Таким образом, в течение ночи и первой половины дня 27 августа части 4-го гвардейского кавалерийского корпуса выполнили поставленную перед ними задачу и прошли по тылам противника на юг до 30–35 км.
Столь же успешно наступали и части 4-го гвардейского механизированного корпуса. В ночь на 27 августа 15-я механизированная бригада с одним истребительно-противотанковым дивизионом и одним истребительно-противотанковым артиллерийским полком выступили по маршруту Донецко-Амвросиевка — Кутейниково. Они внезапно для противника подошли к Кутейникову и после короткого ночного боя овладели этим крупным населенным пунктом. Остальные бригады корпуса выступили по тому же маршруту и, не доходя Кутейникова, свернули на юг.
Успеху подвижных соединений фронта в огромной степени содействовала авиация. В этот день — 27 августа — она главные усилия направила на обеспечение действий 4-го гвардейского кавалерийского и 4-го гвардейского механизированного корпусов. Войска противника, сосредоточившиеся в районе Анастасиевка — Марфинская для контратаки против наступающих частей, подверглись ударам с воздуха. Вражеская авиация в начале дня не проявляла активности. Но потом ее удары по нашим наступающим войскам, и особенно по кавалерийским соединениям, все больше и больше нарастали, в результате чего они понесли потери. Советские истребители, прикрывавшие подвижные соединения с воздуха, смело и решительно бросались на врага. В течение дня они провели 16 воздушных боев, уничтожив в них 15 самолетов противника.
Стрелковые соединения 2-й гвардейской армии, используя успех подвижных соединений, продолжали теснить противника на юг и юго-восток.
Немецкое командование было уверено в крепости Миус-фронта и даже 23 августа, когда советские войска прорвались на глубину 35 км и вышли в район Донецко-Амвросиевки, немецкие генералы считали, что соединения фронта не смогут в ближайшее время развить свой успех. В отчете об оборонительных действиях 6-й немецкой армии говорилось: «Вечером 23 августа армия и группа армий придерживались еще того мнения, что противник в условиях достигнутого им прорыва с наличными силами, которыми он располагает, пока еще не может добиться оперативных успехов».
Но уже через несколько дней характер донесений кардинально изменился. Правильно оценив замысел нашего командования ударом на юг добиться окружения 29-го армейского корпуса, оборонявшегося в районе Таганрога, оно признавало, что «27 августа наступило решающее изменение в положении. Армия из-за недостатка сил не была в состоянии принять удар». Далее указывалось, что состояние 6-й армии «непрерывно оставалось весьма напряженным».
Такое положение весьма встревожило командование, и поэтому 27 августа, когда возникла реальная угроза окружения таганрогской группировки, командующий группой армий «Юг» фельдмаршал Манштейн вместе со своими командующими армиями, в том числе и Холлидтом, прибыли в ставку Гитлера в Винницу.
Там они доложили фюреру о тяжелом положении всей донбасской группировки и доказывали ему необходимость срочно усилить ее не менее чем двенадцатью дивизиями.
Вот как описывает эту встречу в своих мемуарах Манштейн: «На этом совещании я и командующие подчиненными армиями, а также один командир корпуса и один командир дивизии доложили Гитлеру обстановку и прежде всего состояние частей, уже давно истощенных в непрерывных боях. Я особенно указал на то, что наши потери составили 133 000 человек, а получили мы в качестве пополнения только 33 000 человек. Если боеспособность противника и ослаблена, то все же большое количество соединений дает ему возможность постоянно бросать в бой боеспособные дивизии. Кроме того, он продолжает подбрасывать силы с других участков Восточного фронта.
Из этой обстановки я сделал вывод о том, что мы не можем удержать Донбасс имеющимися у нас силами и что еще большая опасность для всего южного фланга Восточного фронта создалась на северном фланге группы. 8-я и 4-я танковые армии не в состоянии долго сдерживать натиск противника в направлении к Днепру.
Я поставил перед Гитлером ясную альтернативу:
— или быстро выделить нам новые силы, не менее 12 дивизий, а также заменить наши ослабленные части частями с других, спокойных участков фронта,
— или отдать Донбасс, чтобы высвободить силы на фронте группы.
Гитлер, который вел это совещание в очень деловом тоне, хотя и пытался углубиться, как всегда, в технические подробности, все же согласился с тем, что группа „Юг“ требует серьезной поддержки. Он обещал, что даст нам с фронтов групп „Север“ и „Центр“ все соединения, какие можно только оттуда взять. Он обещал также выяснить в ближайшие дни возможность смены ослабленных в боях дивизий дивизиями с более спокойных участков фронта.
Уже в ближайшие дни нам стало ясно, что дальше этих обещаний дело не пойдет»
[101]
.
Возвратившись в свой штаб, командующий 6-й армией решил для начала принять меры, которые бы противодействовали охвату советскими войсками соединений 29-го армейского корпуса. С этой целью было приказано осуществить перегруппировку войск с юга на северо-запад в район Анастасиевка — Латоново. Одновременно с этим начался вывод корпусных и дивизионных тылов на запад в направлении Тельманово (45 км западнее Латонова) — Мариуполь. Против частей советского 4-го гвардейского механизированного корпуса, прорвавшихся в район Кутейникова, был введен в бой дополнительно 259-й дивизион самоходных орудий, а для обеспечения обороны крупного железнодорожного узла Иловайск был направлен батальон из состава 4-го армейского корпуса, оборонявшегося перед 51-й армией Южного фронта. Кроме того, для всех местных комендатур по линии Иловайск — Моспино — Старобешево и далее на юг приказом по армии была определена степень тревоги, отмечаемой цифрой III, а для Сталино и Макеевка — цифрой II.
Практически сразу о начавшейся перегруппировке частей противника стало известно советскому командованию. Днем 27 августа командующий Южным фронтом сообщил командиру 4-го гвардейского кавалерийского корпуса, что 13-я танковая дивизия противника стягивается в район Анастасиевка — Марфинская, что вражеские тылы отступают на Тельманово. В связи с этим он потребовал от корпуса, применяя обходы и охваты, не выпустить противника на запад, уничтожить его по частям, разгромить 13-ю танковую дивизию еще до того, как она сможет сосредоточиться в указанном районе для прорыва на запад. Вечером штаб фронта дополнительно известил, что в 17 часов к Григорьевке с юга подходила кавалерия, а к Федоровке — орудия на мехтяге. Противник намеревался ударами из этих районов отвлечь часть подразделений 4-го гвардейского механизированного и 4-го гвардейского кавалерийского корпусов и тем самым помочь 29-му армейскому корпусу пробиться на запад.
На основании указаний фронта командир 4-го гвардейского кавалерийского корпуса принял решение: к утру 28 августа, наступая на юго-восток, овладеть районами Мало-Кирсановки и Греково-Тимофеевки. В 21 час 30 минут главные силы корпуса выступили из района Екатериново-Хапрово — Екатериновка. Вскоре они вышли в долину реки Мокрый Еланчик, южнее Анастасиевки и успешно сбили с восточного берега мелкие группы прикрытия, продвинувшись вперед.
