Небритого я освободил от мирских проблем в одно касание — ребром ладони по кадыку. Мародер упал на колени и захрипел, лицо его посинело, изо рта полило. Что ж, я собирался обновить паркет в этом доме — и вот пожалуйста.
Добить того, кто, умирая, пытается утащить тебя с собой на тот свет, — необходимо. Иначе могут быть неприятности. Небритый выхватил из-за пазухи нож и ткнул им мне в бедро, чудом пропоров лишь штаны, которые, как и вся одежда, болтались на моих мослах, как тряпье на пугале.
Я уже замахнулся, чтобы навсегда успокоить отморозка, но не успел этого сделать. За моей спиной громыхнул выстрел. Голову небритого порвало в куски, забрызгав меня от подбородка до ботинок. На миг я застыл с поднятым для последнего удара кулаком — и резко отпрыгнул от обезглавленного тела. А напротив того места, где я только что стоял, второй заряд выбил из стены знатный кус обоев и штукатурки. Не глядя, как меня учили в банановом раю, я швырнул нож, которым небритый едва не сделал мне педикюр.
Нырнув за стол — или под него? — я тут же метнулся к темному коридорчику, ведущему к входной двери. Авось проскочу!
Не проскочил — споткнулся о труп бабы Нади. Сухонькие ручонки крепко сжимали внушительный черный винчестер. Лезвие ножа вошло старухе в грудь, на лице ее застыло удивление: как же так, отлично ведь задумано — одурманить гостей и взять свою долю. Даже Ворона ей аккуратно упаковали, хоть сейчас сдавай «долговцам»…
Сколько обещали за бренные останки сталкера? Много. Поверьте мне, очень много. А в случае поимки Ворона живым сумма премиальных утраивалась. Мне вдруг безумно захотелось плюнуть на свои планы. И хрен с ней, с тройной наградой — с трупом меньше возни. Не надо жадничать, один надрез ножом, и я — миллионер…
Ошейник — вот что меня остановило. Я знал, что Сван не шутил, предупреждая, что любая попытка избавиться от ОСП-3 приведет к летальному исходу. У меня на смерть особое чутье. А значит, надо растолкать командира, сталкера и черногорцев. Вдруг мародеров было больше трех? Наверняка они приехали на грузовике, а водитель остался в машине. Я разжал пальцы старухи. В дробовике еще четыре патрона, я могу потратить их на благое дело. Нож тоже пригодится. Хороший нож, отлично ложится в ладонь и, как выяснилось, для метания он — то что надо.
Выскочив из дому, я подарил один патрон Джульбар-су — отпугнул собаку выстрелом. Затем прочесал окрестности и таки нашел машину в полукилометре на дороге, что вела к бутику. В «газельке» никого не было. При обыске в кабине я обнаружил колоду порнографических карт, недопитую бутылку колы и початый блок сигарет без фильтра. Все это я экспроприировал — авось пригодится.
На миг возникла мысль пересесть с мотоцикла на «газель», но я тут же отверг ее — дороги в Зоне с каждым годом лучше не становятся. Их-то и в советские премена нельзя было назвать автобанами, а уж сейчас… Где не проедут четыре колеса, там на двух уж как-нибудь сманеврирую.
Отличным сюрпризом оказался спрятанный в кустах старенький мотоцикл. Вот что значит облегчаться скромно, не у всех на виду. Если б я не сошел с дороги, чтобы слить дренаж, отряд остался бы без дополнительного байка. Ворон-то у нас пока что безлошадный. А везти его за спиной мне вовсе не улыбалось.
Вернувшись обратно на найденной «яве» (несмотря на потрепанный внешний вид, она вполне себе тарахтела), я обнаружил, что Эмир уже оклемался и задушил отморозка, которого я всего лишь отправил в нокаут. Байкерская куртка вновь вернулась к черногорцу.
— Остальным поможешь? — Я видел, что Эмиру плохо — лицо у него отдавало болотной зеленцой.
Убийца полицейских кивнул и занялся братом, который едва дышал. Сван захрипел и вновь попытался встать, оттолкнувшись от пола локтями. Ворон очнулся, должно быть, сразу после того как я отправился бродить по округе. Связанный, он лежал молча и избегал встречаться со мной взглядом. По всему — сталкер почуял мой особый настрой.
Я шагнул к нему, нож блеснул в руке.
Ворон дернулся, поджал ноги к груди и, выгнувшись, лягнул меня. Я почти что увернулся, зашипев от боли в боку, куда на излете угодили каблуки ботинок.
— Нормально все! Ты чего?! — Я присел рядом с Вороном и быстро разрезал веревку.
Нам предстояло нелегкое дельце в Зоне — каждый боец на счету, лишних нет.
Освободив сталкера и оставив его разминать затекшие запястья, я вышел во двор. Еще надо было повозиться с мотоциклом Эмира, чтоб ревел потише. Скулящий Джульбарс забился в будку.
* * *
Ночку скоротали в доме бабы Нади. Чтоб не мозолили глаза, трупы спрятали в погребе.
Карателям надо прийти в себя. Не то что ночью — при свете дня в таком состоянии идти в Зону никак нельзя. Пока мои коллеги совали пальцы в рот и ведрами хлестали колодезную воду, я осмотрел дом и нашел две большие кладовые, где скупщица хранила свой товар.
Здесь ожидали покупателей запаянные в полиэтилен блоки консервов, грудами были навалены одежда, инструмент, мешки с сахаром и крупами. Имелась даже полка с книгами. Я пробежался взглядом по корешкам: Хайнлайн, Саймак, Желязны, Нортон… Покойница увлекалась классикой? Или какому-то интеллигенту не повезло — перебрался поближе к Зоне, чтобы грести деньги лопатой, да так и сгинул без вести?
Особо мне понравился арсенал, обнаруженный в тайной комнате, куда можно было попасть, открыв дверцу небольшого шкафа в углу. Чего тут только не было!.. Не было, пожалуй, только межконтинентальных баллистических ракет. В углу стоял ПТРК «Фагот», рядом — древняя сорокапятка в отличном состоянии. РПГ, автоматы, винтовки, цинки с патронами и ящики с гранатами… Вот уж не знал, что баба Надя активно торговала оружием. Ну, блин, пенсионерка! Прям коня на скаку и в горящую избу. Кстати, насчет горящей избы — мысль здравая.
— Сван, глянь.
Сван глянул и покачал головой, мол, я уже сказал — стволы получите в Зоне, не раньше.
— На Кажана надейся, а сам не плошай, — посоветовал я.
Короче говоря, нам было чем загрузить коляски мотоциклов. И только горизонт начал сереть, мы отправились в путь.
Отпечатки пальцев, прочие следы… Будь мы в Зоне, я не стал бы обращать внимание на такую ерунду, но мы были за Периметром. Здесь какой-никакой, но есть закон. Так что добавлять четыре трупа к своему послужному списку мне категорически не хотелось.
— Погодите. Забыл кое-что. — Я притормозил на половине пути к шоссе.
— Край, у меня пульт! — напомнил Сван, будто я мог забыть о его любимой игрушке. Пока он валялся без сознания, я судорожно вспоминал и считал, сколько времени прошло с момента последнего ввода кодов. И еще гадал, сможет ли командир после сильного пищевого отравления подтвердить наше право на жизнь. За три минуты до контрольного времени он смог. Почти как в кино, только циферок обратного отсчета не хватало.
Я вернулся к дому покойной бабы Нади и поджег его — на всякий пожарный случай. Но сначала выковырял из будки Джульбарса и снял с него ошейник. Пусть живет.
