Строя систему управления демократического государства, понимать это очень важно, так как такое положение означает, что Законодателя нельзя немедленно, прямо подчинить Народу. Эту проблему мы решим позднее, но важно отметить, что между представителем Народа — Законодателем и Народом есть еще один представитель Народа — Избиратель. А зачастую избиратели считают Народом именно себя, заставляют служить государство именно себе. Громогласно требуя демократии, они первая инстанция, которая демократию губит.
Подчинить Народу Исполнителя несложно, некоторую трудность представит подчинить Народу Законодателя, но сложно подчинить интересам Народа избирателей. Этот вопрос можно решить только с помощью властвующей в обществе морали, нравственных норм, то есть подчинение избирателей Народу — задача воспитания.
Воспитание человека прямо связано с вопросами управления им; сложность воспитания взрослого человека усугубляется отсутствием обратной связи с ним: по внешнему виду и словам сложно понять, порядочный перед вами человек или подлец, нельзя с уверенностью сказать, как поведет он себя в той или иной обстановке. Время, когда с наилучшими результатами можно воспитать человека, — раннее детство. Поэтому пусть читатель не удивляется, когда дойдет до раздела, где будут рассматриваться вопросы воспитания детей.
А сейчас просто запомним, что Народ — это мы и будущие поколения, что командовать Законодателем будет только живущая ныне дееспособная часть Народа — избиратели, что команды Законодателя будут исполняться живущей ныне частью Народа — населением.
Законодатель
Рассмотрим, каким будет наш Законодатель — тот, с кем Народ заключит договор, кому он даст приказ организовать свою защиту.
Законодателем может быть либо один человек — монарх или диктатор (редко таких несколько — хунта), либо избранная группа людей — законодательное собрание, парламент и прочее. Нам надо выбрать для себя что-то одно.
Наибольшим доверием у людей пользуется монарх, и это объясняется многими причинами. Он один во всех лицах, как правило, он и Законодатель, и Исполнитель, он тот, к кому можно обратиться по любому вопросу. Он профессионал, так как с малых лет готовится и его готовят стать монархом, а к профессионалу всегда больше доверия. Монарх никем не избирается, его должность передается по наследству, то есть монархия самовосстанавливается. Поэтому монарх никому ничего и не должен: он независим, никому не даст преимуществ и этим не нарушит справедливость в обществе. Так как он не избирается, он неподкупен, а следовательно, он самый справедливый судья. То, что он не избирается, освобождает его от службы избирателям и он может служить только Народу. И он, как правило, действительно служит народу, поскольку престол от него перейдет его детям, а он, естественно, как и мы, стремится оставить своим детям богатую и счастливую страну, а именно это нужно Народу от государства. Это настолько убедительные преимущества монархии, что идея самодержавной власти не умирает в желаниях народа, и не только в слаборазвитых странах, хотя и дискутируется уже несколько столетий. Достаточно недавно во Франции опрос общественного мнения показал, что чуть ли не каждый пятый француз вместо своего парламента (говорильни) предпочел бы иметь короля. Аналогичный опрос в других странах Европы дал такие результаты: наибольшее доверие из всех институтов государства у европейцев вызывают полиция и пожарные, а наименьшее — парламент, причем, к старейшему парламенту, английскому, у англичан практически нет никакого доверия.
Но идеального в жизни не бывает, есть недостатки и у монархии и, к сожалению, неисправимые.
Чрезвычайно возросший объем проблем в государстве с тех времен, когда появились первые монархи, становится не под силу среднему человеку. Действительно, первоначально перед монархом стояла одна-единственная задача — защитить свой народ от таких же, как он, королей. Задача не сложная, и в этом плане интересно вспомнить Рюриковичей — основателей монархии в России.
По летописным версиям, в 862 году русские призвали скандинавского князя Рюрика на русский престол, и тот пришел со своей дружиной викингов — сухопутно-морских разбойников. (Эта версия была взята Гитлером в подтверждение мысли о том, что русских будет легко удержать в подчинении, поскольку ими всегда руководили немцы.) Но эта версия мало устраивала некоторых русских патриотов, особенно после Второй мировой войны, вследствие чего была выдвинута официальная версия, например в Исторической энциклопедии: Рюрик сам захватил княжеский престол в Новгороде. Чивилихин же утверждал, что, хотя русские и добровольно пригласили Рюрика, но он не скандинав, а поляк, к тому же зять последнего русского князя Гостомысла; тоже некоторый бальзам на душу русского патриота: все же не немец, а поляк, славянин.
Но по моему мнению, дело здесь гораздо проще. Русские подвергались набегам со стороны соседних банд и не только варягов, но и хазар, и печенегов, и прочих, и прочих. С целью защиты от внешнего врага было весьма разумно нанять к себе на службу самую сильную банду. А сильнее викингов в то время, пожалуй, никого не было: они грабили нещадно всю Европу. И долгое время род Рюрика, хотя и занял русский престол, нрава и привычек не изменил: продолжал грабить, как и раньше, кого мог. Сын Рюрика Игорь, киевский князь, грабил всех, не только ближних хазар и древлян, но и совершал дальние походы: на востоке он дошел до Баку, а на юго-западе — до Византии. В конце концов, его убили древляне, которых он обложил двойной данью. Сын Игоря Святослав вообще Русью не интересуется, переложив вопросы правления на свою мать, княгиню Ольгу. Он же увлеченно воюет то на востоке, где он окончательно разгромил Хазарский каганат, то на Западе, в Болгарии, где самозабвенно дерется с Византией. И все это он успел, не дожив до 28 лет, когда его постигла естественная для профессионала смерть: в 972 году его убили в бою печенеги.
Ясно, что при таких князьях русским было спокойнее: их соседи-разбойники уже и не помышляли о грабеже России, а сами пытались защититься от русского князя и его варягов.
Предоставляя гражданам государства защиту только от внешнего врага (организуя их на это), монархи не были обременены напряженной умственной работой по оценке жизни своих подданных во всем ее многообразии. В данном случае особого ума от королей и не требовалось, что отражалось и на их прозвищах. Их чаще называли Храбрый, Грозный или, на худой конец, Окаянный, нежели Мудрый.
Но жизнь усложнялась и ставила задачу организовать защиту граждан страны по многим поводам. Для этого нужно было принимать законы, что требует восприятия огромных объемов информации, чтобы оценить, насколько возможно исполнение их в странах, население которых составляет десятки и сотни миллионов человек с разными свойствами национальных характеров, с разными обычаями и устоявшимися представлениями о жизни. Возможно, что законы, которые защитят граждан в одном регионе страны, в другом будут восприняты как бесцельное ограничение свободы и нарушение прав. Возникает вопрос, на который трудно ответить: может ли быть вообще человек с интеллектом, способным переварить столько информации.
