Но повторимся: всё началось при Брежневе. Во второй период его правления правящий режим злокачественно переродился.
И Горбачёв вырос тоже не из доброкачественного материала. Вспомним его аферистский «ипатовский метод», когда концентрация сельскохозяйственной техники на одном участке использовалась не только для ускорения работы, но и для маскировки реально используемых площадей и поднятия таким образом отчётных показателей. А уж продовольственная программа и подавно строилась по принципу «за два десятилетия кто-то умрёт – или я, или шах, или ишак». Безусловно, мастер саморекламы. Да и к Андропову – почти всесильному главе госбезопасности – прилепился умело. Как гласит индейская поговорка, из кривых ростков не вырастет прямого дерева.
Однако самым страшным брежневским метастазом стал именно Ельцин. С его появлением в центре летальный исход для больной страны стал практически неотвратим.
Причём значительная часть перекосов и болезней брежневской эпохи спровоцирована усилиями Бжезинского. Прежде всего – в бытность его помощником по национальной безопасности президента Картёра (1977–80).
Говорим «Картёр», а на ум кладем Бжезинского. Именно Бжезинский формировал внешнюю политику Картёра. Именно Бжезинский сублимировал комплекс польской неполноценности в агрессивные действия США в отношениях с СССР. Именно Бжезинский отказался от политики другого известнейшего стратега Хайнца Альфреда Луисовича Кисингера (на американской почве ставшего Хенри Киссинджёром) – помощника по национальной безопасности президентов Ричарда Милхауза Фрэнсис-Энтонича Никсона (1969–74) и Лесли Линча Лесли-Линчевича Кинга (по отчиму Джералда Рудолфа Джералд-Рудолфовича Форда) (1974–76). Киссинджёр предписал избегать идеологических споров, не вмешиваться во внутренние дела советской сверхдержавы, максимально разрядить напряжение между двумя обкладками мирового конденсатора. Картёр же – с подачи Бжезинского – с самого начала вмешивался во внутренние советские дела. Он первым из президентов США публично усомнился в легитимности власти Советов в их родной стране. Он выделил огромные деньги на радиостанции «Свобода» и «Свободная Европа», утвердил финансирование контрабандной переправки в СССР подрывной литературы. Под предлогом радикального нарушения прав человека использовал экономические санкции. Запустил новые программы вооружения и тайные операции в странах Третьего мира, чтобы противостоять действиям Москвы.
В кардиологии известен синдром, когда единственный кардиомиоцит (клетка сердечной мышцы), давая неверные сигналы, может у вполне здорового во всем организма вызывать тяжелейшие аритмии – зачастую с печальным для организма исходом. Такой клеткой в сердце американской политики оказался польский эмигрант Бжезинский. Патологическую ненависть к русским, построившим к 1960-м годам сверхдержаву, говорящую на равных с Америкой, он выплеснул в шаги американской политики. Руками Картёра Бжезинский вновь разжег пожар холодной войны.
Да, советское государство – в лице Брежнева-Суслова – совершило немало бездарных, стратегически провальных, шагов.
Например, линейное мышление советских руководителей экстраполировало успех советского вторжения в Чехословакию в 1968-м году на планирование вторжения в Афганистан в 1979-м году. Но Афганистан – не Чехословакия. Да и само вторжение в Чехословакию было тактическим выигрышем и стратегическим проигрышем советской политики.
Симпатии мирового сообщества к нашему Союзу, пиковые при Джугашвили (что на нынешний либеральный взгляд выглядит парадоксом) и Хрущёве (во многом благодаря Сергею Павловичу Королёву и Юрию Алексеевичу Гагарину), катастрофически утрачивались при Брежневе. Дмитрий Анатольевич Медведев был неоригинален, сказав, что Муаммар Мухаммадович Каддафи утратил свою легитимность: такие же высказывания Бжезинский готовил для Картёра и последующих президентов США.
Тайные операции США в тот период зачастую невозможно отличить от тайных махинаций. Советская авантюра в Афганистане стала возможной не только в силу бездарности многих членов политбюро. Бжезинский нынче с удовольствием вспоминает: США начали финансировать и напрямую снабжать оружием силы, противодействующие тогдашней афганской власти, ещё весной 1979-го. У афганских правителей были несомненно уважительные причины просить советской помощи. Но только после ввода советских войск американская помощь стала открытой. Таким образом у всего мира создалось впечатление: СССР вторгся в мирную страну, и её народ восстал против оккупантов.
Ловушку эту придумал именно Бжезинский (о чём долгие годы «скромно» умалчивал). Он же организовал и явную дезинформацию: мол, афганский руководитель Амин завербован американцами, и те готовятся ввести свои войска в страну. На фоне уже разворачивающейся вооружённой борьбы с правительством «всемогущий» КГБ клюнул на приманку. Бжезинский переиграл Андропова. Афганистан на десятки лет ускорил разрушение Советского Союза.
Бжезинский достиг своей цели. Режим в СССР начал расшатываться. Брежнев в ответ руками Андропова стал закручивать гайки, давление в котле начало подходить к красной отметке.
Вдобавок именно Бжезинский смог выстроить единый фронт США и Китая против СССР. Отец китайских реформ Сяньшэн Вэньминович Дэн, известный под псевдонимом Сяопин (нечто вроде «маленький уравновешенный»), понимал, что играет в американских интересах. Но это были тактические интересы – стратегически от альянса выиграл Китай. Смертельный удар по могущественному соседу развязал руки Поднебесной.
Бжезинский в последних своих работах нехотя, но признаёт пагубность нарушения стратегического баланса в Евразии. Вот, например, его высказывание: «Ещё меня поражает, насколько много китайские лидеры знают о мире. А потом я вижу очередные дебаты кандидатов в президенты от республиканской партии…» Заканчивать свою фразу в интервью Бжезинский не считает нужным, но через некоторое время добавляет: «Республиканцы – это просто позор».
Мы видим: к Бжезинскому пришло наконец понимание необходимости сохранения территориальной целостности России – особенно в её восточной части. Однако то ли недостаточность стратегического интеллекта, то ли маниакальная ненависть к русским заставляет его внушать американским президентам: не допускайте воссоединения Украины с остальной Россией. Комплекс, унаследованный от веков польско-русского противостояния, не допускает признания целостности России. А целостная она только с Украиной. И только такая Россия сможет сохранить Зауралье. Эта, казалось бы, парадоксальная мысль обоснована в другом разделе книги.
В своей новой книге «Стратегическое видение: Америка и кризис глобальной мощи», вышедшей – в конце января этого года, Бжезинский даёт апокалиптический прогноз «отступающему Западу». Европейская часть Запада становится неким комфортабельным домом престарелых. Ядро Запада – США – переживают экономический упадок и проявляют все большую политическую несостоятельность. Стремительно нарастает стратегическая изоляция США. В то же время Китай – в стадии «стратегического терпения». Эти проблемы будут осознаны американским истэблишментом позже и соответственно войдут в его политические программы.
В новой книге Бжезинский, казалось бы, диаметрально меняет свой взгляд на Россию. Он даже призывает американских политиков повлиять на Европу с целью её тесной интеграции с Россией и Турцией. Разительная перемена во взглядах вполне объяснима. Бжезинский – всё ещё серьёзный геостратег – не может не понимать: уравновесить китайскую мощь в Евразии может только альянс угасающей Европы со стремительно укрепляющейся Турцией и сохраняющей ещё ядерную мощь Россией.
