К тактике боя в укреплениях также можно отнести организацию вылазок, постоянное наблюдение за противником, для чего выделялись наблюдатели-сигнальщики. Солдаты гарнизона часто ходили за «военнопленником», которыми обычно оказывались английские или французские часовые. Севастопольские солдаты даже придумали специальный крюк на длинном шесте, чтобы было удобнее захватывать пленного. Наконец, повреждения и разрушения, наносимые при обстрелах, немедленно исправлялись, часто под огнем противника.
Осада Севастополя показала, пожалуй, впервые в военной истории, что правильно организованная полевая оборона и без крепостных фортов может быть прочной и неприступной для противника. Также было показано, что бой в укреплениях может быть активным и результативным и вообще не должен сводиться к пассивному сидению в траншеях и редутах.
Распространение мощных пушек и нарезных ружей привело к огромному количеству раненых, которые оставались после каждого боя, не говоря уже о крупных сражениях. Например, после Инкерманского сражения в начале ноябре 1854 года в госпиталях и лазаретах Крымской армии было 10,5 тыс. раненых, не считая легкораненых, оставшихся в войсках. Именно в период Крымской войны выдающийся врач и хирург Николай Иванович Пирогов сформулировал основы военно-полевой хирургии. В Севастополе он руководил оказанием помощи раненым, проводил многочисленные операции, а потом обобщил свой опыт в научных трудах, не утративших значение и по сей день.
В Севастополе, на перевязочных пунктах, Пирогов дал медицинское определение войны, как травматической эпидемии, и считал, что медицинская помощь на войне должна быть тщательно организованной, как и любые противоэпидемические меры. Он потребовал учредить в военных госпиталях дельную и хорошо организованную администрацию, которая обеспечила бы правильное лечение и уход за ранеными.
Там же он ввел сортировку раненых и введение очередности оказания им помощи. Это серьезно подняло эффективность в оказании помощи, поскольку силы немногочисленных врачей не тратились на тех, кому помочь было уже нельзя, и на тех, кто мог подождать. Тяжелораненых оперировали и перевязывали в первую очередь. Этот принцип сохранился в военной медицине и по сей день. В ходе многих войн, сортировка раненых, введенная Пироговым в Севастополе, сберегла неисчислимые тысячи жизней.
Англичане сделали серьезный вклад в развитие военной логистики, оборудовав в Балаклаве морской порт для выгрузки военных грузов, а потом построив железную дорогу. В принципе, это было новое слово в военном деле. Английский опыт показал, что возможно высадить крупную армию на побережье моря, а потом развернуть необходимую инфраструктуру для ее снабжения, была бы только подходящая бухта или побережье, к которому могут безопасно подойти корабли. Английский опыт оказался весьма востребован в ходе Второй мировой войны, в которой велись сражения за тихоокеанские острова и архипелаги, требовавшие десантирования крупных соединений войск. Однако самая крупная после Крымской войны высадка на необорудованное побережье – это, конечно, союзническая высадка в Нормандии в мае 1944 года. После взятия берега там также соорудили временный порт, обеспечивший развертывание крупной группировки войск.
Временные военные железные дороги, впервые примененные англичанами под Севастополем в 1855 году, вскоре нашли широкое применение в войнах. Уже в 1881 году войска под командованием генерала М.Д. Скобелева во время войны в Туркмении, проложили по пустыне железную дорогу с колеей 500 мм. То же самое сделали французы в Тунисе. В 1875 году французский инженер Поль Декавиль разработал метод быстрого строительства узкоколейных железных дорог (500, 600 и 750 мм), в котором путь укладывался на минимально подготовленную трассу из готовых рельсовых элементов. Это были рельсы, жестко скрепленные между собой железными полосами, а потом и железными шпалами. В конце XIX – начале ХХ века «декавильки» широко применялись в боях в Африке, в Китае и на Мадагаскаре. В годы Первой мировой войны полевые железные дороги широко на обоих фронтах: Западном и Восточном, когда выяснилось, что имеющиеся железные дороги не в состоянии обеспечить подвоз всех необходимых грузов. На Западном фронте они сыграли большую роль в таких знаменитых сражениях: битвах при Ипре, Вердене, наступлении на Сомме. На Восточном фронте они наиболее активно использовались немцами, которые построили в Литве целую сеть военно-полевых железных дорог.
