– Куда вы обычно ездите отдыхать?
– Раньше часто ездили на Майорку. Сейчас, правда, меньше, поскольку предпочитаем нетронутую природу, а Майорку уже всю застроили. Слава богу, еще есть места, не исхоженные туристами. Норманнские острова, например. Они расположены ближе к Франции, но считаются английскими, хотя печатают свою монету. Во время войны острова захватили немцы и поставили там российские орудия, которые были сняты с кораблей, уведенных из Черного моря в Европу белыми, чтобы красным не достались. Ой, опять я на войну съехал… В общем, на этих островах можно плавать, загорать, туристов мало.
– А в Бристоле как время проводите?
– Обычно я сижу в кабинете и пишу. Иногда приходит Татьяночка и говорит: «Пойдем лебедей покормим». И мы идем. В Бристоле колоссальное количество лебедей! Все лебеди Англии являются частной собственностью Ее Величества – восемьсот лет назад так установлено. И если кому-то захочется в Англии убить лебедя, очень не советую этого делать: не поймут. С живностью тут вообще хорошо. На окраинах Бристоля живет множество лисиц – в полях лис бьют, вот они и перебираются в город, где на них не охотятся.
Теперь, когда дети выросли и разъехались, Татьяночке стало скучнее. Но она у меня спортивная, и у нее много подруг в спортивном клубе. Вообще, вся наша социальная жизнь протекает через ее спортивное общество. Там собираются семьи, в которых мужики знают друг друга только потому, что их жены занимаются в этом спортивном клубе.
Вообще, я горжусь тем, что когда в критический момент нашей жизни вопрос встал ребром, она пошла за мной. Татьяночка – сильная женщина. Я иногда даже думаю, что она сильнее меня. И если она когда-либо жалела о нашем уходе, то этого не показывала.
– Выходит, жизнь удалась?
– Я люблю гулять по лесу один. У меня много врагов и, пока я хожу, мысленно ругаюсь с ними, матерюсь. После этого из леса выхожу чистый, как из бани. А иногда во время этих прогулок я не ругаюсь, а размышляю, что было бы, если б я не ушел. Сейчас я – сука, изменник, предатель, и это очень нехорошо. Но если бы я не сбежал?.. А вот если бы не сбежал, то все равно вместе со всеми мужчинами СССР изменил бы присяге. Ведь присяга, которую заставляли в СССР давать всех мужчин, требовала до последнего дыхания защищать социалистическое отечество и правительство. Ну и кто в СССР поднялся на защиту СССР, когда его уничтожали? Кто отдал социалистической стране свое последнее дыхание? Никто. Все изменили присяге. Просто я сделал это чуть раньше и осознанно. А все остальные – когда не изменять было уже нельзя, а изменять – безопасно. Не убежал бы я в 1978 году, был бы такой же сукой, как и все остальные, только сукой, не написавшей книг. А я вон сколько написал!.. Поэтому считаю, что жизнь удалась.
Впрочем, в шестьдесят лет итоги подводить рано. Я ведь весьма активный пенсионер: могу на два стула лечь – затылком на спинку одного, пятками на спинку другого. Тут главное представить, что твое тело – стальной мост с заклепочками. Так что здоровья мне хватает. И голова работает – задумок будущих книг у меня столько, что на две жизни хватит…
