенная демократия» — это клановая демократия, служащая интересам «силовых олигархов» и коррумпированных чиновников, но эти новые хозяева России имеют свои собственные интересы и свою собственную политику. Это политика бизнес-экспансии и индивидуальной интеграции в западные общества, часто без принятия западной культуры и законов. Их интересы в целом противоречат интересам российского государства и российского народа, но нельзя забывать, что в частностях они в целом ряде случаев совпадают.
Так или иначе, Россия осознает и преследует свои интересы впервые за последние 20 лет. Это хорошая новость для россиян, которые пока не понимают разницы между своими интересами и интересами силовых олигархов и коррумпированных чиновников. Однако это подлинный культурный шок для Запада, привыкшего к полному отсутствию у России своих собственных интересов.
С другой стороны, меняется и стратегия США. Причины этого изменения — не только перенапряжение из-за преимущественного использования грубой, прежде всего военной силы при пренебрежении «мягкой силой» убеждения, и не только будущий «афгано-иракский синдром». Проблема США глубже и имеет три основных измерения: кризис современной демократии, кризис современного управления и нарушение баланса в глобальной экономике (подробней см. в разделе «Кризис формальной демократии»).
Какой путь в данных условиях могут выбрать США? Какими будет американский ответ на данные системные вызовы?
2. Американский выбор во многом определит и российское будущее.
Современная Россия не может быть ключевым вопросом мировой политики для США. Их «российская политика» будет определяться общей американской стратегией. В настоящее время представляются возможными три основных варианта такой стратегии:
1. Контроль за ключевыми ресурсами глобального развития (сейчас это нефть, деньги, интеллект). Прямой контроль, как мы видим в Ираке, невозможен — силы Запада недостаточны для этого — но «мягкий контроль» может работать так же, как и все последние годы. Для России данная стратегия означает прежде всего концепцию «интернационализации» природных ресурсов Сибири и Дальнего Востока или, говоря прямо, изъятие у России этих ресурсов в пользу западных глобальных корпораций.
2. "Традиционная геополитика": поддержание глобального баланса сил (то есть доминирования США) путем прежде всего сдерживания Китая (в том числе при помощи поддержания цен на энергоносители на относительно высоком уровне). Дорогая нефть — безусловное благо для России, однако сохранение глобального баланса сил блокирует экспансию российского бизнеса в то самое время, когда российская бюрократия окончательно лишила Россию всякого внешнеполитического влияния.
3. Управление при помощи кризисов, включая «транзитные войны» для подрыва конкурирующих коммуникаций, в первую очередь газовых и нефтяных. С точки зрения сдерживания Китая это среди прочего включает в себя такие мероприятия, как:
• дестабилизацию Ферганской долины и создание баз исламских боевиков в Южном Казахстане, с которых они смогут совершать диверсии на трубопроводах маршрута «Казахстан — Китай»;
• масштабные пиратские нападения против танкеров с нефтью для Китая (данный сценарий не случайно подробно рассматривался в Давосе);
• остановка или, по крайней мере, существенное торможение и ограничение энергетического и военного сотрудничества России с Китаем.
Эта стратегия может быть дополнена снижением мировых цен на нефть при следующем, вероятно, демократическом президенте США: в этом случае дешевая нефть просто будет доставаться не всем, а лишь стратегическим союзникам Запада.
Для России это означает проблемы с радикальным исламом и Китаем и, вероятно, экономическую дестабилизацию как результат сокращения нефтяных доходов в условиях тотальной государственной коррупции.
3. США могут уничтожить, но не могут изменить Россию.
Сегодняшняя Россия не только с точки зрения наших стратегических конкурентов на Западе, но и на самом деле представляет собой далекое от совершенства общество, и ее лидеры выглядят как типичные «плохие парни». Наша страна все еще очень слаба, и ее интересы, по крайней мере, в некоторых сферах, противоречат американским.
США могут рассматривать Россию с двух точек зрения и, соответственно, выбрать два пути взаимодействия с ней: как с объектом реализации своих текущих интересов или как с инструментом поддержания глобального баланса.
Это совершенно разные цели, к которым ведут совершенно разные пути.
Первый путь объективно ведет к уничтожению России и изменению глобального баланса в пользу противников США — глобального ислама и, особенно, Китая. Последний имеет все возможности для того, чтобы взять под контроль Сибирь и Дальний Восток России после ее ослабления в результате конфедерализации и утраты национального контроля за месторождениями сырья в интересах глобального западного бизнеса.
Если США попытаются форсированно экспортировать в Россию западные стандарты демократии и навязывать ей свои собственные идеалы, они могут просто отдать Сибирь и Дальний Восток Китаю — точно так же, как они уже, по сути дела, отдали Ирану юг Ирака, населенный шиитами.
После российского дефолта 1998 года США в весьма непростых условиях, но все же решительно выбрали второй путь — путь поддержания глобального баланса. К сожалению, он оказался слишком сложным. Я боюсь, что сегодня США смотрят только на российскую бюрократию и не видят России как элемента глобального равновесия и глобальной конкуренции. Если вы видите только современных российских лидеров — да, конечно, тогда вы не можете найти ответа на вопрос «с какой стати мы должны терпеть все это безобразие?», потому что при такой узкой точке зрения на него нет ответа, — и решительно выбираете первый путь, путь 90-х годов.