Во время Крымской войны англичане на своей временной железной дороге ввели еще одно крайне полезное новшество, которое потом широко распространилось, – санитарные поезда.
Наконец, телеграф. Вообще, европейские успехи в области связи были основаны на опыте использования оптического телеграфа или семафора, в котором сообщения передавались бликами зеркал. Во Франции первая такая семафорная линия появилась в 1794 году, и соединяла Париж и Лилль – 225 км. К середине XIX века семафорные линии соединяли Париж с Брестом, Кельном, Берлином. В России подобные системы появились в 1820-х годах и соединяли Петербург с соседними городами, а в 1839 году была сооружена самая длинная в мире семафорная линия длиной 1200 км, соединявшая Петербург и Варшаву. На суше семафор был вытеснен проволочным телеграфом, но оказался востребован на море и на железных дорогах.
Первые образцы электрического телеграфа появились одновременно с оптическими, но работоспособный телеграф на гальванических батареях был создан в 1812 году. В 1830-х годах появились пишущие телеграфы. В 1839 году проф. Б.С. Якоби, который занимался не только морскими минами, сконструировал пишущий телеграф, соединявший кабинет Николая I в Царском Селе со зданием Министерства путей сообщений в Петербурге. В 1837–1844 годах Самуэль Морзе разработал свой аппарат, который и произвел революцию в передаче сообщений. Телеграф быстро завоевал города и страны, перед Крымской войной в Англии было 4000 км, а во Франции около 1000 км телеграфных линий. Правда, во Франции электрический телеграф пока еще не вытеснил оптический, протяженность линий которого достигала 4828 км. Однако, в 1850 году между Дувром и Кале была проложена подводная кабельная линия. Это был решающий успех, позволивший создавать международные телеграфные линии, в частности построить Трансатлантический кабель. Также и во время Крымской войны, был проложен подводный кабель от Стамбула до Крыма, который использовался союзным командованием для связи. В частности, по этому телеграфу генерал Пелисье получал приказы от Наполеона III и посылал ему донесения о боевых действиях. Пелисье был, пожалуй, первым генералом, который стал применять в телеграфном сообщении всякие хитрости, чтобы дезинформировать свое начальство и провести свое собственное решение.
Перед Крымской войной в России также была достаточно протяженная телеграфная сеть. В 1852 году была построена телеграфная линия вдоль Николаевской железной дороги, из Петербурга в Москву. Телеграф в России быстро развивался, к 1855 году он был уже во всех крупных городах европейской части империи, а к 1860 году протяженность линий выросла до 27 тыс. км. Однако, Меншикову и Горчакову, командовавшими Крымской армией, приходилось отправлять донесения по старинке депешами, поскольку в Крыму телеграфа еще не было.
После Крымской войны Британия добилась от России разрешения о строительстве прямой телеграфной линии из Лондона в Калькутту, протяженностью в 11 тыс. км. Линия шла из Берлина на Торунь, далее в Одессу, Симферополь, Керчь, Батуми, Тифлис, Тегеран, Карачи и, наконец, в Калькутту. Значительный участок этой линии шел по территории Крыма. Соглашение было весьма щедрым, английской короне принадлежал участок под линией телеграфа шириной три метра, а также здания и конторы. Британцы построили линию в короткий срок, с 1868 по 1870 год, и 12 апреля 1870 года линия заработала. Индо-Европейская телеграфная линия работала до 1931 года (по другим сведениям – до 1939 года), а многие ее участки использовались для внутренней связи и после того, как вся линия прекратила свою работу.
