С другой стороны, при модернизации инфраструктуры немедленно возникает вопрос о том, как именно ее следует модернизировать. Железную дорогу нельзя тянуть в пустоту: строя ее, мы либо подразумеваем освоение соответствующей территории, либо воздвигаем монумент собственной глупости, разбазаривая средства, силы и время нации.
А это значит, что модернизация инфраструктуры уже подразумевает наличие программы развития и размещения производительных сил, которую некому создать, кроме государства (естественно, при тесном сотрудничестве с бизнесом по моделям от США и Франции до Японии).
Конечно, эта модель будет несовершенной и неточной. Однако, как показывает опыт той же Японии (в которой оказалась реалистичной лишь половина определенных в 50е годы приоритетов), сам факт ее реализации настолько оздоровляет экономическую обстановку и настолько оживляет бизнес, предоставляя ему новые возможности, что он оказывается в силах не только исправлять ошибки государства, но и развивать качественно новые отрасли, создавая качественно новые сферы конкурентоспособности, по вполне понятным причинам просто не предвиденные государством.
Но ярче всего творческое призвание — творческая природа и функция государства — видно в стимулировании технологического прогресса. Создание новых технологий по определению имеет нерыночный характер, так как колоссальные средства вкладываются в полную неопределенность, без каких-либо реальных возможностей оценить риски их потери.
Попытка формирования рыночных костылей в виде венчурного бизнеса достигла лишь ограниченного успеха, касающегося прикладной сферы, то есть воплощения на практике уже созданных технологических принципов; ключевая же сфера создания этих принципов остается наиболее рискованной и потому нерыночной, доступной преимущественно государству. Недаром основным инструментом технологического прогресса остаются, как это ни прискорбно, военные расходы: только страх уничтожения в войне оказывается достаточно сильным для переламывания страха перед высокими рисками инвестиций в создание новых технологических принципов.
А осуществлять эти инвестиции и уж тем более организовывать, направлять их может только государство.
Эти примеры бесспорны, но они представляют собой лишь частные проявления творческой функции государства. Суть же ее заключается в непосредственной организации общественного развития как такового и в создании многочисленных предпосылок для него, многие из которых (например, создание системы образования) требуют десятилетий.
Таким образом, государство преобразует общество для самого общества, с максимальным учетом его мнений и интересов (достижение этой цели, собственно, и является демократией), но в отделенности от него и при необходимости — вопреки его сиюминутным желаниям и требованиям.
«Очень сложно гражданскому обществу бороться с терроризмом против собственного государства»
Выступление на II Международном конгрессе Всемирного антикриминального антитеррористического форума «Гражданское общество против преступности, новых вызовов и угроз» 1 июня 2007года, Москва, Государственная Дума
Уважаемые коллеги, дамы и господа, товарищи!
Прежде всего позвольте мне высказать несколько комментариев к предыдущему выступлению, которое мне очень понравилось.
Начнем с того, что, прежде чем в рамках развития толерантности уважать национальные обычаи, их надо сначала узнать.
Потому что обычаи бывают разными.
Есть, например, такой обычай — рабовладение.
С другой стороны, если вы не знаете обычаев, вас могут просто ввести в заблуждение. В конце 1991 года из одного субъекта Российской Федерации пришла бумага о том, что граната «Ф-1» является неотъемлемой частью национального костюма и потому ношение ее не может трактоваться как незаконное ношение оружия.
И не надо бояться, что наша недостаточная толерантность испортит отношения России и США. Они таковы, что вряд ли их вообще что-то сможет еще больше ухудшить.
И бархатной революции бояться не надо. Бархатной революции в России не будет, потому что в нашем обществе вообще ничего бархатного не бывает.
Наконец, последнее: мы все справедливо негодуем по поводу западных, как здесь было сказано, «бизнесменов от политики», которые под видом демократии насаждают прозападные режимы.
Простите пожалуйста, а где наши такие «бизнесмены от политики»? Почему никто и нигде не насаждает наши ценности? Почему я не слышу из-за бугра визга о том, что проклятая Россия опять установила дружественный себе режим в очередной стратегически важной стране?
Теперь от во многом риторических вопросов перейдем к делу.
Террористическое действие сочетает в себе три квалификационных признака. В отсутствие любого из них то или иное действие может вызывать любые эмоции, но с научной точки зрения терроризмом не будет.
Первый признак — принуждение управляющей системы или общества в целом к тем или иным действиям или к отказу от них.
Второй признак — это принуждение должно осуществляться при помощи насилия или действенной угрозы применения насилия.
И, наконец, третье — принуждение должно осуществляться в нарушение действующих правовых норм или общепринятых норм поведения.
Здесь важны нюансы. Так, забыв о возможной направленности терроризма на общество в целом, мы забудем тем самым и о государственном терроризме, и о запугивании, деморализации целых обществ.
Забыв о таком критерии, как действенность угрозы насилия, мы ставим на одну доску слова «я убью тебя», произнесенные дурно воспитанным пятилетним мальчиком в состоянии истерики и тоже дурно воспитанным тридцатилетним молодцом с автоматом на шее или ножом в руке.
Наконец, если мы забудем о том, что терроризмом может быть лишь нарушение действующих законов или общественных норм, мы превратим в террористическое действие любое требование соблюдения закона с угрозой предусмотренным законом наказанием, обращенное к любому руководителю.
Таким образом, мы видим, что не только на бытовом, но и на научном уровне терроризм является исключительно серьезным, страшным явлением.
Поэтому вы поймете, что мои первым чувством, когда меня попросили выступить о неправительственных организациях в системе гражданского противодействия терроризму, был испуг. Я представил себе хор мальчиков-зайчиков, пытающихся с песней «Солнечный круг, небо вокруг» на устах противодействовать тем террористам, которых мы себе представляем.
Но, конечно, общественные организации могут противодействовать террористам. Другое дело, что это противодействие будет эффективным только при условии теснейшего сотрудничества с государством.
Прежде всего неправительственные организации могут заниматься предупреждением терроризма. Они могут поощрять солидарность, взаимовыручку и бдительность. Не всегда приятно, например, слышать от бабушек на скамейке в чужом дворе подробные расспросы о целях своего пребывания, но безопасность, по-видимому, это повышает.
