В начале XX века резко возрос объем строительства в Харбине. С 1901 г. площадь вновь построенных жилых помещений возрастала ежегодно на 22 750 кв. м. Одновременно строилось здание Управления дороги площадью около 16 800 кв. м, штабы охраны (более 2270 кв. м), мужские и женские коммерческие училища (более 7280 кв. м), Железнодорожная гостиница (около 3640 кв. м), почтово-телеграфная контора, школы для мальчиков и девочек и здание Общественного собрания, достраивалась центральная больница. В начале 1903 г. на Вокзальном проспекте выросло большое красивое здание Русско-Китайского банка.
По итогам первой в истории Харбина переписи, проведенной 15 марта 1903 г., население полосы отчуждения Харбина составило 44 576 человек (38 983 мужчины и 5593 женщины). Из них русских подданных было 15 579, китайских подданных — 28 338, японцев — 462, прочих — 200. Так что трудно сказать, был ли в то время Харбин больше китайским, или русским городом. Замечу, что к этому времени в районе Порт-Артура — Дальнего было свыше 17 тысяч русских, а всего в Маньчжурии их жило около 83 тысяч.
Администрация уделяла большое внимание культурному досугу русских строителей. Одним из развлечений было посещение по вечерам открывшегося 25 декабря 1898 г. в Старом Харбине Железнодорожного собрания. Что же ставилось в этом первом маленьком Железнодорожном собрании? Харбинцы очень любили хоры, как светские, так и церковные. Они всегда пользовались в Харбине чрезвычайно широкой популярностью. Первый самодеятельный хор пел на маленькой сцене Железнодорожного собрания. Любители играли на различных музыкальных инструментах, привезенных ими из России.
Большим праздником для харбинцев стали первые концерты профессиональных артистов. В мае 1899 г. состоялся один из первых на территории города концертов камерной музыки, который дало приехавшее сюда чешское семейство Эрмль. В начале 1900-х гг. в Харбин приезжали знаменитый в России скрипач Костя Думчев и певцы — чета Фигнер.
Со временем наряду с такими видами отдыха в Харбине быстро стали появляться и места отдыха и развлечений несколько иного типа, например кафешантан под громким названием «Бельвю». Среди строителей, в подавляющем большинстве своем молодых и холостых мужчин, заведение это было чрезвычайно популярно.
Для офицеров Охранной стражи, месяцами живших на пустынных полустанках и разъездах линии дороги, Харбин был притягательнейшим местом отдыха. Расстояние в 200 и даже в 300 верст до Харбина считалось для молодых офицеров пустяком и часто преодолевалось ими в оба конца верхом. Так что дощатый кафешантан постоянно был набит публикой и работал всю ночь. «Окутанный облаками табачного дыма, при свете керосиновых ламп и свечей на эстраде-помосте гремел „румынский“ оркестр, выступали „французские“ шансонетки, отплясывал кордебалет. Это была, так сказать, эстрада. А рядом, в стороне, за зелеными столами, между завсегдатаями, случайными игроками и непременными участниками подобных компаний — шулерами шла азартная игра в девятку, железку, штос и банчок. Стопки золотых монет переходили из рук в руки. Возникавшие недоразумения иногда разрешались ссорами и драками, однако без стрельбы. Русские предпочитали орудовать не револьверами, а кулаками»
[178]
.
Теперь вряд ли удастся установить автора названия «Желтороссия», данного полосе отчуждения КВЖД и прилегающим к ней районам. Главное, что к концу 1890-х гг. термин Желтороссия широко использовался не только населением, но и прессой.
Как уже говорилось, в Желтороссии появилась и своя армия — Охранная стража КВЖД. Первым начальником Охранной стражи стал бывший командир 4-й Закаспийской стрелковой бригады полковник А. А. Гернгросс
[179]
. Личный состав Охранной стражи служил по вольному найму, большую часть его составляли казаки. Первоначально было сформировано 5 конных сотен: одна — из Терского казачьего войска, две — из Кубанского, одна — из Оренбургского и одна сотня смешанного состава. 26 декабря 1897 г. все пять сотен прибыли на пароходе «Воронеж» во Владивосток и приступили к службе в Маньчжурии.
Жалованье в Охранной страже было куда больше, чем в армии. Так, рядовые получали 20 руб. золотом в месяц, вахмистры — 40 руб. с готовым обмундированием и столом. Для казаков Охранной стражи была создана и своя форма: черные открытые тужурки и синие рейтузы с желтыми лампасами, фуражки с желтым кантом и тульей.
В соответствии с договором, Россия не должна была вводить в Маньчжурию частей регулярной армии. И чтобы еще больше подчеркнуть отличие Охранной стражи от частей регулярных войск, погоны они не носили. На офицерской форме их заменяло изображение желтого дракона. Такой же дракон украшал сотенные значки и был на пуговицах и на кокардах папах, из-за чего в уральской сотне даже произошли волнения. Казаки решили, что дракон — печать антихриста и носить такое изображение христианину не подобает. Они отказались носить на себе драконов, но начальство пригрозило, и казаки нашли выход — стали носить папахи кокардами назад, ведь печать антихриста ставится на лоб, а насчет затылка ничего не говорится.
Кроме того, офицеры носили наплечные позолоченные жгуты. Но они очень болезненно переносили отсутствие погон, особенно во время поездок в Россию.
Замечу, что армейские офицеры не любили офицеров Охранной стражи, а саму Охранную стражу именовали «таможенной стражей» или «гвардией Матильды» — по имени супруги шефа всего корпуса Пограничной стражи СЮ. Витте Матильды Ивановны.
Интересно, что в Охранной страже КВЖД в разное время служили прапорщик А. И. Гучков — будущий министр Временного правительства, будущие генералы и вожди белых армий А. И. Деникин, Л. Г. Корнилов, а также Е. И. Мартынов — впоследствии главный начальник снабжения Красной армии и генерал-лейтенант.
Военное ведомство отстало от других стран с принятием на вооружение скорострельных (патронных) полевых пушек
[180]
. А тратить деньги на старые полевые пушки обр. 1877 г. Витте не пожелал и закупил для КВЖД через Аргентину 75-мм пушки Круппа. Эта акция вызвала буквально бурю гнева у великого князя Сергея Михайловича и верхушки Военного ведомства.
Несколько забегая вперед, скажу, что Охранная стража 19 января 1901 г. была включена в состав Особого Заамурского округа отдельного корпуса пограничной стражи с доведением ее численности до 25 тыс. всех родов войск — конницы, пехоты и артиллерии. К маю 1911 г. на вооружении Заамурского округа пограничной стражи имелось 62 пушки: из них восемь 3-дюймовых обр. 1900 г., двадцать 75-мм Круппа, двенадцать 3-дюймовых горных обр. 1904 г. и 22 легкие (87-мм) обр. 1877 г.
