Да, это марафон, и такой марафон, в котором бегуны часто принуждены двигаться вспять. Сейчас, например, заметен изрядный регресс. Последние тридцать лет вообще были во многих отношениях временем регресса, хотя активность народных масс и возрастала. История — дело весьма непростое.
У вас есть внуки. Каким вы видите мир, который им достанется?
Предполагаемое будущее, сказать по правде, выглядит отнюдь не привлекательно. И все же очень многое зависит от воли людей. Нельзя предсказать ход грядущих общественных движений или тех усилий, которые предпримет человечество, изменяя мир. Это невозможно. Никто не мог предвидеть в 1960 году, что горстка чернокожих студентов, усевшихся за стойкой бара «для белых» в городе Гринсборо, штат Северная Каролина, положит начало массовому движению за гражданские права чернокожих. Никто не смог бы предсказать на заре женского движения за равные права, что оно коренным образом изменит культуру США. Спроси вы меня год назад: «Имеет ли смысл оккупировать Зукотти-парк?» — я, скорее всего, молча покрутил бы пальцем у виска. Это казалось бессмысленным. Но ведь возымело действие — да еще какое!.. Что можно сказать? Поживем — увидим.
Какой совет вы дадите молодым людям, начинающим жизненный путь?
Каждый вечер, вернувшись домой, принимаюсь отвечать на сотни писем, пришедших по электронной почте, — и заранее знаю: большая их часть будет от молодых людей, которые жалуются: «Не могу глядеть на то, как устроен этот мир. Не могу больше терпеть. Что же мне делать?» Подобных писем поступает столько, что я вынужден отвечать одинаковым, загодя составленным текстом. Он говорит: вы уже на пути к решению вопроса, ибо сами уразумели: в обществе далеко не все ладно и хорошо. Общего ответа здесь нет. Не существует единого ответа, приемлемого для каждого человека, на каждый жизненный случай. Все зависит от того, кто вы, что вас тревожит, какими возможностями вы располагаете, насколько решительно хотите посвятить себя улучшению мира, какими обладаете способностями. Но можете считать себя счастливым человеком, избранным — будь иначе, вы не просили бы совета, которого просите. Это значит, у вас имеется много возможностей — куда больше, нежели у ваших сверстников в других странах или даже здесь, в США всего лишь поколение тому назад. Воспользуйтесь наследием предыдущего поколения. Все это весьма непросто, но ведь и никогда не было просто. Есть возможность все изменить. Нужно только отыскать собственный путь.
Никто не в силах ответить другому человеку на вопрос: «Чему посвятить жизнь? Как нужно жить?» Необходимо найти ответы самостоятельно. Вовсе не исключено, что вы пойдете неправильным путем. Вас постигнут неудачи, из них возможно извлечь урок и затем, вернувшись, отправиться в путь снова — уже в правильном направлении. Все зависит лишь от вас самих.
Простите мою дерзость, но вам уже далеко за восемьдесят. Вы намереваетесь и дальше помногу путешествовать, подолгу выступать перед слушателями? Вы уже больше не преподаете, не так ли?
Да, хотя продолжаю работать со студентами, а иногда еще преподаю, читаю лекции. Да, конечно. Постараюсь по мере сил заниматься и тем и другим. На этот счет ничего особо глубокомысленного сказать не могу. Я не загадываю наперед, понимаю: жить остается уже не очень долго, и постараюсь провести остаток жизни по возможности не впустую.
Но ведь у вас неплохое здоровье?
Приемлемое. Не жалуюсь.
