В 6 ч 40 мин три истребителя «киттихаук» начали прикрывать эсминцы. Замечу, что всего Черноморский флот имел тогда 6 исправных истребителей этого типа.
В 8 ч. 15 мин. истребители «киттихаук» сбили гидросамолет-разведчик ГА-140. Оба летчика выбросились на парашютах. И тут жадность фр…, простите, Негоду, сгубила. Он приказал эсминцу «Способный» подобрать летчиков. Было потеряно 20 минут. За это время корабли смогли бы уйти минимум на 10 миль,
В 8 ч 37 мин в небе появились 8 пикирующих бомбардировщиков Ju-87 в сопровождении двух истребителей Me-109 и двух FW-190. Три наших истребителя вступили в бой и сбили один Ju-87 и один Ме-109. Однако другим пикировщикам удалось добиться сразу трех попаданий в лидер бомбами калибра 100—150 кг. Первая бомба попала в верхнюю палубу в районе 135-го шпангоута и, пробив все палубы, второе дно и днище, взорвалась под килем. Вторая и третья бомбы попали в первое и второе котельные отделения. «Харьков» потерял ход, получил крен в 9° на правый борт и дифферент на нос около 3 м. Тогда Негода приказал командиру «Способного» буксировать «Харьков» кормой вперед. Теперь наши корабли, находясь в 90 милях от кавказского побережья, могли идти лишь 6-узловым ходом.
Как писал А.В. Платонов: «Не в этом ли кроется причина последующей трагедии?.. Между первым и вторым налетом авиации противника прошло чуть больше трех часов. Если бы Г.П. Негода, разобравшись с обстановкой на лидере, сразу отдал приказание на уход эсминцев полным ходом, они смогли бы за это время приблизиться к своему побережью миль на семьдесят. «Харьков» сыграл бы роль приманки для самолетов второй волны, и эсминцы могли уйти»
{161}.
Вице-адмирал Владимирский, получив донесение о повреждении «Харькова», именно такое приказание и отдал, но, видимо, шифровка командующего Черноморским флотом до Негоды не дошла.
В описании последующих событий имеется много разногласий. К 10 часам утра наши корабли прикрывали уже 10 самолетов. По одним данным, это были истребители Пе-3, по другим — бомбардировщики Пе-2, А-20Ж «Бостон» и ДБ-ЗФ.
Тем не менее в 11 ч 50 мин шесть Ju-87 атаковали корабли и добились прямого попадания в «Беспощадный», эсминец потерял ход. Около 14 часов «Харьков», исправив повреждения, смог дать 9 узлов. Тогда Негода приказал «Способному» оставить лидер и взять на буксир «Беспощадный», что и было выполнено.
С 14 ч 10 мин до 14 ч 50 мин пять Ju-87 под прикрытием двенадцати Me-109 последовательно бомбардировали отряд наших кораблей. Наши истребители в воздушном бою сбили несколько немецких самолетов. В 14 ч 13 мин «Беспощадный» получил прямое попадание бомбы и затонул. А «Способный» успел отойти, но на 30—40 минут лишился хода.
С 14 ч 40 мин до 15 ч 37 мин самолеты противника бомбардировали «Харьков», который в 15 ч 37 мин от попаданий бомб затонул. «Способный» оставался в районе гибели кораблей и занимался спасением их команд.
С 17 ч 40 мин до 18 ч 30 мин 25 Ju-87 бомбардировали «Способный», и в 18 ч 35 мин, получив несколько попаданий, эсминец затонул.
В течение дня 6 октября авиация Черноморского флота произвела 115 самолето-вылетов на прикрытие лидера и эсминцев. Самолеты прикрытия сбили 14 и подбили 2 самолета противника. В течение дня для оказания помощи в охранении были высланы из Туапсе и Геленджика 7 сторожевых и 8 торпедных катеров, базовый тральщик «Искатель» и буксир ЧФ-1. Им удалось спасти из воды 118 человек личного состава затонувших кораблей, а погибло 780 человек.
