Кроме того, как и все террористы, клановцы не брезговали и другими видами криминала. К примеру, деньги на борьбу они добывали с помощью контрабанды и грабежей. С деньгами, кстати, у ККК было всегда хорошо.
Вообще-то, думается, что такая активность клановцев была связана не только с их «крутизной», но и с беспомощностью тогдашней правоохранительной системы. В стране на тот момент вообще не имелось никаких федеральных правоохранительных структур. В каждом городе была собственная полиция, которая никому не подчинялась. Каждый штат ревниво заботился о собственных правах, без всякой симпатии относясь к чужакам, явившимся что-то расследовать. ФБР появилось только в 1907 году, а его сегодняшний статус сложился лишь в 20-е годы ХХ века. То есть достаточно было преступнику переехать в другой штат – и его поиск становился весьма проблематичным.
Деятельность ККК имела успех. Большинство декларированных гражданских свобод оказалось для чернокожих фикцией. Никто особо высовываться не рвался, понимая, чем это может закончиться. Кстати, железнодорожные вагоны, школы и церкви «только для белых» просуществовали на Юге США до 50-х годов ХХ века. Такая вот демократия. Многие бывшие рабы вернулись на плантации. Теперь формально они считались вольнонаемными, их нельзя было продать как вещь, но работали они фактически «за еду».
Некоторое время американские власти делали вид, что никакой проблемы не существует. Однако в конце концов они были вынуждены принять меры. В 1877 году Ку-клукс-клан был официально запрещен. По южным штатам прошли многочисленные аресты. Правда, никто из высших руководителей организации не пострадал. Против них просто-напросто не имелось улик.
Кстати, ККК является редким случаем, когда деятельность террористической организации резко прекратилась. Как мы увидим дальше, обычно на место арестованных приходят новые борцы, и переломить эту тенденцию очень непросто. Но вот тут все довольно резко прекратилось. Причины не очень понятны. То ли клановцы решили, что они достигли своих целей («реконструкция» была фактически свернута), то ли, поняв, что с ними больше возиться не будут, дали задний ход. Ведь до этого они действовали фактически безнаказаннно. «Великий дракон» Форрест умер своей смертью, освободив перед этим членов Ку-клукс-клана от всех клятв. «Первая серия» ККК завершилась. Потом организация возникнет снова. Но это будет уже в иную эпоху.
Америка – страна чудес
Между тем американские борцы за рабочее дело тоже не отставали. Из всех радикальных социалистических течений на североамериканском континенте наиболее популярен был анархизм. И это неудивительно, если вспомнить историю страны. Освоение территории американцы завершили лишь в 70-е годы XIX века. А на Аляске оно продолжалось до начала ХХ. На свежезаселенных просторах власти порой не было вообще. С одной стороны, сложившаяся ситуация приучала людей к тому, что лучший защитник – это изобретение мистера Кольта вкупе с дробовиком. С другой стороны, суровая жизнь приучала людей к самоорганизации. О шерифах знают все. Но куда интереснее местная милиция, или минитмены.
В первоначальном значении – вооруженное население. Так, в городках Запада каждый мужчина знал, куда приходить и что делать в чрезвычайной ситуации.
Да и государственная власть представляла из себя нечто такое, на что глаза бы не глядели. Уровень коррупции был настолько высок, что даже наши сегодняшние российские реалии по сравнению с тогдашними американскими кажутся образцом законности и порядка. Поскольку нам сейчас вбивают в голову, что США – это образец во всем, стоит привести одну типичную для того времени историю некого Уильяма Марси Твида.
Он родился в Нью-Йорке, в семье мебельщика. Начал с работы пожарного, где за полтора года продвинулся с должности рядового до начальника. Но тушить пожары ему показалось малодоходным делом. Твид решил заняться политикой. В 1850 году он выдвинул свою кандидатуру в городской совет Нью-Йорка, заручившись поддержкой людей из Демократической партии, подумавших, что из парня выйдет толк. Его выбрали. Место было веселое. Недаром в народе Совет носил красноречивое название «Сорок воров». «Член совета был хозяином в том избирательном округе, от которого он баллотировался. Он назначал полицейских и предоставлял лицензии владельцам питейных заведений, вместе с другими членами совета он выдавал разрешения на функционирование линий омнибусов, городских железных дорог, паромов. Каждый из членов участвовал в судопроизводстве и не отказывался от возможности повлиять на состав жюри и на саму судебную процедуру, а значит – и на исход дела».
(Ю. Соломатин, историк)
Твид на достигнутом не остановился. В 1852 году он выбрался в Конгресс США все от той же любимой Демократической партии. То есть «на наши деньги» стал депутатом Госдумы. Но Твиду в Конгрессе не понравилось. Дело в том, что среди конгрессменов существовала своя иерархия – для того, чтобы пообтереться и пробиться к источникам хороших доходов, требовалось просидеть там не один срок. Кстати, это характерно как для тогдашней, так и для нынешней государственной системы США. Люди в Конгрессе сидят годами, а порой и десятилетиями. Так что главное – попасть в «партийную обойму». А потом вас будут выдвигать ровно столько раз, сколько вы будете устраивать партийных боссов.
Но Твиду вся эта волынка показалась скучной – он переходит на партийную работу и вскоре добивается поста руководителя городской партийной организации Нью-Йорка. А там уж автоматом Твид очутился и в сенаторах.
И закипела работа! Трудился босс много. «Ни один политический деятель в Нью-Йорке или где-либо еще не похож на руководителя окружного комитета Демократической партии, и никто не работает так, как он. Как правило, кроме политики, у него нет никакого другого занятия в жизни. Он ведет политическую игру день и ночь круглый год, и на двери его штаб-квартиры написано “Не закрывается”».
(Ю. Соломатин)
Результаты деятельности впечатляли. Свидетельство американского журналиста:
«Твид фактически стал душой-организатором коррупционеров-законодателей. Как правило, “посланники народа” ценили свои услуги достаточно высоко. Так, в споре за контроль над железной дорогой “Эри” они запросили с конкурирующих сторон по 1 тыс. долл. за голос, а потом довели цену до 5 тыс. долл. Твид же, будучи отнюдь не рядовым законодателем, а ключевой закулисной фигурой, получил за помощь бизнесменам гораздо больше: его включили в состав директоров железной дороги, где он только за 3 месяца положил в карман 650 тыс. долл. дивидендов.
Впрочем, взятки от бизнесмена (скрытые и явные) давали Твиду отнюдь не главную часть его астрономических доходов. Городская казна щедро кормила нью-йоркского босса, и обычно из раздутого по смете какого-либо контракта подрядчик получал лишь 35 % его стоимости, Твид – 25 %, а его приспешники – все остальное. По одному из строительных контрактов расходы были определены в 1858 г. в 250 тыс. долл., но к завершению строительства в 1872 г. городской бюджет был вынужден “раскошелиться” почти на 14 млн долл.
Выборы 1868 г. символизировали кульминацию политического могущества У. Твида. Ему удалось провести своего ставленника не только на пост мэра, но и на пост губернатора штата Нью-Йорк. Эти выборы стали также примером беспрецедентных избирательных манипуляций. Традиционно ускоренная процедура натурализации позволяла партийным боссам вербовать новые отряды своих сторонников из числа новообретенных граждан. Однако при Твиде натурализационный конвейер заработал в ускоренном режиме (в низших судах в среднем опрашивалось по 2 свидетеля за минуту), более того, нью-йоркский босс подключил к процедуре своего приспешника – члена Верховного суда штата Дж. Барнарда. В период с 8 по 23 октября он умудрился “штамповать” по 718 новых граждан в день».
