– Мы пока не можем его найти…
– Она завтра будет на похоронах. Может, он и сам появится, хотя это едва ли… Но ее вы должны захватить… Прямо на кладбище…
– Это мы уже обсудили… Я восемь человек отправляю на трех машинах. И возьмут, и прикроют… Не переживай…
– Еще одна просьба… Надо напряжение в городе соблюдать… Тот револьвер у тебя?
– У мальчиков…
– Хорошо бы какого-нибудь мента из него подстрелить… Именно из этого револьвера… Это опять будет против подполковника…
– Я прикажу… И попрошу, чтобы получилось против подполковника… Есть у меня задумка… Попрошу проработать моего человека в ментовке… Сделаем…
– Серьезный человек-то?
– Он в курсе всего, что там готовится…
– Тогда у меня все… Отдыхай. Деньги передам при встрече…
– Хоп…»
* * *
Они как будто бы слышали, как мы с Ольгой ночью обсуждали сами этот вариант. Я предположил правильно… Ольгу постараются захватить. Только я думал, что действие начнется после поминок, чтобы не так было заметно для окружающих… И хорошо, что Доктор Смерть подстраховал меня. Хотя страховку я предполагал выставить и на кладбище – Андрея и парней, которых он сможет подобрать. Но теперь страховка будет более надежной…
– Я сейчас еду в аэропорт, – сообщил я дочери. – Из Москвы прилетают трое интерполовцев. Это бывшие офицеры спецназа, мои коллеги. Лучшее, что вообще можно было придумать для твоей охраны…
ЯРОСЛАВ ВЯЧЕСЛАВОВИЧ ТРОПИЛИН,
капитан СОБРа
К утру я выспаться как следует не успел. Вернее, я выспался, но в теле сохранилась усталость, которая, как обычно бывает, днем будет мешать. И я решил с утра пробежаться по дорожкам вокруг близкого стадиона – уже неделю позволял себе отдыхать и не напрягаться. На самом стадионе зимой дорожки заливают льдом, сейчас там все подготовлено к этому, но затяжная осень морозов не приносит, и льда нет. Тем не менее туда никого не пускают, а вокруг стадиона можно побегать в свое удовольствие. Рядом лес, по-доброму-то можно и в лесу побегать, но там, как и в городе, полно собак, а я не люблю, когда собаки за мной с лаем припускают. Кто знает их животный характер… Всегда за пятку цапнуть норовят…
Я был уже в дверях, когда жена сказала:
– Мобильник возьми… Вдруг позвонят…
Иногда я отправляюсь побегать, а мне с утра уже названивать начинают. А жене очень не нравится роль секретарши. Ей самой на работу собираться надо, и она очень раздражается, когда ее от зеркала отрывают. И в этот раз оказалось, что жена опять права была. Уже после первого круга вокруг стадиона в руке, где я трубку держал зажатой, раздался звонок. Я не сразу ответил, сначала руки пару раз развел и опустил, чтобы дыхание восстановить. И только потом трубку к уху поднес.
– Ярослав, разбудил тебя? – раздался слегка торопливый голос капитана Югова.
– Я на пробежке… Уже почти проснулся…
– Миронов срочно вызывает… Машину за тобой выслать? Как твоя-то после стрельбы?
– Моя в гараже стоит… Я в сервис вчера звонил, назначили время через неделю… Скажи, пусть заедут… Мои же парни…
– Я скажу… У твоих бензина больше всех, кстати… Только не опаздывай. Мне поддержка нужна… Кроме тебя никто не поддержит…
Бензин для оперативных машин – проблема в управлении. Постоянный перерасход, почти как у патрульных, которым по нормам в шесть раз больше полагается, чтобы могли знакомых баб катать… Патрульных не тормошат, работа, дескать, такая, а оперативные машины постоянно на слуху. Намекают, что сотрудники для своих нужд бензин сливают…
– А что случилось? Какая поддержка?
– Приедешь – узнаешь… – Югов отключился.
Пришлось на следующее кольцо вокруг стадиона не выходить и тем же легким бегом направиться в сторону дома.
– Дозвонились? – спросила жена, уже обуваясь, чтобы выйти. Как всегда, у нее не застегивался замок на сапоге, и это вызывало ее привычное раздражение.
Значит, Сережа звонил сначала на городской телефон. Что же он тогда спрашивал, не разбудил ли меня.
– Дозвонились… Сколько было звонков?
– Один…
– Сережа?
– Нет… Какой-то капитан из ФСБ… Забыла фамилию…
Кто такой, откуда взялся?
– Этих мне еще не хватало… Ладно… Надо будет, перезвонит. Меня Миронов срочно вызывает… Машину выслали…
Только я закрыл за женой дверь, как «какой-то капитан из ФСБ» объявился:
– Капитан Тропилин?
– Да, я слушаю…
– Из ФСБ вас беспокоят. Капитан Поваляев. Меня зовут Игорь Николаевич… Я хотел бы встретиться с вами и поговорить по одному важному вопросу…
– Когда?
– Как можно быстрее…
– Извините, мне сейчас некогда. Меня вызвали к начальнику управления.
– Мой номер у вас на трубке записался. Позвоните, как освободитесь… У нас с вами есть тема для разговора…
– О чем? – Я так и не понял, какая тема для разговора может существовать между двумя капитанами разных ведомств, но почему-то перед глазами предстало лицо Кима Валерьевича и подумалось, что ФСБ именно мои отношения с куратором волнуют.
– Это не телефонный разговор…
– Если будет время, я позвоню… – ответил я, не слишком обнадеживая капитана. Более того, очень даже не обнадеживая, что подчеркнул тоном. – Извините, за мной уже машина пришла…
Машина, конечно, еще не пришла. Но, убрав трубку в чехол, я стал переодеваться, чтобы к приезду машины быть готовым. Даже душ принимать не стал, потому что и вспотеть во время бега как следует не успел…
* * *
В машине мне сразу сообщили причину срочного вызова, хотя я имел, кажется, полное право отсыпаться сегодня, потому что до этого полтора суток находился на службе.
– Еще одного мента положили… Из райотдела, старшего лейтенанта… Совсем подполковник разбушевался…
– Какой подполковник? – не понял я.
– Ну, этот, Русинов…
– Опять на него валят?
– А что тут валить-то?.. Из того же револьвера… И «фирменный знак»… Гильзу выбрасывает. Рядом с трупом…
– А зачем ему нужно выбрасывать гильзу? Чтобы с другим с кем не спутали? – Я сразу предположил, что такая грубая «подстава», наоборот, должна показать, что подполковник Русинов не имеет отношения к убийству. Но кто-то уже ловко придумал оправдание – «фирменный знак»… «Фирменный знак» вообще-то присущ серийным убийцам, маньякам, а вовсе не претендентам на наследство. Это не вязалось с элементарной логикой. Но, зная тот нажим, который со всех сторон на следствие должен сейчас оказываться, я не сомневался, что валить все будут на того, на кого удобно все свалить. Потом можно все на тормозах спустить, дескать, эпизоды дела не доказаны, но выбивать признания у нас умеют. А этого для прекращения общественной шумихи достаточно… Пусть потом суд несколько раз дело на доследование вернет. Не в том суть. Когда доследование начнется, тогда уже никто следствие «прессовать» не будет и можно будет работать спокойнее. Доказать или не доказать – для большинства это даже не главное… Главное – во время шумихи себя показать… Так любое следствие в стране работает…