Как и положено, после неудачи начался «разбор полетов». У командующего Северо-Кавказским фронтом генерала-полковника И.Е. Петрова, которому был оперативно подчинен Черноморский флот, видимо, были какие-то личные счеты с Владимирским. И Петров написал донос в Ставку, что, мол, его не поставили в известность об операции и т.д. А вот бы спросили Петрова — Нельсона и Бонапарта в одном лице, может, и не потеряли бы 780 человек?! Раскроем книгу «Гриф секретности снят» на странице 260. Хотя там данные о потерях занижены и то говорится, что в войсках у Петрова среднесуточные (!) потери составляли 430 человек убитыми и 1262 ранеными, контуженными и т.д. Итого 1692 человека. Повторяю — это в сутки! И так было в течение 301 дня! И никто не лез доносить в Ставку на гениального стратега Петрова. Что же касается «железок», так боевые корабли нужны не для парадов, а для войны.
11 октября 1943 г. вышел приказ Ставки, где говорилось: «1) Командующему Черноморским флотом все намеченные к проведению операции флота обязательно согласовывать с командующим войсками Северо-Кавказского фронта и без его согласия никаких операций не проводить; 2) основные силы флота использовать для обеспечения боевых действий сухопутных войск. Дальние операции крупных надводных сил флота производить только с разрешения Ставки Верховного Главнокомандования; 3) на командующего Северо-Кавказским фронтом возложить ответственность за боевое использование Черноморского флота. Сталин, Антонов»
{162}.
Командующий Черноморским флотом был столь запуган этим приказом, что более ни линкор, ни крейсера, ни даже эсминцы в боевых действиях участия не принимали. Так два десятка «лаптежников»
[53]
вывели из войны все надводные корабли Черноморского флота.
В чем же причины потери лидера и двух эсминцев? Их очень много. Начнем с того, что в Черноморском флоте было крайне мало самолетов дальнего действия. Причем октябрь 1943 г. не июнь 1941 г. Дальних истребителей у нас хватало, тех же «киттихауков» США нам поставили несколько сотен.
Да и имевшиеся самолеты командование ВВС Черноморского флота использовало более чем бестолково. К примеру, 6 октября 1943 г. в 9 ч 10 мин, то есть спустя 31 минуту после тяжелого повреждения «Харькова», 6 штурмовиков Ил-2 из 47-го штурмового авиаполка под прикрытием 8 истребителей Як-1 из 9-го авиаполка атаковали баржу противника в районе Феодосии. Неужели эти самолеты нельзя было перенацелить на прикрытие кораблей? Даже Ил-2 без проблем могли легко разделаться с нагруженными бомбами «лаптежниками», я уж не говорю о наших истребителях.
Десятки Пе-2, МБР-2, Ил-4 и других машин 6 октября бомбили порты и побережье Крыма вместо того, чтобы нанести удары по аэродромам противника и если не уничтожить «лаптежников», то по крайней мере на несколько часов вывести из строя взлетно-посадочные полосы.
Не были предприняты и меры по дезинформации противника. Так, торпедные катера дальнего действия
[54]
могли провести демонстрацию у Южного берега Крыма. Я уж не говорю, что в нападении на ЮБК могли принять участие еще один-два отряда, состоявших из крейсеров и эсминцев.
К началу 1943 г. немцы установили в Крыму шесть РЛС с дальностью действия около 120 км по самолетам и около 54 км по кораблям типа эсминец. Советские ученые создали свои РЛС еще в 1940 г. При этом ряд морских специалистов тогда были против установки РЛС на корабли. Мотивировка — работающая РЛС точно указывает противнику расположение нашего корабля. Так неужели осенью 1943 г. нельзя было засечь работу германских РЛС и вычислить их расположение, а затем нанести по ним мощный удар? Наконец, советская авиация могла забросать чуть ли не все Южное побережье Крыма диполями из фольги и вывести из строя РЛС противника, как это делали союзники над Германией, и т.д., и т.п.
