Несмотря на то, что Девлет Гирей был уверен в победе, он не воспользовался открытой переправой. Отряд мурзы Теребердея помчался дальше на север и достиг района современного Подольска, отрезав русское войско от Москвы. Сам хан выбрал для переправы место подальше, у села Дракино, где разбил полк князя Никиты Одоевского (1225 человек). Выслав заслон из двух тысяч воинов к Серпухову для отвлечения внимания, Девлет Гирей двинулся на Москву по уже безопасной дороге.
Казалось бы, поражение. Крымский хан идет на Москву во главе 80-тысячной армии, с пушками и даже присланным ему из Стамбула большим отрядом янычар. А русское войско осталось в стороне на теперь никому не нужных позициях по Оке.
Однако, Воротынский был опытным военачальником, весьма искушенным в борьбе с крымчаками. Он применил тот же прием, что и боярин Шереметьев в 1555 году. Русская конница под командованием Дмитрия Хворостинина пошла по пятам крымского войска и 29 июля 1572 года настигла крымский арьергард у села Молоди. Крымчаки бросились защищать свой обоз и запасных лошадей. Закипела битва. Воротынский тем временем подтягивал к Молодям с юга свои полки и Гуляй-город, который встал в удобном месте на холме за рекой Рожаей. В нем разместился Большой полк – 8255 человек, не считая казаков.
Расчет князя был довольно прост – втянуть крымчаков в сражение, вывести их под огонь пушек и пищалей Гуляй-города и разгромить. Но даже такой план был труден, у Девлет Гирея было вчетверо больше войска, да и часть сил Воротынского не успела подойти к Молодям. Могло быть и так, что часть своих сил крымский хан оставит против Воротынского, а сам пойдет на Москву. И тогда победа будет на его стороне.
Судя по всему, Девлет Гирей действительно замыслил нечто подобное: разделить войско, чтобы отбить натиск преследователей и выйти к Москве. Передовые отряды крымчаков были уже за рекой Пахрой – рукой подать до московских посадов. Потому хан послал 20 тыс. конницы навстречу полку Дмитрия Хворостинина. Русский воевода не стал вступать во встречный бой, повернул и мнимым отступлением завел крымчаков прямо к Гуляй-городу. Как только передовой полк миновал Гуляй-город справа, Воротынский приказал бить по крымчакам из всех пушек и пищалей. Крымская атака захлебнулась. Собравшись, они еще несколько раз пытались подойти, но увязали в схватках с передовыми отрядами вне Гуляй-города и несли потери под прицельным огнем из-за щитов подвижного укрепления.
Но вот тут удача улыбнулась русским войскам. 30 июля (по другим сведениям – 31 июля) суздальский сын боярский Иван Алалыкин взял в плен группу ногайских воинов, среди которых оказался командующий ногайской конницей и военный советник хана Деве-бий
[26]
. Этот опытный и авторитетный воин и правитель, которому тогда исполнилось 60 лет, был единственным, кто мог держать в повиновении ногайцев, составлявших значительную часть крымского войска.
Его первоначально никто не узнал, и сам Девебий решил смешаться с простыми воинами, чтобы его потом поменяли на пленных. Схваченных воинов привели в Гуляй-город, где бия выдал его слуга. Воевода стал допрашивать слугу о планах крымчаков, на что слуга ответил, мол, что это его спрашивают, когда здесь Деве-бий, и лучше спросить у него
[27]
. И тут же показал на него, стоящего в толпе пленников.
Ногайский командующий держался высокомерно, но сам факт его пленения резко изменил весь ход сражения. Ногайские мурзы стали требовать от Девлет Гирея штурма Гуляй-города и освобождения своего военачальника. Прикажи, мол, и мы раздавим гяуров.
Девлет Гирей согласился, поскольку без Деве-бия ему трудно будет удержать ногайцев в узде, а оставлять в тылу это диковинное русское укрепление, которое само ездит по полям, было бы слишком опасно.
После дневной передышки, 2 августа 1572 года Девлет Гирей повел войска на решительный штурм. Русские войска в Гуляй-городе изготовились к бою. Им оставалось только победить или умереть, в укреплении заканчивалась вода и продовольствие, в пищу забивались обозные лошади, было много раненых. Да и «огненный бой», то есть порох и ядра, был не бесконечен. Крымчаки в ожесточенном бою полностью истребили около трех тысяч стрельцов, защищавших подножие холма, на котором стоял Гуляй-город. Русская конница с трудом отразила попытки крымчаков охватить укрепление с флангов.
Потери с обеих сторон были огромны, поле и холм были устланы трупами людей и лошадей. А диковинный русский город, гуляющий сам по себе, все стрелял и стрелял. Ближе к вечеру разъяренный Девлет Гирей приказал бросить на штурм турецких янычар, а всадникам спешиться и идти вместе с ними. Турецкие янычары и крымчаки пошли на приступ. Залпы пушек и пищалей пробивали бреши в их рядах, но они все шли валом. Но самый страшный момент боя был еще впереди. Наконец, турки и крымчаки добрались до стен Гуляй-города, стали рубить щиты саблями, раскачивать телеги в попытках их опрокинуть, многие воины пытались схватиться за края щитов и перебраться внутрь. Стрельцы рубили их по рукам: «и руки поотсекли бесчисленно много» – отмечает летопись подробность этого ужасного побоища.
Воротынский понял, что наступил момент для решительного контрудара. Он тайком, по лощине вывел Большой полк из Гуляй-города и внезапно ударил в тыл крымчакам. Одновременно, сделав мощный залп из пушек, Хворостинин ударил из самого Гуляй-города. Крымское войско дрогнуло и побежало. Русская конница ринулась в преследование, бежавших рубили на ходу. После целого дня кровавого боя, угоревшие от порохового дыма и охваченные радостной яростью, русские воины в плен не брали.
Девлет Гирей оставил заслон из трех тысяч воинов и поспешил на юг, к переправе через Оку. Скача без отдыха, загоняя лошадей, он уже ночью на 3 августа перешел реку. Русская конница крымский заслон изрубила и рассеяла. Хан оставил еще один заслон на самой переправе, но и он был также уничтожен. Паника и бегство хана довершили разгром – было убито и взято в плен множество воинов, взяты обоз, лошади, пушки. Полная победа!
6 августа 1572 года гонец доставил царю в Новгород трофеи: крымский лук, две сабли и саадак со стрелами. Скорее всего, они принадлежали самому хану и были брошены им в ставке. Это было зримое доказательство одержанной победы.
Битва при Молодях сокрушила все расчеты Девлет Гирея на восстановление Золотой Орды и утверждение собственной власти. Оказалось, что хан слишком переоценил успех своего похода на Москву в 1571 году, сильно недооценил русское войско и его подготовку к отражению вторжения. В Бахчисарай Девлет Гирей вернулся несолоно хлебавши, так и оставшись вассалом Османской империи. Поражение обескровило и его татарскую армию, поскольку в походе погибла большая часть способных держать оружие мужчин, так и обескровила ногайцев. Девлет Гирей в походе потерял сына, внука и зятя. Почти все, кому хан обещал владения на Руси, или погибли, или попали в плен. Деве-бий так и остался в плену и умер в Москве через несколько лет.
